«Пилигрим».
Сообщение было более чем обнадеживающим. Конечная фаза обеспечения операции «Контрольный выстрел» была подготовлена. Вербовка ЦРУ российского «крота» под видом афганского купца была просто большой удачей за долгие месяцы бездействия или неудач. А вот появление там американских и английских подразделений спецназа может обозначить что угодно, от выяснения отношений союзных спецслужб до совместной операции. В первом случае более-менее ясно, раздел сфер влияния, во втором «силовое давление», но на кого? Раббани, Дустум, Нурадин или еще кто-нибудь из полевых командиров? А может, устранение неугодного, но опять же кого? Ответ на этот вопрос будет трудно отыскать на Востоке, куда легче будет обнаружить «хвосты» в Англии или США. Но для этого необходимо обратиться с рапортом к директору СВР. Прокопенко вызвал секретаря:
— Дайте подтверждение в Исламабад, продолжение операции «Контрольный выстрел» идет по графику. — Подумав, добавил: — И сделайте кофе покрепче.
Едва секретарь удалился, Артур Васильевич позвонил в приемную директору СВР и записался на прием. Теперь можно было приступать к рапорту.
Достав из стола лист чистой бумаги, генерал задумался, следует ли ему сообщать военным разведчикам об активизации американцев и англичан в Кабуле, но, немного подумав, решил не посвящать ГРУ в эти детали. В конце концов, их диверсанты выполняют «черновую — топорную» работу, и посему не стоит открывать военным тонкие нюансы закулисной работы агентуры СВР. Взяв со стола ручку с золотым пером, Прокопенко каллиграфическим почерком вывел: «Рапорт». За окном генеральского кабинета вовсю бушевала осенняя гроза...
Возвращение полковника Хектима в Кабул с передовой, куда он выезжал по срочному делу, связанному с просьбой президента Раббани «подыскать на место муллы Нурадина более сговорчивого таджика», было испорчено множеством негативных фактов. Во-первых, полковник знал, что генерал Дустум отверг его предложение о сотрудничестве, приказал умертвить гонца и сообщил о измене полковника Хектима президенту Раббани. Во-вторых, стало известно, что уничтожен штаб Нурадина, все его люди истреблены. А в Душанбе правительственная служба безопасности накрыла оппозиционное подполье. Мощную тайную организацию, на которую бывший мулла делал значительную ставку в захвате власти по ту сторону границы, называя подполье «пятой колонной Ислама». В-третьих: все эти события не могли не отразиться на поведении таджикских полевых командиров, они считали, что последние события связаны с отказом Нурадина в союзе с Раббани выступить против Дустума. Все провалы таджиков не более чем месть афганского президента. В такой ситуации никто из таджиков не захотел даже принять участие в переговорах, не говоря уже о том, чтобы заменить Нурадина. И четвертое: на дальний форт-пост ИОА дехкане притащили раненого, там как раз находился полковник Хектим. Раненым на самом деле оказалась девушка, Мансур ее узнал, Фатима — следопыт «непримиримых» Махмудцина. Девушка была ранена в плечо, потеряла много крови, часть ее лица исклевана птицами, но она была еще жива. Потресканными до крови губами она в забытьи шептала одно слово «шурави, шурави...». Через полчаса, не приходя в сознание, Фатима умерла.
Неприятности сыпались на голову Мансура Хектима словно из рога изобилия, и теперь ему следовало понять, какая из них наиболее опасная.
