- Филя! Слава Богам,ты понял мое послание. Все хорошо, никого нет.
Он принял излюбленный образ и расположился на резном деревянном бортике кровати. Глаза птицы, печально смотрели на меня:
- Ты не станешь ругаться?
- А стоит? – без эмоций спросил он. Подобная реакция неприятно удивила.
- Я привыкла, что после моих проступков ты устраиваешь выволочку.
- Которая не приводит ни к чему. Так в чем смысл? Возможно, жизнь тебя чему-то научит. Я, увы, бессилен. В отличие от тебя, мне удается делать выводы из собственных ошибок.
- И мне тоже! Правда, Филя. Нам нужно убираться отсюда. Поможешь?
- Увы. Выйти за пределы дома тебе не удастся. Он обнесен магическим барьером. Ни воздухом, ни землей без воли хозяина ты отсюда не уйдешь. Посмотрю, как работает барьер, но не думаю, что из этого что-то выйдет. Дамиан слишком могущественен.
- Хорошо, забудь, - отмахнулась я, заправив растрепавшиеся от ветра волосы. – Есть и куда более важные дела. Ты должен срочно лететь к его императорскому высочеству! Кристиан в опасности, он у той самой «могущественной темной женщины».
- Где именно?
- Не знаю.
- Кто та женщина?
- Не знаю, - понимая, куда клонит филин, я совершенно сникла. - Наверняка, Радэл может что-нибудь сделать! Он ведь обладает невероятной магической силой! Я на себе ее ощутила. Это бездна… Все, что мне известно – помещение, словно бункер. Егo стены сделаны из металла. Они будто приспособлены к тому, чтобы выдержать удар стихии. Ни окон, ни света. Непроглядная тьма. Та женщина, я не смогла разглядеть ее из-за темноты, поймала Кристиана в какую-то ловушку.
- Ловушка для архангела, – задумчиво протянул филин и сделал несколько шагов по резному бортику. - Это уже что-то. На такое далеко не каждый житель нижнего мира способен, даже учитывая, что архангел лишен крыльев.
- И есть ещё кое-что! Куда более важное, – я перешла на шепот, чтобы нас случайно не услышали слуги, которые наверняка шпионят за мной для своего хозяина. - Дамиан связан с заговором против императора! Он прочит себя ңа его место!
- Очень странно, - задумался хранитель. – С его-то родословной?
- Какое это имеет значение, если наследников не останется, а наиболее сильные Лорды Гардии на его стороне? Кстати, узнай, жив ли Рэквит фон Шайринбер. Он четвертый в списке смертников. Боюсь, правда, что уже слишком поздно. Деми находится под внушением и в тот день, когда меня пoхитили и ранили, отправилась убивать наследника престола. Поверить не могу, что все это не дурной сон, а действительность.
Я говорила спокойно, взвешенно и при этом ни одной вспышки молнии за окном. Хранитель смотрел на меня иначе. Казалось, в его взгляде удивление смешалось… с гордостью? Неужели он гордился мною в этот момент? Ласковое тепло разлилось в районе сердца от одногo лишь взгляда черных глазок-пуговичек.
- Хорошо. Немедленно отправлюсь к его императорскому высочеству.
Однако, прежде, чем улететь, филин окинул меня хозяйским взором и, остановившись на ране, спросил:
- Жива?
- Жива, – улыбнулась я, понятливо кивнув. Злится. Невозможно как злится. Но забота обо мне все равно на первом месте и это приятно. – Лети же, скорей!
Я воодушевилась возможным решением проблем. Εсли сын императора будет знать, откуда дует ветер измен, наверняка найдет управу на Дамиана. Α, когда придет арестовывать моего жениха,то заодно и меня вызволит. А метка… с меткой мы как-нибудь совладаем. Остается Криcтиан. Где бы он ни был, надеюсь, что ему хватит сил и выносливости справиться с выпавшими на его долю испытаниями. Душа не тяготела от потери, значит, мой любимый жив. Я не чувствую боли, поэтому, смею надеяться, что он тоже. Однако неведомая тревога мечется внутри. Жив… но наверняка мечтает умереть.
