— В «Уроборосе» меня пытались связать с теми же случаями — в храме, в деканате и в Сатор-Юти, везде я успела побывать в то или иное время. Но я не была у вас с Вердом в комнатк, зато там была Крис. Она принесла цветок, и Верд на тебя напал, Льяра. Я встретила ее возле деканата, когда пришлось спасаться от сбрендившего Ланме. Я столкнулась с какой-то девушкой в храме. На ней был балахон, но вполне можно предположить, что и там тоже была она. Осталось только выяснить, связана ли она с Сатор-Юти. Кэсси, у тебя сохранился тот выпуск «Гласа Эрессолда»?
— Ты сейчас о чем? — моргнул брат, недоуменно уставившись на меня.
— Помнишь, в Сатор-Юти произошло убийство? То, где оборотник напал на свою девушку. Ну же? Ты еще читал эту новость нам за завтраком?
— Оу! Ты думаешь, это происшествие как-то связано с остальными случаями?
— Не знаю, но там было фото девушки с букетом. Что если это тоже Крис? Если так, у нас будут неопровержимые доказательства. Заодно, мы сможем связать все эти преступления.
— Но что, если девушка другая? — засомневался брат.
— Тогда мы потратим время впустую.
— К сожалению, у меня нет той газеты, но! — он многозначительно поднял вверх палец.
— Подшивка должна быть в библиотеке.
Не раздумывая ни секунды, мы отправились туда.
Нужный нам выпуск «Гласа Эрессолда» обнаружился без труда, и мы дружно уставились на фото. Оно было нечетким и черно-белым, половину лица девушки закрывал букет из точно таких же цветов, как подарил мне Севиндж, а глаза были прикрыты, но...
— Это она, — выразил вслух общее мнение Кэсси. Но зачем ей все эти растения понадобились? Как они причастны ко всему произошедшему? Что это, вообще, за дерьмо?!
— брат переводил взгляд с меня на Кэс и обратно.
— Без понятия, но полагаю, они — важная составляющая всех этих преступлений.
— Декан Ланме на днях вернулся к работе, — задумчиво проговорила Кассандра. — Давайте спросим у него, последнее время он допоздна пропадает в своей лаборатории.
Пришлось зайти в комнату и прихватить один из горшков Крис, прежде чем снова отправиться на верхние этажи.
Декан оказался на месте.
— Стойте там! — природник уставился на нас с неподдельным ужасом, стоило перешагнуть порог. — Где вы это взяли?!
Мы переглянулись.
— У нас в комнате. Кажется, наша соседка их разводит.
— Соседка?
— Да, Кристалиа Торстон. Природница с первого курса, одна из жертв культистов, которую приняли на обучение.
— Это же она была вместе с вами, когда я обезумел и напал? — уточнил у меня Аматиус Ланме.
— Да, все верно. Мы подозреваем, что она как-то причастна ко этому случаю. И к тому, что произошло сегодня с Вердерионом Норангом.
— Вот как? М-да... Теперь я начинаю вспоминать. Точно! — Ланме вскочил и уставился на нас. — Точно! — повторил он. Я встретил ее у кабинета ректора, у студентки Торстон в руках было растение со странной аурой. Мне что -то не понравилось, и я попросил ее зайти, стал расспрашивать и. А дальше я ничего не помню, до момента, как очутился в клинике, и меня осматривал Октябрь Эллэ. И это -то вспомнил только сейчас, благодаря вам.
Говоря, он забрал растение из моих рук и поместил под защитный купол. Затем сделал пасс рукой, и воздух в лаборатории очистился с характерным звуком.
— Я как раз занимаюсь анализом того, что осталось от такого же цветка из вашей комнаты, Оэльрио.
— Постойте, — Льяра даже подошла ближе. — Вы были в нашей с мужем комнате? Его там нет? Он сбежал?
— Почему сбежал? Ректор Каррэ его усыпил и изолировал, а потом прибыл ваш отец забрал его отсюда.
— Забрал? Но куда? Почему он ничего не сказал мне? Я должна быть рядом с Вердом.
— Простите, Оэльрио, но ваш муж в таком состоянии представляет особую опасность. Он ведь хозяин целого источника и обладает неограниченной мощью. Судя по рассказам, я тоже пользовался магией, будучи не в себе. Скорее всего его разместят в Эрлатах, чтобы отрезать временно от источника.
Глаза природника как-то странно стрельнули, и он срочно перевел тему:
— А мне вот поручил изучить эти лепестки. Лорд Яррант вспомнил, что видел похожие в деканате, когда обезвредил меня и вот теперь такие же обнаружились в вашей комнате. Тогда на них никто и внимания не обратил. Подозрительное совпадение, не так ли?
— Не то слово! — иронично откликнулась я.
Льяра отошла и опустилась на кушетку у стены. Посетовала:
— Значит, отец все уже знает, но даже не поинтересовался, что со мной?
— О, Ханимус сообщил, что вы в порядке и с друзьями. Он попросил пока пока вас не беспокоить. Сказал, как закончит с Вердом сразу же вернется к вам. Оэльрио, вам действительно не следует волноваться в вашем положении.
Тем временем Кэсси приблизился к накрытому колпаком растению. Принялся его пристально разглядывать, едва не упершись носом в прозрачную оболочку защитного купола.
— Декан Ланме, может, вы нам объясните, что это, вообще, за цветы такие и как они действуют? — спросил Кэсси. — Находиться рядом с ними опасно, а то мы уже надышались?
— Я как раз занимался этим вопросом, — ответил природник. — Но у меня не было полноценного живого образца, лишь растоптанные лепестки. Я успел только понять, что его пыльца имеет весьма неприятные свойства — она подавляет ментальный щит лла’эно, делая объект восприимчивым к любому краткосрочному внушению. Хотя это еще не все, но у меня было слишком мало времени, чтобы как следует разобраться. И не было подопытного материала, на ком я бы мог проверить.
Льяра передернулась.
— И эту гадость Крис притащила к нам в комнату, после всего, что я для нее сделала?! — возмутилась она до глубины души, зло отшвырнув книгу, которую держала в руках.
Подруга совсем побледнела лишь бирюзовые глаза лихорадочно сверкали на лице. Я, не спрашивая, подсела к ней и принялась проводить диагностику. Попросила брата:
— Кэсси, принеси-ка водички.
Брат тут же выскользнул в коридор, исполняя просьбу.
— Вы сказали, что ваша соседка Кристалиа Торстон выращивала эти растения. Где она сейчас? — спросил декан Ланме.
— Мы и сами не знаем, — ответила Кэс.
— Но, когда узнаем, ей не поздоровится. Проклятая культистка! — гневно добавила Льяра.
Крис окончательно лишилась всякого расположения оборотницы. Вернулся Кэсси и, протянув подруге белый бутончик, наполненный водой, какие повсеместно использовались в академии в качестве одноразовой посуды, плюхнулся рядом. Лежавшую там же книжку он прежде взял в руки, повертел и открыл на первой попавшейся странице.
— Ой как мне все не нравится... — протянул вдруг он.
