- Эй, это не тебе! Убери от цветов свои загребущие руки! Что ты вообще тут делаешь?
- Как не мне, - блондинка надула губки, и кончиком пальцев стала поглаживать его галстук. Ого…- мы раньше так хорошо проводили вместе время, но ты совсем пропал. Не видно, не слышно… Ах да, этот мне маникюр делать не хочет!
Она с презрением указала на врача и мужчина не выдержал. Александр видел, как его работник готов взорваться, высказать все, что думает, но вовремя остановил его.
- Ты здесь что делаешь? – голос злой, раздраженный. Сейчас что-то будет или он все же сдержится?
- Просто наблюдаюсь, чего уж там…
- Раз просто наблюдаешься, то можешь смело собирать свои вещи и валить из моего центра, поняла? Это не салон красоты, дура. Поэтому засунь свои претензии себе в задницу, извинись перед моим врачом и молча сваливай. Я жду!
- Я заплатила огромные деньги, Александр, - при этом она несколько странно изогнула шею, и в разговоре появился странный акцент, - и подписала договор, между прочим.
- Можешь забрать свои копейки, вместе с ними вещи и сваливать. Поняла меня?
- Сволочь! Ну, посмотрим, как ты запоешь, когда мой Лешенька приедет!
- Тогда твой Лешенька обязательно узнает, по какой причине ты здесь находишься, или ты думаешь, он такой глупец, и поверит, что химический аборт это просто “наблюдение”? Я по-твоему совсем идиот и не знаю, в какой области работает мой врач?
Девушка тут же отстранилась от Преображенского, хотела что-то высказать ему, но мужчина встретился со мной взглядом.
- Дарья… - его лицо изменилось, стало каким-то более… добрым, что ли, - мне жаль, что ты все это видела.
Я лишь пожала плечами, наблюдая за тем, как вытягивается лицо Оксаны Павловны. Она окинула взглядом букет, затем перевела свой взор на Александра, потом на меня и… Рассмеялась…
- Ты серьезно? Ты серьезно, Преображенский? – она хохотала на весь коридор, привлекая внимание, - да она же простушка. Ой, или ты ее тоже на аборт записал, да? Ну, тогда все понятно…
- Олег, - мужчина повернулся к врачу, - она больше не наш пациент.
- Все понял, - спокойно ответил мужчина, быстро набирая номер телефона. Что было дальше, я понятия не имею, так как Александр быстро увел меня с коридора в палату.
- Как вы? – опять на “вы”, странно это, - еще раз извини меня. Я не думал, что ты это увидишь.
Я лишь пожала плечами, принимая букет из пионов. Как странно, я ведь люблю пионы – угадал или подсказал кто?
- Ничего страшного, но вашего доктора жаль, если честно.
- Не переживай. У них достойная зарплата, так что обиженным я его не оставлю. Как-то так…
Повисло напряженное молчание, я чувствовала себя очень неловко, но потом, кажется, испортила все окончательно:
- Александр, спасибо вам за помощь, но… Мне надо знать, сколько я буду должна вам за эту палату и… и этот центр… Я не могу находиться в должниках, меня это пугает.
- Ты ничего не должна, - он явно обиделся, по глазам видно, - я просто помог. Прими это и смирись.
- Мы с вами совсем чужие…
- Ой, чужие мы! Я первый мужчина, который видел твоего ребенка! Чужие… тоже мне… лежи и не переживай, отдыхай и думай над проектом, ладно? Тебя работа ждет, с Аленой я уже связался… это же та очкастая девушка, да?
- Да, она носит очки, а что?
- Просто на выставке она показалась мне маленьким птенчиком, а по голосу – терминатором. Но продавать она умеет, я даже не понял, как согласился с вашими условиями.
Я рассмеялась, и напряжение тут же прошло само собой. Да, за это я Алену и люблю – она умеет убедить человека в том, что ему жизненно необходимо купить именно то, что продает эта девушка. В тоже время она не обманывает и не навязывает. Человек пришел за картиной, картину он и купил.
Александр улыбнулся, присел на край кровати, сняв при этом легкую куртку, и стал рассказывать:
- Ты меня дико напугала, я таких глаз еще никогда в своей жизни не видел.
- Каких глаз?
- Таких, словно весь мир рухнул, - спокойно заметил он, доставая из небольшой сумки шоколадку с орешками. Милка! Как же я люблю Милку! – держи, тебе вроде можно. Мы поехали за скорой – ты так быстро прыгнула в машину, что я вообще ничего не понял. Думал с тобой поеду, но нет. Маша тебе цветы принесла, те, что в вазе стоят, обещала зайти вместе с дочкой, так что не пугайся. Как ты?
- Честно?
- Конечно.
- Мне страшно.
Он видел, что больше я говорить не хотела. Внутреннее состояние было очень тяжелым и шатким, хотелось тишины и покоя, хотя бы просто осознать, где я нахожусь и чем можно занять себя несколько дней. А затем он нарушил тишину:
- У них свадьба уже этой зимой. Недавно дату назначили. Хотели раньше, но не вышло из-за работы.
- Они действительно прекрасная пара, - ему больно, ему очень больно, но он всеми силами старается этого не показывать. Как странно видеть нечто подобное в человеке, который выглядит настолько… даже не знаю, как это правильно сказать… Настолько несерьезным в плане женщин.
- Да, это действительно так, - он слегка кивнул, - но мне от этого не легче…
- Расскажите?
- Прости, но мне пора идти. Я обязательно еще приеду, хорошо?
- Конечно.
Александр улыбнулся, галантно поклонился, закрыв за собой дверь, и я вновь осталась одна.
Интересно, если я попрошу врачей позвонить Диме, он возьмет трубку? Мысли вновь вернулись к прошлому, которое имеет невероятное влияние на будущее и настоящее. Образ бывшего мужа уже больше походил на проклятье, хоть и прошло так мало времени. Чувство любви никуда не делось, оно просто притупилось, отошло на задний план в связи с произошедшими событиями. Стоит ли вообще его искать? Проще забыть, но как это сделать? Как отвлечь себя от любимого человека? Ну почему все так сложно!
- Да дорогая, как продвигается твоя работа? – голос Алены немного отрезвлял. Как только девушка услышала, что я в больнице, она просто повесила трубку… В этом вся она – прощается без слов, уходит по-английски. Спустя примерно час в дверях моей палаты застыла растрепанная Алена с несколькими пакетами – один с вещами, второй из магазина с продуктами.
- Я не знала, что тебе надо, как-то не додумалась позвонить… в общем, все хорошо? Хорошо же, да? Я тут тебе купила пижамку спать, белье на смену, и принесла свою кофту и джинсы. На улицу же надо выходить, не все время в палате сидеть! Да и холодно становится, осень скоро… Так это… как ты? Как горошек?
- Горошек плавает, - я слегка погладила животик, - все хорошо. Спасибо Александру, он вовремя оказался рядом.
- Это тому, который Преображенский, что ли?
