— Ты рядом с ним, как девочка. Маленькая такая. Улыбка у него офигенная. Голос очень приятный. Мне нравится, как он с тобой разговаривает. Всю дорогу слушала и ловила себя на мысли, что ищу к чему придраться: к интонации, не вовремя отведённому взгляду, не тем словам, скрытому смыслу… не знаю.
— Пристрастно, однако, — я улыбнулась. — Нашла?
— Нет. В нашем возрасте говорят уже не слова. Говорят интонация, реакция, взгляд, прикосновения. Он общается с тобой гармонично. Нет чувства, что говорит одно, думает — другое, имеет в виду третье, а ждать можно четвёртого, пятого, десятого. И смотрит на тебя так… сияет прямо.
— Говорила же, что он тебе понравится.
— Ну… да… я понимаю тебя, скажем так.
— Ну наконец-то!
* * *
Марат приехал минут через сорок. Поставив машину в тени деревьев, с удовольствием потянулся, вдохнул полной грудью пьянящий воздух и подошёл к нам.
— Какие люди! Здравствуй, Лена, — Марат едва уловимо нахмурился, глядя на мою подругу. Она взглянула на него мельком и снова уткнулась в нарезку овощей, бросив короткое «привет». Поставив сумку рядом со мной, мужчина расплылся в улыбке, обнял меня и чмокнул в щеку:
— Привет, моя. А где Андрюха?
— Дрова собирают с Данилом.
— Кто у нас Данил? — Марат перевёл взгляд на Лену, явно посчитав, что речь идёт о её спутнике. Подруга порозовела и, порезавшись, вскрикнула и чертыхнулась. — В последний раз ты тоже чуть не отрезала себе палец.
Марат заглянул во все кастрюли, схватил пирожок из ведёрка и пошёл на звук голосов. Мне стало интересно:
— Ты с ножом по улице ходишь?
— С чего бы это вдруг?
— А откуда тогда он у тебя взялся при последней встрече с Маратом в павильоне?
— Я же говорила — шла со дня рождения, зашла за минералкой в павильон, там встретила Марата, мы пили вино в павильоне, нас выгнали, мы пошли ко мне. Я закуску нарезала и порезалась, — пробурчала Лена, сунув палец в рот.
— А. Так, что он тут привёз? — я открыла сумку и вытащила большие куски сёмги, форели и осетра, завёрнутые в пакет со льдом и уложенные в пятилитровый цилиндрический котелок. — О-о, будет фирменная уха Марата! Сколько лет прошло, а я не могу забыть её вкус и аромат!
— «Привет, моя», поцелуи... Ты веришь, что он тебя отпустил? Что ему легко и просто? Вы понимаете друг друга без слов, он поставил сумку рядом с тобой — и ты уже знаешь, что там что-то в общий котёл. Такое складывается годами, а ты похерила, как нефик делать. Как бы не был хорош Ан…
Мужчины появились из лесной чащи, шумно переговариваясь. Они были ещё далековато и не могли слышать наш разговор, но Лена осеклась, вздохнула и, переводя взгляд с несущего в обнимку сухие ветки сына на идущего рядом Марата, добавила:
— Ладно. В конце концов, жизнь сама расставит точки и разведёт по парам… Так: окрошка готова, пирожков тоже полное ведро, шашлыков на целую армию нажарить можно, две кастрюли салатов и уха. Вон ту сумку я даже не разбирала. Мы это за два дня не съедим.
— Пока всё не съедим — домой не поедем! А в той сумке фрукты и приправы с сыром для шашлыков, — Андрей сбросил в сторону сухое бревно и помог снять пару поменьше с плеч Марата.
— Сыр для шашлыков? — Лена опередила меня с вопросом — Это как?
— Это когда они уже готовы, посыпаешь их натёртым сыром… можно с чесночком… и чуть-чуть запекаешь. Вкусна-а, аж жуть! А ещё сосиски в сырном тесте поджарить можно. Но для теста ничего не брал. В другой раз сделаю.
— Ничёсе! Первый раз слышу! Ты у меня знатный кулинар, оказывается! — я подошла к любимому мужчине и обняла его за талию.
Адвокат обнял меня за плечи, чмокнул в висок под пристальный взгляд Лены на реакцию Марата, и спросил друга:
— Для ухи свечу [1]сделаем?
— Я займусь. На тебе, как обычно — мангал. Данил, — позвал Марат мальчишку, — во-он ту газету неси, научу складывать пионерскую пилотку. Потом покажу что-то в лесу.
Я села в кресло за стол, Лена уже собрала в пакет с мусором пустые упаковки продуктов и устроилась рядом, наблюдая за сыном с материнским вниманием. Андрей установил мангал и разжёг огонь, принёс ведро с маринованным мясом и шампуры и, поручив нам с подругой нарезать толстыми кольцами лимоны, лук, кабачки и баклажаны с помидорами, принялся за подготовку шашлыков. Марат разводил огонь в «свече», рассказывая Данилке, что и зачем он делает.
Мальчишка с удовольствием наблюдал, подавал тонкие прутики и отвечал на вопросы мужчины о детском садике и о себе. Мы с Андреем заговорили о его кулинарных шедеврах, Лена неотрывно наблюдала за Данилом, иногда присоединяясь к нашему разговору и прислушиваясь к беседе сына с Маратом:
— А в садике у тебя есть друзья?.. А зовут их как?.. А папку твоего как зовут?
— Не знаю, — пожал плечами Данил, — мама не говорила.
Я посмотрела на Лену. Мне она никогда на этот вопрос не отвечала, всегда уходила от ответа со словами: «Случайная связь. Не хочу вспоминать». И теперь она сидела побледневшая, как полотно. Андрей, бросив взгляд на мальчика и на присевшего возле него Марата, бросил:
— Если бы не знал точно, что у тебя нет сына, сказал бы, что его папка — ты. Одно лицо. Только Данька беленький.
------------------------------------
[1] Костёр «финская свеча» — жар сосредоточен в его центре. Для сооружения используется полено, верхушка которого разрубается на 6-8 частей. Внутрь раскола помещается трут с поленьями и разжигается. «Свеча» способна гореть около восьми часов и отлично подходит для кипячения воды и приготовления пищи.
Глава 12. Точка джи
Никто не свят… во всех всего намешано,
У всех своё: и дно, и высота,
И лезет то духовное, то грешное,
То красота в душе, то пустота.
И каждый где-то в жизни ошибается,
У каждого бывают времена,
Когда не так, как хочешь, получается,
И невпопад судьбы звучит струна.
Даются нам презрение и почести,
Победы и препятствия свои,
И слабость — поступать лишь так, как хочется,
И сила — жить и в чести, и в любви.
Никто не свят… Не ангелы… И надо ли
Нам бередить всё то, что заросло —
Бывало, что и птицы камнем падали,
Но снова становились на крыло...[1]
Подруга, казалось, не дышала, глаза налились страхом и виной, а губы задрожали. Не укрылось это и от глаз Андрея. Он тихо чертыхнулся и положил ладонь на мою руку то ли напоминая о себе, то ли стараясь удержать от чего-то, то ли просто стремился поддержать в созданной им же неловкой ситуации.
