Я нежно поцеловала его в губы и отстранилась, чтобы видеть
его лицо.
– Дай мне отмыться, и мы займемся любовью. Нежной
любовью. А потом ты пойдешь к Бидди, и ваша страсть тоже будет нежной.
Он кивнул, но чуточку торопливо, и в глазах еще различалась
тень страха. Вода колыхнулась, и я почувствовала это за миг до того, как Китто
поднялся и положил руки на плечи Никки рядом с моими.
– Пока я не попал в свиту принцессы, я не представлял,
что сидхе могут терпеть такие ужасы, разве что они заслужили наказание. –
Он притронулся к щеке Никки. – Теперь я знаю, что при любом дворе есть
боль, и никто не бывает в полной безопасности.
Китто поцеловал крылатого стража в щеку.
– Я сейчас помогу им отмыться от крови, а потом
принцесса сотрет печаль из твоих глаз.
Никка улыбнулся в ответ.
– Можно получить удовольствие и без соития. Мерри может
стереть печаль и из твоих глаз, Китто.
Китто снова улыбнулся краешками губ, словно не отваживался
на настоящую улыбку.
– При дворе гоблинов тот, кто доставляет удовольствие
губами и языком, считается хуже партнера. Это показывает твою подчиненность
тому, кого ты удовлетворяешь.
– Сидхе расценивают это по-другому, – сказал
Гален, присоединяясь к нам.
Китто блеснул в его сторону широкой улыбкой:
– Я так и понял, видя, как Мерри упрашивает вас позволить
ей это сделать.
– Мне нравится оральный секс, – сказала я.
– Мы знаем, – хором ответили они и посмеялись
своему дружному ответу.
– Мне не нравится, что Падуб и Ясень считают себя
вправе указывать тебе, Китто. Но если ты будешь чувствовать себя не в своей
тарелке во время соития, то давай я закончу с тобой то, что вы едва давали мне
начать. Все, кроме Шалфея.
– Соитие с Шалфеем тебе было запрещено, – напомнил
Никка. – Королева Андаис не хотела дать эльфу-крошке шанс усесться на наш
трон.
Я кивнула.
– Да, и потому мы не сделали ничего такого, от чего я
могла бы забеременеть. – Я посмотрела на Китто и позволила мыслям
отразиться в моих глазах. – А теперь я должна и с Китто обращаться так,
чтобы не забеременеть от него.
Китто испустил дрожащий вздох, но дрожь была вызвана не
страхом.
– Если бы ты была гоблином, я бы твоего взгляда
испугался, но я уже знаю, что означает этот огонек в твоих глазах.
– Что? – спросила я голосом, уже севшим от
предвкушения.
– Что ты вот-вот сделаешь что-то очень приятное для меня, –
ответил он. – Позволь мне помочь вам с Галеном вымыться.
– А потом?
Он бросил на меня взгляд, который я уже встречала у других
мужчин, взгляд, означавший, что он знает, что сейчас произойдет, и что ни
отказа, ни остановки уже не будет.
– А потом ты сделаешь со мной то, что хочешь.
– Кроме тех мелочей, что ты уже позволял Мерри,
кто-нибудь занимался с тобой оральным сексом? – спросил Гален.
Китто ответил ему долгим взглядом:
– Нет.
Я глубоко вздохнула и поежилась. Я еще ни у кого не была
первой. Я была уверена, что все мои стражи с кем-нибудь бывали до меня. А для
Китто я буду первой, кто станет держать во рту его плоть, – если ему того
захочется.
– У тебя вид, – ухмыльнулся Гален, – словно
сегодня Новый год, и ты получила в подарок все, о чем мечтала.
– Если б ты дал мне почаще спускаться вниз, ты бы чаще
видел такое выражение у меня на лице.
Он сделал большие глаза.
– Ты неисправима!
Я наклонилась к Галену:
– Только скажи "да" – и ты увидишь, насколько
я неисправима.
Наградой мне стал сожалеющий взгляд, как будто он очень
хотел сказать "да", но... Целью всех и каждого было соитие, мы
охотились за ребенком, словно бесплодная парочка.
– Я первый, – сказал Китто.
– А я – второй, – улыбнулся Никка, – хотя
королева, наверное, будет недовольна, если мы займемся оральными ласками, а не
тем, что может подарить тебе ребенка.
Я кивнула.
– Она выразилась совершенно ясно. И я не хочу ее
разочаровывать.
Мы все одновременно вздрогнули, и на этот раз – совсем не от
удовольствия.
Глава 30
Плитки пола были слишком холодными, но с этой бедой
справились полотенца. Китто лег на них спиной, распростершись для меня, –
греза цвета слоновой кости на этом вишнево-красном великолепии. Его руки
впивались в расстеленные полотенца, комкали их, мяли эту единственную вещь, до
которой он мог дотянуться: Китто был захвачен наслаждением.
Никка ласкал меня, заставляя извиваться и прижиматься к нему
в поисках большего, но продолжать не спешил. Он обеими руками сжал мне бедра, и
возникшее ощущение заставило меня впиться в плоть Китто губами и языком. Китто
вскрикнул. Я ждала, но ничего не происходило, ничего, кроме дразнящего обещания
ладоней Никки.
Гален высказал то, что я думала:
– Сохрани нас Консорт, Никка, закончи дело!
Я подняла глаза поверх Китто к моему зеленому человеку. Он
стоял на коленях у головы Китто на краю расстеленных полотенец.
Пальцы Никки глубже вонзились в мою плоть, не больно, без
ногтей – только напряжение сильных пальцев, давшее мне понять, что он мог бы
пробить ими кожу и мышцы, если б хотел. Такой сильный, такой немыслимо
сильный...
Я изогнулась под его хваткой, и мне пришлось на миг
выпустить Китто из губ, чтобы восстановить дыхание и отделаться от желания
укусить его.
Я оглянулась на Никку: он по-прежнему стоял на коленях
позади меня. Крылья возвышались над его шоколадным совершенством, словно
вычурное украшение из жженого сахара над тортом. На миг я пожалела, что после
сегодняшней ночи потеряю Никку, – но только на миг. Я хотела его счастья
больше, чем хотела его самого.
– Чего ты ждешь?
– Ты посылаешь меня в брачную постель, Мерри. Если это
мой последний раз с тобой, я хотел бы, чтобы все прошло так, как я мечтал. Но
ты можешь отказать, конечно.
Я невольно улыбнулась.
– Выкладывай, и посмотрим. – Мне в голову пришло
одно соображение: – Ты не рад уйти к Бидди?
– Нет-нет, – сказал он, но нахмурился. – Нет,
но кое-чего мне будет недоставать.
– Например? – Я не напрашивалась на комплименты. Я
действительно хотела знать.
Теперь улыбнулся он.
– Например, видеть тебя распростертой подо мной, видеть,
как ты выкрикиваешь свое наслаждение вокруг плоти другого мужчины, а я вливаю в
тебя свое.
