– Сбавь напор, стремящийся к неприятностям. Ты не знаешь меня. А я тебя.
– Я думаю о тебе столько… что лучше бы тратил время на то, чтобы тебя узнать. И, уверен, ты не будешь разочарована, когда узнаешь меня.
– Тогда… – Бланка решительно встала. – Идем.
– Куда?
– В спальню.
Если он и опешил от скорости и эффекта, что произвели его слова, то не подал виду:
– Ты не станешь об этом жалеть.
Он сжал ее руку.
Бланка выпрямилась, и ее улыбка стала грустной:
– Конечно нет. Посмотри на мир вокруг нас, Вир. Его лихорадит, и он доживает последние спокойные дни. Я не знаю, что завтра случится с тобой или со мной. С городом. В последний раз я была с человеком, который ослепил меня. Довольно глупо, но хочется оставить в своей жизни более хорошее воспоминание. И я не хочу сожалеть о том, что могло бы случиться и не случилось. А ты?
Он кивнул:
– И я не хочу.
– Ну, значит, решено. Раз уж я человек, который принесет тебе проблемы…
Она не договорила, так как в саду появились чужаки. Восемь вооруженных мужчин: Орсио, Талетти с арбалетом, других ученик Нэ не знал. Просто отметил, что один из шести оставшихся закован в сталь.
Серьезные противники.
Они быстро взяли Бланку и Вира в полукруг, держа руки на оружии.
– Вир, мой друг. – Орсио дружелюбно улыбался.
– Нет, – сказал ученик Нэ. – Мы не друзья.
Седоусый прикинулся опечаленным и приложил руку к сердцу.
Парень не собирался разговаривать. Глупо беседовать с людьми, которые и так знали, что делают. Он сразу же применил талант… и ничего не случилось.
Это означало лишь одно. Где-то совсем рядом проклятущая собака.
– Сиора, мы приглашаем вас в Каскадный дворец.
Поняв, что им нужно, Вир встал перед Бланкой и почувствовал ее горячую ладонь у себя на плече. А после она потянула его на себя и… за собой. Отступая спиной к распахнутой двери в кухню, женщина вела его. Там, за кухней, была обеденная зала, где лежал клинок, который принесла для него Лавиани.
Очень близко.
И слишком далеко.
– Парень. – В голосе Орсио звучало едва ли не сочувствие. – Перестань. И я и ты знаем, что нас слишком много, и, если станешь упрямиться, мы тебя покалечим. Сиоре ничто не грозит. Она просто нужна, чтобы ее сестра пришла и побеседовала с господином Каром.
Бланка с Виром продолжали отступать, и тогда по одному жесту Орсио двое треттинцев, слева и справа, бросились к ним, не обнажая оружия.
Колокольчик преобразился в щит совершенно неожиданно для человека, уже тянувшего руки к Виру. Стальной край врезался в лицо, круша зубы и челюсть. Вир ловко выдернул кинжал из ножен упавшего под ноги противника.
Второй тут же остановился, не собираясь лезть на рожон, а арбалетчик, не выдержав, выстрелил. Вир угадал траекторию, и болт врезался в щит, словно конь копытом ударил, а после, с погнутым наконечником, отлетел в траву.
– Эй! – рявкнул Орсио, тоже не ожидавший выстрела. – Забыл, что приказано?!
Они достигли кухни, и Вир, понимая, что больше незваные гости мешкать не станут, навалятся все разом, втолкнул Бланку внутрь и захлопнул дверь. Она вскрикнула с той стороны, дернула за ручку, но он удержал. Не дал открыть.
– Уходи!
Он возблагодарил Шестерых, что та послушалась. Орсио, ругнувшись, кинулся в обход, крикнув:
– Один со мной! Остальные – разберитесь с щенком! Талетти главный! И осторожнее!
«Осторожнее» прозвучало не зря. Вира окатило холодом. Он еще никогда не испытывал такого гнева. Спокойного, расчетливого, не трогавшего разум. Ему все виделось четко и ясно.
Пятеро против одного.
Не имеет значения.
У него не было никаких сомнений, и первый, не успевший достать клинок, захрипел, когда кинжал подскочившего ученика Нэ рассек ему шею. Удар меча противника Вир принял на щит, отвел плечо, вновь скрылся за артефактом Мальта от бастарда.
Болт с лязгом врезался в преграду. Отлетел, как и предыдущий, оставив слабую ноющую боль в левом предплечье.
Вир сменил позицию, пляшущим шагом разрывая дистанцию, и бастард вместе с топориком третьего прошелестели мимо. Кинжал врезался в ребро бородатого малого, сломав кость, погрузился глубоко.
Человек вскрикнул.
Защитник Бланки кувырнулся, бастард свистнул над головой. Смертельно раненный пятился назад, выронив топорик, и Вир оживил в памяти, как пользоваться таким оружием. Земля медовых слив. То, что сейчас называют Лоскутным королевством, славилось в прошлые времена этой школой.
«Куница спасается от совы», «Куница тревожит росу» и после «Куница проскальзывает мимо капкана». Он поймал череду ударов на щит, когда двое бойцов его атаковали, а Талетти спешно перезаряжал арбалет. Продержался двадцать секунд против бастарда и корда, пытаясь придумать, как обойти их и добраться до стрелка.
Но не успел, и болт по летки вошел в правую ногу.
Его сознание все еще застилал холодный гнев, боль не тревожила. Вир лишь почувствовал, что в бедре слабо печет, а штанина мокнет.
Он со страшной силой швырнул топорик, и тот, размывшись в диск, врезался стрелку в лицо, застрял в костях черепа, опрокинул на спину.
Человек с бастардом неразумно сократил дистанцию, лишая себя замаха, Вир бросился к нему, врезался, взяв в клинч, заблокировав руку с оружием, потянул за собой, благодаря силе и росту защищаясь плененным от второго из уцелевших.
Они боролись, рыча и плюясь, словно рассерженные коты, пока ученик Нэ, помня совет Лавиани, не сделал должное. Он выдернул болт из своей ноги, все так же не чувствуя боли, и воткнул его мечнику в глаз, почти сразу же оглохнув от страшного воя.
Вир оттолкнул от себя врага, вырвал из его пальцев бастард, закинул руку со щитом за спину, угадав движение последнего противника. Корд, который должен был перерубить ему позвоночник, звякнул о металл, отскочил.
Он чуть замешкался, не закрылся от выпада, получил глубокую, сильно кровоточащую рану в грудь. Рубашка, кожа, мышцы были рассечены до костей.
«Куница гонится за своим хвостом», «Куница бежит по остывающим углям», «Куница отскакивает от дикобраза» и наконец, «Куница сжимает зубы на куриной шее».
Всё!
Бой продолжался меньше минуты, и теперь его окружало трое мертвецов, один умирающий и один тяжело раненный, отползающий к забору. Вир перешагнул через него, игнорируя и не собираясь добивать. Щит трансформировался в колокольчик, парень взял бастард двумя руками, припадая на раненую ногу, поспешил туда, где скрылись Орсио и воин в тяжелых доспехах.