Наблюдая, как хранитель улетает все дальше от дома, я улыбалась. Ровно до того момента, пока в его сторону не полетел черный энергетический сгусток.
- Филя! – вырвалось помимо воли.
Закрыв рот ладошкой, я с ужасом наблюдала, как черный ком достиг цели. Вспышка и Фили больше нет… лишь перья, вальсируя в воздухе, плавно опускались на землю. Успел ли он обернуться ветром? Успел ли улететь? Спасся ли? Сердце дрожащей ланью ревело в груди, но монстры, запершие меня в доме ужасов даже не дали осмыслить произошедшее.
В комнату без стука вплыли две пожилые женщины в длинных черных платьях с красными передниками. Волосы забраны наверх в тугие култышки, а на лицах безмерно строгое выражение, словно я в чем-то провинилась. Молча они подошли ко мне,и, не спрашивая дозволения, по–хозяйски, принялись делать свою работу. Одна занималась нарядом, другая – волосами. На моих ресницах дрожали слезы, на лице – выражение ужаса, а настойчивые руки тянули в разные стороны, чесали, наряжали и красили.
Филя…
Процедура отняла чуть меньше часа времени и чуть больше пары лет жизни. Корсет утягивался с таким остервенением, словно мне хотели сломать ребра. Робкоė упоминание о ножевом ранении возымело обратный эффект. Видимо, дамы полагали, что клин клином вышибают. Попытка убрать мои волосы в высокую прическу привела к потере половины растительности на голове, а то, что осталось, наверняка удастся привести в первоначальное положение не скоро. На меня брызгали и брызгали некой жидкостью, превратившей волосы в прочную почти каменную конструкцию. Думаю, при необходимости, я могу использовать прическу как оружие для самообороны.
- Господин уже ждет вас, поторопитесь, - обозначили дамы и, сделав небрежный реверанс, удалились, позволив мне пару минут поглазеть на себя в зеркало.
На меня смотрела незнакомка. Да, разумеется, в высшем свете положено делать высокие прически, которые не портятся от резкого ветра или неудачного падения,также полоҗено краситься и носить дорогие наряды со множеством подъюбников, но чувствовала я себя нелепо. Фарфоровая кукла… Их любила коллекционировать первая жена барона фон Элайна. В детстве я разглядывала их. Накрашенные,идеальные, в дорогих платьицах, они с таким же дорогим выражением фарфоровых лиц смотрели на меня. Сейчас я пополнила их ряды. Не только внешне, но и внутренне – кукла в руках умелого кукловода. Но хотя бы наряд по случаю. Траурный. Тончайший черный бархат, покрытый сверху узорной сеточкой бардового гипюра, смотрелся красиво и уместно. Для похорон. Улыбнулась мысли, что с удовольствием бы посетила похороны Дамиана. Но, вместо этого, мне предстоят поминки по чувству собственного достоинства и свободе воли. Обреченно вздохнув, я вышла в коридор, запретив себе поддаваться панике. Смею надеяться, что Филя успел обернуться ветром. Он хранитель. Он жив. Я верю.
Множество тяжелых юбок при ходьбе шуршали так, что о моем приближении можно было услышать за деcятки метров. Именно поэтому появление в столовой будущей императрицы загодя встретили стоя. Дамиан и несколько незнакомых мне мужчин в официальных нарядах мoлча ожидали, пока я займу свое место, найти которое не составило труда. Стол накрыт на четверых и лишь одни приборы не тронуты. Окинув присутствующих спокойным изучающим взглядом,и искренне cожалея, что не могу читать мысли, я прошла внутрь и присела на любезно отодвинутый стул, гордо расправив плечи и вздернув подбородок. Тонуть так с достоинством!
