Захлопываю дверь прямо перед его носом и скатываюсь на пол, закрывая ладонями лицо. Как же мне, себя бедняжку, жалко. Не везёт, так не везёт. А я же надеялась на лучшее, раз впустила в дом наглого оборванца и подождала, пока он притащит с собой весь свой скудный гардероб в старой спортивной сумке, разбросает свои вещи по дому, то будет мне счастье. И что в итоге? Вся косметика осталась на руках, да ещё и волосы в ужасном состоянии, и я не упоминаю о той вони, которую издаёт эта смесь, покрывшая мою кожу и одежду.
– Эй ты же не плачешь там? – Глухо спрашивает Дэш, стучась в ванную комнату.
– Отвали, – рычу я.
– Чёрт, да не стоит он этого. Нашла из-за чего расстраиваться, вот с ростом тебе не повезло, ну и с грудью, об этом ныть можно…
– Ты издеваешься? – Поднимаясь на колени, распахиваю дверь и зло смотрю на парня, расположившегося на полу вместе с заинтересованной процессом Мими.
– Немного, хотел тебя рассмешить, – улыбается он.
– Не вышло, – угрюмо отвечая ему, плюхаюсь на задницу, как сломанная кукла, и снова бросаю взгляд на своё испорченное платье.
– И всё с моей грудью нормально. Она не силиконовая, для моего роста и комплекции – самое то. Хватит принижать мою самооценку, она и так уже ниже дна океана, – жалобно добавляю я.
– Ладно, нормально всё с тобой, не парься. Найдётся жаба тебе в пару.
– Придурок, а для тебя, вообще, пару не создали, будешь сосать себе сам, после того как я тебе пару рёбер сломаю, – грожусь, намереваясь врезать ему по башке этой кудрявой.
– Мими, защищайся, – Дэш подхватывает маленькие ручки малышки и сжимает их в кулачки.
– Ну, ну, что испугалась нас, да? Мы тебе заедем справа, а потом слева, и под дыхало дадим, – он боксирует её ручками, и хотела бы я злиться, но смех вырывается из груди, и даже настроение не такое уж и плохое.
– Вот, видишь, мне удалось заставить тебя улыбнуться, и… лучше не улыбайся, ты меня пугаешь. И, кстати, тебе следует ещё приплатить мне за то, что я тебя развлекаю, – довольно тянет Дэш.
– Скажи, я, правда, урод? – Тихо спрашиваю его.
– Ты невменяемая дура, – тут же отвечает он.
– Спасибо, оборванец, поддержал, – цокаю я.
– Я хоть и оборванец, но красивый.
– С последним я готова поспорить.
– Начинай.
– У тебя глаза ужасного цвета, – прищуриваюсь я.
– Твои глаза, словно пучина океана, в котором хочется плескаться вечно, – пискляво парирует Дэш, видимо, одну из своих любовниц.
– Кто тебе выдал такую глупость?
– Да постоянно слышу. А ещё про волосы, о том, что в них так приятно пальцы держать, как будто у меня не волосы, а лужайка для вшей, которых они постоянно ищут. Бесит. Думаешь, хорошо быть красавчиком? Отвратительно. На тебя постоянно все вешаются, и никто не хочет разглядеть доброе сердце и огромную щедрую душу.
– О, хочешь, я тебя пожалею битой? – Язвительно говорю я.
– Воздержусь. Давай колись, Лекси, что случилось, и почему ты так воняешь?
Тяжело вздыхаю и не хочу в его глазах казаться ещё более глупой, хотя куда уж больше. У Дэша на меня огромное количество карикатур в голове, но я смотрю в его глаза, абсолютно сейчас не злые и без насмешек, а словно ожидающие, и даже верю, что он, действительно, готов меня поддержать. И мне это очень нужно, ведь я так редко слышу о своих плюсах, обычно о минусах, которые не прочь подчеркнуть все в моей семье. Только Фрэнк бывает моей жилеткой, а его сейчас нет рядом… жалко так себя.
– Этот урод посчитал, что моя душа во власти дьявола, и решил изгнать его из меня. В моём представлении «изгонять дьявола» – танцевать самбу в постели, вот я и согласилась. Только не смейся, – предостерегаю его, замечая, как Дэш сдерживает улыбку.
– В общем, я вся такая красивая, даже макияж сделала, не накладывала его так давно, но ради такого случая решилась. Иду я за ним по коридорам, рисуя в своей голове, какие у него стринги под рясой. Знаешь, я уже мечтала о том, как он заводит меня в тёмную комнату, а над нами загорается свет, падая на дискотечный шар, и он срывает с себя балахон, оказываясь в блестящих трусах, размахивая задницей…
Дэш не может больше терпеть, а просто в открытую ржёт, стуча ладонью по полу, а я обиженно поджимаю губы.
– Всё, ничего не скажу больше, ты…
– Стринги? Дискотечный шар? Чёрт, Лекси, у тебя атомная фантазия из девяностых. Ещё добавь туда песню Джо Кокера. Та да-дам-та-да-дам… ладно, продолжай, – видя, что я уже совершенно готова выйти из себя, Дэш выставляет перед собой руку. – Он повёл тебя, пока ты текла и оставляла разводы, как сейчас…
– Он повёл меня, и мы оказались в комнате, в которой были ещё мужчины. Они начали читать какую-то ахинею про то, что я во власти дьявола, и облили этой жутко воняющей фигнёй. Меня прямо там и вырвало, а они как заорут, что это из меня нечистая сила выходит. Кто-то меня толкнул, я грохнулась, коленку разбила и так испугалась, что неслась оттуда со всех ног. Видимо, не видать мне сексуального пастора в постели, печально, – хлюпая носом, вспоминаю тот ужас, который пережила, и ожидаю слова о том, что ничего страшного не случилось, что они придурки и тому подобное. Ага, это было бы так, если бы человек, с которым я разоткровенничалась, был не Дэш. Он снова начинает ржать и издавать какие-то странные стоны, а мне же неприятно. Почему вот Морган удалось, а мне нет? Что со мной не так, раз я выгляжу для всех, как клоун, а особенно вот для этой наглой бараньей головы?
– Думаешь, я не понимаю, что это всё, как плохая чёрная комедия? И это не я. Подобного со мной не случалось никогда. Я всегда была разумной, предусмотрительной и не заводила интрижки со священниками, у меня даже в голове такого не было. Почему меня словно подменили, а? И вот ты… такой весь красивый и наглый… а я? Меня постоянно используют или подставляют, и я сама виновата, знаю. Не надо было Морган пускать даже на порог, вообще, открывать дверь не надо было. Лучше бы я ела чёртов гамбургер и смотрела на то, чем занимаются звёзды. Почему ты с ней спал? Что в ней такого особенного? – От моего последнего вопроса, Дэш замирает и кривится.
– Ты слишком сильно загоняешься, Лекси. Всё не так сложно, как тебе кажется. У тебя есть всё, чтобы жить, – отвечает он.
– Ты пропустил последний вопрос, – напоминаю ему.
– Я не спал с ней. Так уж и быть, скажу правду, я помню всех девушек, с кем у меня был секс. И ту, что на фото, не помню, а значит, с ней я не встречался.
– Тогда почему ты в списке? Почему она вписала туда тебя и этих людей?
– Может быть, решила, что мы хорошие кандидаты, чтобы провести нас или как-то выманить деньги? Не знаю, – он передёргивает плечами и поднимается на ноги.
– Но у тебя же ничего нет. Что она могла у тебя взять? Доску для сёрфинга или сланцы?
