— Угощайтесь, Чарльз, плов у Мустафы сегодня просто объедение. А шашлык будет вообще фантастическим, барашка я сам выбирал.
Слушая болтовню американца, сэр Чарльз пытался проанализировать своего собеседника:
«Для разведчика болтлив не в меру. Скорей всего это прикрытие, маскировка. Наверняка американцы решили отхватить себе кусок какого-то нашего дела. Им все мало. Вот сейчас этот янки замазывает мне глаза».
Снова вошел официант, возле блюда с пловом поставил серебряный инкрустированный графин и две серебряные пиалы и молча удалился.
Фишер приподнялся со своего места, взял графин и на треть наполнил пиалы тягучим бурым напитком.
— Это гранатовое вино, — произнес он тоном знатока и, подняв свою пиалу, добавил: — Предлагаю выпить за возобновление знакомства и будущее сотрудничество.
Последнее слово особенно не понравилось Д’Олэнтор-ну, но он опять не подал виду. Надо выяснить, что же все-таки хочет этот янки. Они чокнулись. Вино было сладким и терпким, с примесью каких-то ароматизированных трав. Англичанин слишком долго жил на Востоке и хорошо знал местные обычаи, знал, что приборы к такому обеду не положены. Захватив рукой щепотку зерен риса, опустил их в рот. Плов действительно был отличным, рис таял во рту. Джеймс Фишер последовал его примеру, немного пожевав, он закатил глаза от удовольствия.
«Ну же, пора и делом заняться», — мысленно подбадривал английский эмиссар своего американского коллегу.
Но тот не спешил. Ухватив большой кусок курицы, он с хищным хрустом впился в него зубами. Д’Олэнторн налег на плов, нельзя было показать свою заинтересованность во встрече. Поедая блюда восточной кухни, они еще несколько раз выпили.
Американец откинулся на спину и произнес:
— Пока шашлык подадут, мы сможем поговорить о наших делах.
— О наших? — удивился англичанин.
— Ну, конечно же, наших, — подтвердил Фишер и добавил: — С семьдесят девятого года здесь, на Востоке, мы рука об руку помогали местным дехканам бороться с советской оккупацией Афганистана.
— При чем тут Афганистан? — снова удивился сэр Чарльз. — О чем вы говорите?
— Я говорю об операции «Багира».
Д’Олэнторн закусил губу, именно такое название имела операция, подготовленная Интеллидженс сервис. Англичанин извлек из кармана пиджака небольшой черный прибор, внешне похожий на сотовый телефон, но это была обычная шпионская глушилка, мешающая записи разговора электронными средствами, фишер это знал и лишь слегка улыбнулся.
— Что вы знаете об операции «Багира»? — как можно тише спросил англичанин.
— Операция «Багира», — снова усмехнулся Фишер, — ставит своей целью заключение договора с лидером таджикских оппозиционеров Абдулханом Юсуфом Нурадином и оказание ему финансовой и военной помощи, чтобы впоследствии привести его к власти. И естественно, Англия возьмет этот регион под свой контроль.
— Что вас не устраивает?
— Нам тоже нужен Нурадин, — тихо произнес Фишер, — нас интересуют его проводники через границу, его явки там, в Таджикистане. Лэнгли необходимо обновить свою разведсеть по ту сторону Памира.
— Нет, — решительно произнес англичанин, поднимаясь со своего места. Спрятав в карман пиджака радиоглушитель, он добавил: — Не лезьте в наши дела, это чревато.
Больше не говоря ни слова, Д’Олэнторн вышел из кабинета. Джеймс Фишер взял с блюда баранье ребрышко, щедро политое ароматным острым соусом. Мясо было нежным и необыкновенно вкусным. Все произошло, как и предполагал Фишер: англичане не пошли на сотрудничество с ЦРУ, ну что же, Лэнгли им мешать не будет. Но, кроме американцев, существуют и другие секретные службы...
Джеймс Фишер знал, на чьи деньги содержится ресторан «Шахерезада», также знал о слуховых окнах в каждом отдельном кабинете. И там не было микрофонов, там сидели живые люди с хорошей памятью.
«Итак, маятник с топором запущен и скоро лишняя голова слетит с политической сцены».
Откинулась ширма, зашел официант, низко поклонившись, спросил на чистом английском языке:
— Шашлык подавать, саиб?
— Подавай, — добродушно махнул рукой американец. Едва официант исчез за ширмой, Джеймс достал из заднего кармана джинсов небольшую плоскую бутылочку. Что после такого разговора может быть лучше, чем глоток хорошего виски...
Первые пятьдесят километров диверсионная группа «отпахала», что называется, на одном дыхании. Солнце уже поднялось высоко над верхушками сосен и жгло немилосердно. По лицу бежит пот, щиплет глаза, спина тоже мокрая. А надо бежать. Чтобы укрыться от возможного вертолетного патруля, диверсанты стараются держаться ближе к деревьям. Но прошлогодние лесные пожары выжгли огромные пространства северных лесов, и сейчас камуфлированные комбезы десантников четко смотрятся на черных залысинах пожарищ. Волин гонит свою группу все дальше и дальше на север. Условный противник себя не обнаружил, но это не значит, что он не действует. Под подошвами солдатских ботинок хрустят и рассыпаются в пыль черные головешки, уже кое-кто из бойцов начал тяжело дышать, стараясь набрать в легкие побольше воздуха. Начинает сбиваться ритм бега. Капитан пропускает группу вперед, разглядывая бегущих. Старший сержант Завада бежит тяжело, по-бычьи опустив голову, он сопит, широко раздувая ноздри.
«Борец-классик, в армии увлекся бодибилдингом, — вспомнил Волин личное дело сержанта, которое читал перед вылетом, — обладает спокойным, уравновешенным характером и большой физической выносливостью».
За Завадой бежал младший сержант Жарков. Этот бежит вразвалочку, инстинктивно держа руки на уровне груди.
«Кандидат в мастера спорта по боксу, взрывной характер, свой авторитет утверждает силой».
Низкорослый крепыш Луч под тяжестью ранца и радиостанции тяжело дышит, ноги его то и дело цепляются одна за одну. В личном деле ничего особенного записано не было, среднестатистический солдат. Глядя на него, Игорь подумал:
«Вот тоже «золотце» досталось, привык только по рации щебетать».
В затылок Лучу дышит ефрейтор Виник. Курносое лицо сосредоточенное, как будто он решает глобальную задачу. Деревенский парень, спортивными титулами не отмечен, но силой и здоровьем мать-природа не обидела. Такой, как правило, к концу службы не одну лычку будет иметь. Замыкающий — рядовой Иванов. Этот бежит, как на утренней пробежке по парку. Автомат на боку стволом вниз, чтобы не болтался, газовой камерой зацепил за подсумок. Камуфлированная кепка под погоном, а на лбу резиновая повязка из тех, что носят на аэробике спортсменки, чтобы пот в глаза не попадал.
«Легкоатлет, перворазрядник, спринтер. Гордость батальона — ни один патруль в самоволке не догнал. Взбалмошный характер, от него можно всего ожидать».
Капитан еще раз смотрит на спецназовцев, потом коротко бросает:
— Виник, Иванов, взять у Луча рацию, оружие, ранец.
