Проснулась от того, что было трудно дышать. Спёртый воздух, кажется, был начисто лишён кислорода. Я открыла глаза в полной темноте, попыталась встать и стукнулась лбом о дерево гроба. Да вы издеваетесь! Опять?! Меня охватила уже знакомая паника, однако крышку сразу открыли, и я увидела перед собой молодую женщину, смотрящую на меня с надменной улыбкой.
– Здравствуй, сестра.
Мне протянула руку молодая красавица-блондинка, но не тупая крашеная блондивумен с накачанными губами и отсутствием головного мозга. Нет, наверное, это была самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видела. Сестра… Какая ещё сестра?
– Что, разве раб не говорил тебе про меня? – спросила она и, вскинув точёные брови, помогла мне выбраться из гроба.
На этот раз гроб оказался деревянным и ветхим. Я подумала, что в нём гарантированно когда-то кого-то хоронили, и поёжилась.
Блондинка поймала мой взгляд, но не отреагировала, продолжив:
– Я не удивлена. Он предан отцу как пёс. И влюблён в тебя, как прыщавый подросток. Никого вокруг не видит, ни о чём не думает. Когда-нибудь это его погубит.
Интересно, что конкретно, по её мнению, должно его погубить – любовь ко мне или преданность моему мифическому отцу?
Словно прочтя мои мысли, блондинка равнодушно хмыкнула, сделала два шага в сторону, качая бёдрами, расстегнула молнию чёрного кожаного платья, скинула его с плеч и с наслаждением упала на кровать. Мы находились в комнате в стиле хай-тек. Не люблю, в нём нет индивидуальности.
Чёрный зеркальный потолок нависал над белоснежной кроватью, как облако. Анималистичные вазочки белого фарфора на чёрном туалетном столике. Белый пуфик на чёрном ковре. Большое, в половину стены, окно с затемнёнными стёклами, через которые пробивалось солнце, чисто декоративные белые занавески. Всё в два цвета. Ночь и день.
Солнце не доставало до кровати, блондинка оставалась в тени. Её кожа была бела, как январский снег в горах. Она встретила мой взгляд и улыбнулась.
– Где я нахожусь? – спросила я.
– У меня в гостях.
Девушка встала, накинула свободную белую рубашку, быстро прошла к двери, открыла её и, махнув мне рукой, шагнула из комнаты. Глухо выдохнув, я пошла за ней и оказалась на кухне. На столе уже ждал накрытый салфетками завтрак. Она кивком указала мне на стул и налила чашку кофе из кофейника.
– Меня зовут Мария, – сказала она, усаживаясь напротив со стаканом чего-то красного и непрозрачного. – Мария Бальса. Бальса – это не фамилия, а прозвище, которое мне дали здесь, в Румынии, когда привезли из Османской империи. Оно означает «дракон», как, надеюсь, ты уже догадалась.
– Ты мусульманка?
– Ах нет! – хохотнула блондинка. – Но моя мать наверняка была мусульманкой. Наш папочка обрюхатил её и бросил, когда бежал из Стамбула, не оглядываясь. Дорогой наш дядя позволил матери родить меня, а потом выкинул на улицу, где правоверные сыны ислама забили её камнями, как шлюху, обесчещенную иноземным врагом.
Мария с наслаждением сделала глоток из стакана и облизнула губы.
– Да не смотри на меня так! Не волнуйся, я совсем не помню свою мамочку, и, честно говоря, мне её ни капельки не жаль. Умерла так умерла, кажется, так у вас говорится? Падишах хотел держать меня при себе, чтобы шантажировать нашего отца. Но папочка оказался не таким уж козлом, как можно было ожидать, и в конце концов выкрал меня. Мне было пять лет, когда меня привезли к нему в Трансильванию. А в двадцать пять он сделал меня вампиром. Десертик?
Мария лениво потянулась, повернулась к кухонному столу и подвинула мне вазочку свежего тирамису.
– Вообще-то, если бы я осталась у султана, я бы обязательно женила его на себе. А потом жила бы роскошной жизнью, исполняя все свои капризы. Заставила бы дядю сделать меня вампиром, посадила бы султана на цепь, перетравила весь гарем и правила бы всей Османской империей. – Она сделала ещё один долгий глоток, от её бокала пахло кровью. – Но я не жалуюсь, пожалуй, мне и тут непыльно. Как видишь, я не бедствую. Зато нет этих исламских штучек типа многожёнства, бесконечного деторождения, с которым у меня, как ты понимаешь, проблемы, грызни с наложницами, гаремной иерархии, запрета на свинину и прочей ерунды. А как твои дела? – Моя «сестра» улыбнулась.
А я даже не знала, как реагировать на всё услышанное. Я ведь ни о чём не спрашивала. Ни про её забитую камнями мать, ни про какого-то дядю, ни про её матримониальные планы и мечты об Османской империи, которой давным-давно нет. Я просто! Хочу! Домой!
– О да, я понимаю. Ты, наверное, просто в шоке от всего, с чем тебе пришлось столкнуться. Ваш человеческий мозг так уязвим… Ваша психика летит к чертям от любого чиха. И вот ты уже не умненькая бухгалтерша с высшим образованием, а пациент психушки, из которой тебе не светит иного выхода, кроме как в…
– Бухгалтер.
– Что?
– Бухгалтер, – холодно повторила я. – Держите ваши феминитивы при себе. Форма «бухгалтерша» – это значит «жена бухгалтера».
– Оу-у… ну если тебе так угодно… – Мария скривила красивые полные губы, и в её глазах сверкнул красный огонёк, от которого мне сразу стало не по себе. Но надо держать себя в руках, иначе эти странные психопаты меня сожрут.
– Мне угодно вернуться домой. К маме.
– Не выйдет, – холодно улыбнулась «сестра».
Я промолчала. А что говорить? Я одна в чужой стране, без денег и документов. Писать маме, что меня похитила банда румын, перевезла в пластиковом гробу и теперь держит то ли в заложниках, то ли ещё в каком-либо пока непонятном мне качестве, не казалось разумным. Мама в Москве. У неё рабочая командировка. Если она всё бросит и будет заниматься моими поисками, то просто полетит с работы. А женщинам в её возрасте крайне сложно трудоустроиться на новое место. Да и поверит ли она мне? Будет ругаться-а…
– Ты слишком много думаешь, – вдруг сказала блондинка. – И в частности, слишком много думаешь о женщине, которая тебя родила. Забудь о ней. Ты не её кровь, ты наша кровь, кровь Дракуляров.
– Мм… э-э… Мария, – самым дружелюбным тоном протянула я, – вы не поможете мне добраться до российского посольства?
Она засмеялась, положив голые ноги на стол. Это выглядело очень вызывающе. Что ж, она у себя дома. В отличие от меня…
– Ты думаешь, я враг тебе, Нина?
Я ничего не ответила. Ответ был очевиден, зачем его озвучивать?
– Ошибаешься. Я здесь, чтобы помочь тебе, моя дорогая сестра. В посольстве тебя сразу же передадут с рук на руки дядюшке Раду. И поверь, уж от него обратной дороги не будет. Знаешь, кто такой дядя Раду? Конечно, не знаешь. Вставай, расскажу по дороге.
– Мы куда-то идём?
– Едем. В торговый центр. Не можешь же ты ходить вот в этом. – Она презрительно окинула меня взглядом. – Ты ведь дочь Влада Дракулы, ты должна держать марку! А выглядишь как помятая провинциалка из глубокого захолустья.
