— Здесь все такие, — будто Прочитав мысли капитана, проговорил Чечетов, — большинство из них прошли Афган, а некоторые там побывали по нескольку раз. Остальные оружие держат с первых дней, как здесь жареным запахло. Так что, капитан, не всегда верь своим глазам, внешность бывает обманчива.
Перед «УАЗом» возникли силуэты двух БТР-70. Поставив «козлика» рядом, майор выбрался из машины, Волин захватил свой чемодан и последовал за ним. За БТРами стоял куцемордый «ГАЗ-66» под брезентовым тентом, возле него сиротливо ютился мотоцикл с коляской. Дальше шла глухая стена из рифленого железа. Чечетов уверенной походкой направился к ней, глаза Игоря уже привыкли к темноте, и сейчас он разглядел небольшую дверь в центре стены. Майор пнул дверь ногой и вошел вовнутрь, Волин последовал за ним.
Внутри было светло как днем. Горели полсотни ламп дневного света, подвешенных на трехметровой высоте по всему периметру ангара. От такого освещения Игорь невольно зажмурился. Постепенно глаза привыкли, можно было оглядеться.
Впереди стоял большой десятиметровый стол, за ним на всю длину тянулись скамейки. Сейчас за столом сидело несколько коротко стриженных, полуголых мускулистых парней. Не обращая внимания на вошедших, они не спеша чистили оружие, разложив на столе стальные «потроха» автоматов.
За столом в два ряда тянулись шеренги одноярусных кроватей. Каждая кровать была аккуратно заправлена. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой стояла погашенная коптилка, возле тумбочки оружейный упор. В каждом упоре стоял автомат стволом вниз. И горь про себя отметил, что владельцу достаточно протянуть руку и стрелять можно, не вставая с кровати.
За шеренгами кроватей был виден спортзал. Стандартный турник на растяжках, две допотопные штанги с огромными «блинами». Самодельный тренажер, состоящий из блока кирпичей, троса и гнутой трубы в виде рукоятки. Большой набор гантелей, сложенных в пирамиду. Три боксерские «груши», подвешенные на цепях.
В стороне от спортинвентаря находился импровизированный ринг. Четыре трубы, вбитые по углам, и толстый канат, натянутый по периметру в три ряда. Пол ринга был устелен школьными матами, и на этих матах кувыркались два здоровяка, одетые в защитные «доспехи», пытаясь побороть один другого. В самом конце спортзала у стены ангара стоял деревянный щит с черным силуэтом человека. Весь силуэт был утыкан колющими и рубящими предметами, начиная от саперной лопатки, штык-ножей, кинжалов, финок и заканчивая хирургическим скальпелем.
Где-то в стороне раздался громогласный хохот, Чечетов со злостью сплюнул.
— Вот блядва, опять по Останкину аэробику смотрят, а Ковалев, как всегда, комментирует. Ну сейчас я им устрою.
Заложив в рот мизинцы, майор залихватски свистнул. И в ту же секунду из-за ширмы с грохотом, подобно табуну мустангов, вырвалось скопище мужских тел. Толкаясь и бросая друг другу крепкие словечки, они строились перед офицерами.
— Общее построение, — проревел Чечетов, дополнительное замечание касалось двух борцов, которые пыхтели на ринге, и тех четверых, которые чистили оружие.
В отличие от основной массы, эти не спешили. Собрав автоматы, они установили оружие в пирамиды и только после этого присоединились к построившемуся коллективу.
— Построиться соответственно званиям и должностям, —уже без эмоций произнес Чечетов.
Волин с любопытством разглядывал своих будущих подчиненных (а в том, что это его подчиненные, он уже не сомневался). Банда махновцев или «батьки Ангела» были по сравнению с ними английской королевской гвардией. Эти больше походили на наследников «берегового братства». Некоторые были одеты лишь в трусы, другие в афганках, выгоревших до белизны, на третьих были обрезки камуфлированных комбинезонов.
В центре строя стоял мужчина лет сорока — сорока пяти, одетый в пляжные шорты до колен, расписанные гавайским орнаментом. Над шортами возвышался, как курган славы, большой упругий живот. Лицо «курортника» было скуластым. Огненно-рыжий с красным заостренным носом, покрытым сплошь крупными пятнами веснушек, он был похож на матерого медведя.
Второй, молодой, с великолепной треугольной фигурой атлета, был одет в обрезанные выше колен форменные штаны и серую майку с рисунком в виде ягодиц в узеньких ажурных трусиках с надписью «Kiss те». Он был очень похож на рыжего, такое же скуластое лицо в веснушках, только этот был платиновым блондином, с фраерской модельной прической. Даже безжалостное азиатское солнце не смогло выжечь из цвета волос блеск этого благородного металла.
— Итак, — проговорил Чечетов, обращаясь к строю, — представляю вам моего нового заместителя. Капитан Волин Игорь Александрович, доблестный Черноморский флот, морская пехота —победитель недавних спецназовских учений.
Последняя фраза вызвала на лицах бойцов усмешку. Действительно, что им учения с отметками «отлично», «хорошо», «удовлетворительно», «неудовлетворительно». Здесь только две отметки: «жив» или «мертв».
— Теперь, Игорь Александрович, — майор обращался к Волину, — хочу вас познакомить уже с нашими общими подчиненными.
Указав на стоящего первым невысокого, по-мальчишески хрупкого смуглолицего юношу с раскосыми корейскими глазами, представил:
— Старший лейтенант Ким Евгений Асенович, лучший рукопашный боец Туркестанского военного округа, прекрасный специалист по части допросов.
Следующим был широкоплечий, выше среднего роста таджик в камуфлированном комбезе с обрезанными рукавами, из которых выглядывали мускулистые руки.
— Нурали Кадыров, — представил его Чечетов, — лейтенант, переводчик, знает практически все местные языки и наречия. С восемьдесят восьмого входит в состав разведки сперва Сороковой армии, потом округа и теперь у нас.
Нурали улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. Круглолицый, с голым мощным торсом и бычьей шеей, по-хищному узкие глаза настороженно смотрели на капитана.
— Прапорщик Зульфибаев Садык, в армейском спецназе больше десяти лет. Два срока отбыл в Афгане и последним оттуда выходил, — Зульфибаев коротко кивнул, этот кивок больше походил на демонстрацию удара головой — настоящий зверь.
Теперь очередь дошла до «рыжего пузана», его глаза ничего не выражали.
— Лебедев Михаил Михайлович, мичман с Северного флота. В восемьдесят седьмом приехал в Кандагар испытывать устаревшие флотские артсистемы для укрепления наших застав. Испытания прошли неудачно, а Михал Михалыч так и остался на юге.
За рыжим стоял молодой парень в трусах и остриженный под «ноль», над левым соском выколота группа крови.
— Младший сержант Андрей Босяга, бывший пограничник, срочную службу нес в десантно-штурмовых маневренных группах, когда за «духами» на границе гонялись. Официально считается контрактником.
За Босягой стояли двое коротко подстриженных парней в расстегнутых афганках, внешне очень похожие друг на друга.
— Братья Назаренковы, Сергей и Василий, тоже по-гранцы из ДШМГ, лучший расчет «утеса», не пулеметчики — ювелиры.