Перешептывание солдат Исламского общества Афганистана об измене президентского советника вынудило полковника на ночь глядя выехать в Кабул. Опасность ночью попасть в плен к разбойникам была сущим пустяком по сравнению с другой: если завтра утром придет приказ президента «пристрелить предателя, как собаку», — полковник нисколько не сомневался, что его пристрелят. Вдали от столицы он был бессилен и беззащитен. Другое дело в Кабуле, даже если не удастся убедить президента и его окружение, что слух о предательстве не более чем происки врагов, то и в этом случае не все пропало. Недаром он, Мансур Хектим, почти два десятка лет провел на службе в государственной безопасности. За долгие годы он создал агентурную сеть, которую мог использовать не только для сбора информации. К тому же в Кабуле сейчас стоял полк его брата. А уж он знал, сколько денег лежит на счету Мансура в Швейцарии и за свое спасение полковник хорошо заплатит. Да еще есть Фишер и Д’Олэнторн, с обоими резидентами он вел дела и мог рассчитывать на их помощь.
Другое дело — ситуация среди таджиков. Даже если полковник будет обвинен в предательстве и никого не будет интересовать замена Нурадина, Хектима интересовало, что же произошло со штабом лидера оппозиции. Как Министерству безопасности Таджикистана удалось «раскрыть» глубоко законспирированную «пятую колонну»? Не иначе как кто-то выдал организацию. Кто? Кто-то перешел на сторону правительства? Вряд ли, подполье было создано из наиболее рьяных фанатиков исламского движения. Что тогда получается? Действия спецназа за границей, штаб уничтожен, захвачены пленные, возможно, через них получена информация о подполье.
Въехали в Кабул. Улицы спящего города были безлюдны и черны. Лучи автомобильных фар, как клинки мечей, рассекали бархат ночи, высвечивая скелеты сгоревших машин, руины и пепелища.
«Если предположить действия спецназа, — мысленно Хектим составлял логическую цепь, — уничтоженный штаб Нурадина, разгром подполья в Душанбе, расстрел «непримиримых» Мухамеддина на границе, нож Чечетова на базаре в Кабуле, Фатима в бреду, бормотавшая «шурави»... Теперь все становится на свои места: русские диверсанты в Кабуле». Это открытие повергло полковника в панический ужас, лоб покрылся холодной испариной, по всему телу побежали предательские мурашки. Мансур почувствовал, как бешено заколотилось сердце, а пальцы занемели. «Стоп, — попытался себя успокоить советник по безопасности, — если они решились на такой рейд, значит, речь идет о серьезной цели. Кто в Кабуле может представлять мишень для диверсантов? Президент Раббани, экс-мулла Нурадин, американец Фишер, англичанин Д’Олэнторн, а может, оба резидента? И вправду, «лакомый кусок», но сейчас не то время, чтобы мстить двум шпионам, слишком большой риск поссориться с их хозяевами. На это сейчас никто не пойдет, нет. Абдулхан Нурадин —лидер таджиков, слишком мудреная ситуация, его было бы легче ликвидировать, когда Нурадин находился в штабе недалеко от границы. А если? Нет, штаб таджиков был уничтожен специально, чтобы отвлечь внимание и запутать ситуацию».
Неожиданная догадка пронзила мозг бывшего хадовца, он едва не вскрикнул.
«Цель диверсантов — президент Раббани, — все становилось на свои места. — Устранение таджикского подполья на руку душанбинскому правительству, разгром «непримиримых» Мухамеддина на руку русским пограничникам и таджикским властям, еще... еще и Дустуму. Кому понравится, что у тебя в тылу находится банда до зубов вооруженных безумцев. Получается, что наверняка произошло тайное соглашение между генералом Дустумом, правительством Москвы и Душанбе. В случае прихода к власти Дустума он наверняка пообещал разоружить отряды таджикской оппозиции, что приведет к урегулированию ситуации на границе. Это устраивает в полной мере как таджиков, так и русских. Как к власти может прийти Дустум, если еще совсем недавно его войска отбросили от Кабула? Ликвидация президента Раббани на некоторое время ошеломит членов ИОА, в войсках начнется разброд, и поддерживающие партию полевые командиры начнут бойню за власть. Чем не самые благоприятные предпосылки к захвату Кабула — разгром ИОА и объявление себя новым президентом Афганистана».
