- Нет, разумеется, можешь подождать здесь.
Пока я выключала компьютер, прибирала на столе и складывала вещи в сумку, чувствовала на себе строгий оценивающий взгляд Терджана. Он больше не вертел головой по сторонам, а рассматривал только меня и при этом хмурился. Ну что на этот раз не так?! Зная, как он щепетильно относится к моим нарядам, я не стала пока носить штанов и шорт, и платье сегодня на работу надела отнюдь не короткое - до колен, но взгляд моего восточного друга был никак не легче пудовой гири.
- Тебе не следует одеваться столь откровенно! - сделал он мне замечание, когда мы наконец вышли на улицу.
- Откровенно? - раздраженно переспросила я. - Да это самое скромное платье на свете! Посмотри, рукава, воротник под горло, длина...
- Длина ужасная! У тебя половину ног видно!
Я не удержалась и расхохоталась в голос:
- "Половину ног" - это забавно!
- Не вижу в этом ничего забавного, - снова нахмурился Терджан. - У нас такой длины бывает только нижнее белье.
- Да, но мы не у вас. И если ты заметил, у нас девушки летом ходят в шортах, которые открывают не половину ног, а ноги целиком.
- Я стараюсь на них не смотреть. Это очень дурно - так ходить, и смотреть на это - тоже.
С меня вдруг спала вся веселость - очень уж он был серьезен. Я ведь тоже носила шорты иногда, поэтому поинтересовалась:
- Почему?
- Глядя на обнаженные ноги чужой женщины, мужчина впускает грех в свое сердце. Женщина же, которая ходит по улице голой, будет гореть в аду. Нельзя соблазнять благочестивых людей - это несмываемый грех. Ты была одета очень хорошо, когда мы впервые встретились.
- Мы с тобой встретились в храме.
- И что? То есть, я понимаю: там дресс-код, но если это дом твоего бога, и в нем ты стесняешься одеваться неприлично, почему во всех остальных местах ты позволяешь себе недостойные наряды? Разве не сказано в Библии, что твой бог всюду и все видит?
Кажется, я покраснела с головы до ног. Он прав. Конечно, прав. Это просто разновидность лицемерия... Я лицемерка! Однако, признавать это не хотелось:
- Ты утрируешь. Я одета вполне прилично, в таком платье, как сейчас на мне, можно прийти в храм.
- Однако ты надеваешь подлиннее.
- Терджан, мне кажется, ты слегка переходишь границы. Совсем чуть-чуть. Заступаешь за линию.
Он криво улыбнулся - выглядело это жутковато:
- Простите, моя госпожа! Как я мог забыться...
Краска вновь бросилась мне в лицо. Ох, этот человек и без прикосновений может создать такую неловкость, что самым отъявленным донжуанам не снилось.
- Куда мы едем? - спросила я, усевшись на заднее сиденье большого просторного автомобиля. - Опять сюрприз?
- Да, на этот раз чуть более провокационный...
- Еще более провокационный? - изумлённо переспросила я и внутренне сжалась в комочек.
- Ева, я очень прошу тебя не пугаться заранее и не делать преждевременных выводов. Все наши договоренности в силе, я не стану прикасаться к тебе без разрешения...
Всё-таки мне было весьма тревожно, но уговор есть уговор. Поняв, что я не собираюсь сбегать, Терджан еще немного осмелел и завязал мне глаза белым шелковым шарфиком.
- Не хочу портить сюрприз раньше времени, - пояснил он.
Интрига сгущалась, я не могла унять сердцебиение всю дорогу, которая заняла минут десять, но они показались мне часами. Наконец, машина остановилась. Терджан помог мне вылезти из нее, а потом проводил в помещение.
- Ну вот, только пообещал, что не станешь трогать - и тут же нарушаешь слово! - улыбнулась я, имея в виду наши соединенные руки.
- Это всего на одну минуту и исключительно по необходимости! - мягко ответил Терджан и осторожно коснулся моей талии, чтобы слегка скорректировать траекторию.
Я мысленно покачала головой: нельзя доверять восточным мужчинам! Похоже, хитрость - их второе имя...
Мы несколько раз повернули, миновав какие-то залы и коридоры (об их примерных размерах я могла судить только по эху наших шагов), и наконец, войдя в очередную дверь, остановились. Шелковый шарфик с легким шелестом соскользнул с моего лица, и моему взору открылось нечто невообразимое. Я даже не представляла, что в нашем городе есть такие места.
Это был большой зал, полностью выложенный мелкой плиткой, со сводчатым потолком, лавками вдоль стен и огромным камнем на постаменте в середине. Все помещение было окутано белым паром - как туманом, но только не сырым и холодным, а горячим, даже обжигающим.
Я и в самом деле слегка испугалась. Я, конечно, не очень сведуща в этих делах, но всё-таки знаю, кто и зачем обычно приглашает девушек в баню.
- Нет, так не пойдет! - воскликнула я и развернулась, чтобы уйти, но Терджан удержал меня за руку.
- Ева, я ведь предупредил...
- И все? Ты считаешь, этого достаточно? Просто сказать "не волнуйся" - и я не буду волноваться?
- Это не то, что ты подумала...
- Ну конечно, показывать половину ног другим мужчинам - это грех, а вот разгуливать перед тобой совсем раздетой - совершенно нормально!
- На самом деле так и есть, потому что Господь подарил мне тебя, но если ты с этим не согласна, можешь не раздеваться.
- То есть, париться прямо в платье?
- Зачем? Я все подготовил...
Глава 6.
Терджан взял меня за руку, вывел из зала и указал на дверь справа. На ней была табличка с изображением женского силуэта. Внутри оказалось очень изысканно отделанное помещение в восточном стиле, с роскошной мебелью, на которой лежали полотенца, купальник, несколько сорочек разной длины и плотности. На полу стояли изящные шлепанцы моего размера.
Терджан оставил меня одну, а я села на кресло и горько задумалась. Он прав. Он меня предупредил: это более провокационное свидание, чем вчера... Я, правда, и предположить не могла, что он осмелится привезти меня в такое место, но, в общем-то, все логично. Терджан последовательно проверяет, насколько далеко я готова зайти, потакая его желаниям в порыве благодарности. От такого места, как эта сауна, до постели - один шаг. А там я окажусь просто в ловушке. Нужно срочно выбираться отсюда. Стоит мне надеть купальник - и моя карта будет бита.
Вдруг в дверь постучали, и я услышала приглушенный голос моего коварного друга:
- Ева, ты одета?
- Да, - ответила я, поднялась из кресла, сделала два шага и открыла дверь.
- Я так и знал, - вздохнул Терджан и прошел внутрь.
- Если знал, зачем привез меня сюда?
- Безрассудная надежда, - по-мальчишески улыбнулся он, и я невольно залюбовалась его преобразившимся лицом.
