— Раз так, — поправив ремень на талии, произнес Вуд-холл, — нам приказано обеспечить, сэр, вашу безопасность. В случае штурма резиденции вывезти вас на территорию миссии Красного Креста, откуда вас эвакуируют силами британских ВВС.
Д’Олэнторн самодовольно улыбнулся, приятно, черт возьми, когда начальство (правительство) о тебе заботится. А капитан продолжал:
— Грузовики оснащены броней и вооружением. Это на случай, если придется отсюда вырываться, — пояснил Вуд-холл. — Затем, разобрав оружие, десантники будут нести охрану внутри резиденции. Гуркхи снаружи. Унтер-офицер Тулеп!
Из шеренги низкорослых непальцев вышел подтянутый унтер-офицер и четко козырнул.
— Особо обратить внимание на входы в особняк, в гараж, въездные ворота на территорию усадьбы. Не забудь про сигнализацию.
— Есть сэр, — снова козырнул гуркх.
— Итак, все за дело. Будем надеяться, что все обойдется. — Тут капитан сделал длительную паузу, чтобы бойцы прониклись сказанным, потом закончил: — Надо быть готовым ко всяким неприятным неожиданностям. За работу, джентльмены...
Прошедший день принес Джеймсу Фишеру множество новостей, он уже знал о приезде английских командос в резиденцию Д’Олэнторна. Из-за чего сорвалась его договоренность с Мансуром Хектимом. За определенное вознаграждение афганец соглашался устранить англичанина, при этом замаскировать ликвидацию под «уличное столкновение различных воинствующих группировок» — это в Кабуле было не редкость, солдаты из полка Сулеймана запросто отрезали бы голову чванливому англичанишке, да еще и обставили все соответствующим образом. А теперь... Узнав о приезде усиленного подразделения САС, полковник тут же отказался от ранней договоренности, ссылаясь на то, что теперь не избежать большого боя. Значит, будут потери среди солдат его брата и в конце концов слух дойдет до самого президента Раббани, а сейчас ссориться с президентом Хектим не стал бы ни за какие деньги. Так он и сказал американцу.
Полковник Хектим с отрешенным видом полулежал в просторном кресле, вертя в руках кривой охотничий нож с дорогой инкрустацией на клинке с ручкой, отделанной слоновой костью. Его мысли были заняты событиями последних дней. Президент не договорился с лидером таджикской оппозиции, и это привело к тому, что Раббани, внешне сохраняя расположение к Нурадину, приказал своему советнику по безопасности отыскать среди полевых командиров-таджиков другую кандидатуру на его место. Хектим сегодня уже изучал список кандидатур. Сидящий рядом американец заказывал Хектиму ликвидацию своего английского коллеги, но президент Раббани, желая устранить Нурадина, никогда не позволил бы убрать Д’Олэнторна. Нет, с англичанами президент хотел поддерживать дружеские отношения. А тайная операция все равно бы указала на Хектима (в окружении Раббани было достаточно недоброжелателей и завистников полковника), поэтому он и отказался от предложения американца. Но все равно это была лишь часть навалившихся проблем, еще неизвестно, как отреагирует на желание ликвидировать Нурадина и заменить его другим грозный правитель северных провинций Афганистана. И не исключено, что в ближайшее время войска генерала Дустума займут Кабул, и он станет новым президентом. Тут тоже надо не прогадать... Да еще этот нож, шайтан его подбросил.
— О чем вы задумались, полковник? — произнес Фишер, заметив, что его «хлебосольный» хозяин явно не в себе. Мансур Хектим протянул гостю нож. Взяв указательными пальцами за острие клинка и торец рукоятки, Фишер внимательно осмотрел оружие.
— Великолепный образец, — наконец произнес американец, — насколько я разбираюсь в холодном оружии и металлах. Дамасский булат, примерно десятый век, вещь довольно дорогая. Если хотите продать, думаю, мы с вами сторгуемся, дружище.
— Да нет, уважаемый мистер Джеймс, — задумчиво проговорил Хектим, — все намного прозаичнее и страшнее. В далекие восьмидесятые, когда я еще был молодым офицером и служил начальником особого отдела бригады «командос», у нас был военный советник из советских офицеров, как сейчас помню, его фамилию — капитан Чечетов. Толковейший был советник и опытный воин. Во всех операциях принимал участие, все продумывал до мелочей. Одним словом, настоящий волк, за это и любили его наши бойцы. Во время одной из операций нам и попал этот нож. Тогда командир и решил наградить военного советника ценным подарком. — Советник президента по безопасности замолчал.
— Ну и какая была дальнейшая судьба этого капитана?
— Судьба? Судьба как у многих: спину гнуть не умел, поэтому и карьеры не сделал. Но он долго здесь воевал и хорошо. Из Афганистана ушел одним из последних.
— А нож?
— Здесь произошло нечто мистическое. Этот нож несколько дней назад слуга моего адъютанта купил по дешевке на базаре. Увидев такую ценную вещицу, адъютант забрал ее у слуги, ну а я у адъютанта. И вот сейчас сижу в раздумье.
— О чем вы таком задумались, дружище? — усмехнулся американец. Но в его усмешке чувствовалась фальшь.
— Этот нож мог попасть в Кабул двумя путями. Либо Чечетов был убит и теперь, хвала Аллаху, его душа в лапах шайтана. А этот нож кто-то из моджахедов добыл в качестве трофея. Либо хозяин сам принес нож в Кабул. А это значит, что он сам пришел по чью-то душу. — Хектим выразительно посмотрел на резидента. От этого взгляда на лбу янки выступили капли холодного пота.
— Почему вы решили, что он пришел в Кабул? — спросил Фишер, сглотнув подошедший к горлу ком.
— Я ничего не решил, — пожал плечами полковник, — просто по долгу службы я должен просчитывать возможные варианты. С приездом Нурадина в Кабул стали твориться разные непонятные вещи. Во-первых, появился англичанин Д’Олэнторн, затем вы. При этом эмиссар британской разведки умолял меня выдворить вас с территории Афганистана. Вы же, наоборот, умоляли меня доставить вас в Кабул. А вчера и вовсе предлагали большие деньги за устранение сэра Чарльза. А сегодня в резиденцию Д’Олэнторна прибыл отряд британских командос. Странная какая-то у вас получается конкуренция. Но это еще не все. Несколько дней назад на севере страны прошли тяжелые бои между русскими пограничниками и «непримиримыми» Махмуддина. И вот что странно — хитрый, как шакал, коварный, как змея, Махмуддин неожиданно атаковал русскую заставу «в лоб», при свете дня. А пограничники его встретили огнем с заставы, обрушили шквал огня тяжелых снарядов дальнобойной артиллерии.
— И что? — Фишер снова сглотнул спазматический ком.
— Не знаю. Пограничные провинции заняты генералом Дустумом, но что нам известно точно — в этом бою погиб Махмуддин и пропал без вести его «правая рука» Расул Фархад. А теперь в Кабуле объявляется нож Чечетова. Думаете, случайно?
— А вы что думаете? — Фишер уже овладел своими эмоциями и сейчас пытался анализировать полученную информацию.
— Ну, предположить, что им нужен Нурадин, глупо. Его намного легче было бы достать в приграничных районах, чем здесь, где полным-полно моджахедов, вооруженных до зубов, — пытался вслух рассуждать полковник. —Ликвидация кого-то из руководства страны или самого президента? Тоже нереально, смерть любого из местных политиков ничего не изменит, но провал может стоить дорого. А вот...
