Дойл повернулся к Бидди.
– Это может быть больно.
– Давай. – Она собралась с духом, ладонями
зарылась в снег.
Дойл согнул пальцы, так что они показались черными когтями
на фоне ее серебряной кирасы. Бидди резко выдохнула. Его магия полыхнула даже
сквозь щиты, которые я постоянно удерживала, не давая магии волшебной страны
подавить все мои чувства. Аура Бидди, ее метафизическая броня, вспыхнула ярким
светом. Дойл запустил руки в это сияние и вынул оттуда шар света – но свет был
не чистого бело-желтого цвета ауры Бидди, он был темнее, болезненно-желтым с каймой
оранжевых язычков пламени. Дойл свел ладони плотнее, пока оранжевые сполохи не
стали пробиваться между его пальцами.
Он встал осторожно, словно держал налитую до краев миску
обжигающе горячего супа, обошел стоящую на коленях Бидди, а другие стражи рассыпались
в стороны, так что между Мраком и холмами не осталось ничего, кроме снега.
Усна и Кабодуа встали по бокам от него. Усна сбросил длинный
плащ и стоял в кожаном костюме, пар клубился у его рта, на лице – нетерпение,
глаза светились от предвкушения. Лицо Кабодуа было словно изваяно из мрамора –
прекрасное, точеное, холодное. Она не то что не сняла свой плащ, она закуталась
в него еще плотнее. Я вдруг заметила, что ее дыхание не образует пара. У меня
была секунда, чтобы удивиться этому, а потом Дойл вскинул руки к небу, и пламя
превратилось в птицу – в сокола из рыже-красного огня. Птица взмахнула сияющими
крыльями раз, другой, набирая высоту. Дойл расстегнул длинный черный плащ и дал
ему соскользнуть в снег, снял оружие и побросал туда же. Сокол еще дважды
взмахнул крыльями и высокомерно глянул на нас огненными глазами, словно говоря:
"Не вам за мной гоняться!" И пропал из виду, мелькнув огнем в ночном
небе, словно комета размером с детский мячик.
Дойл просто исчез вслед за ним. Я знала, что он побежал, но
это было все равно что уследить за приходом тьмы. Никогда не увидишь момент,
когда она настает. Дойл превратился в высокую черную тень, несущуюся по
сугробам. Кабодуа держалась вровень с ним, хотя она вроде бы даже не бежала. Ее
длинный плащ из развевающихся перьев словно плыл над снегом, и она плыла внутри
него. Усна отставал от них обоих, но не намного. Он бежал грациозно и сильно, и
его разноцветные волосы сияли в свете звезд, искрясь, как снег.
– Работку он выбрал не по плечу, – хмыкнул Рис.
– Да, – сказал Холод. – Невозможно обогнать
мрак.
– А гнев летит быстрее ветра, – добавила Догмэла.
– Гнев? – переспросила я.
– Она – черная ворона битвы. Она – тот гнев, та злость,
что заставляет мужчин бросаться в драку.
– Она начинает битву, а потом питается ею, –
добавила Бидди, которой Никка помогал подняться на ноги.
– Так было когда-то, – возразил Холод, – но
не теперь.
– Ты так думаешь, – сказала Догмэла. – Но
Кабодуа по-прежнему рада хорошей ссоре, не ошибись, Убийственный Холод. Она
устает от долгого мира.
– У нас нет мира, – нахмурился Холод.
– Может быть, – согласилась она, – но и войны
нет тоже.
– Будем надеяться, что нет, – вмешался Рис. –
А теперь ребятки, давайте пойдем поболтаем с милыми полисменами пока они не
отморозили себе значки.
– Значки? – удивилась Догмзла. – Это теперь
яйца так называются на новом жаргоне?
Рис широко ухмыльнулся.
– А когда мы подойдем к ним, они все достанут свои
значки и покажут их принцессе.
Мы с Холодом хором сказали:
– Рис!
– Какой странный обычай, – заявила Догмэла.
Чувство юмора у нее практически отсутствовало. Она все
понимала буквально. Когда-нибудь Рис с ней нарвется. Я объяснила ей, в чем
дело, пока мы шли к парковочной стоянке. Она наградила Риса убийственным
взглядом. Он послал ей в ответ ангельскую улыбку.
– Следи за своим поведением, – шепнула я ему.
– Я слежу. Еще как слежу, – тихо ответил
он. – Вот поговоришь с главным фэбээровцем и поймешь, что я просто святой.
– Почему?
– Потому что он все еще цел.
Я посмотрела на стража, пытаясь понять, не дразнит ли он и
меня. По лицу было видно – нет. Насколько невыносимым может быть всего один
фэбээровский агент? Ладно, сейчас узнаем.
Глава 14
Полицейские – на все запросы и вкусы – стояли на декабрьском
морозце. Может, кто-то из них сидел в машине, чтобы не совсем замерзнуть, и
вышел только завидев нас, но все они производили впечатление людей, уже давно
стоявших на холоде. Почему же они не сидели в обогреваемых машинах? Да потому,
что их начальники мерзли снаружи. Не положено сидеть в тепле, когда твой начальник
загребает ботинками снег. Площадку для парковки от снега очищали, но его,
видимо, снова нанесло ветром.
Майора Уолтерса я узнала по росту и широченным плечам.
Человек, едва не упиравшийся в него носом, был минимум на пять дюймов ниже, и я
его не знала. Но я бы поставила кругленькую сумму на то, что он из ФБР. Судя по
тому, как он орал на Уолтерса, наверняка глава здешнего отделения.
Когда я запретила приезжать особому агенту Рэймонду
Джиллету, я не упомянула, чтобы он не присылал людей. В следующий раз, говоря с
ним, буду внимательней.
Рис попытался привлечь внимание спорящих, но удалось это
только Холоду.
– Принцесса Мередит Ник-Эссус! – провозгласил он,
и слова эхом раскатились в неподвижном морозном воздухе.
Спорщики замолкли на полуслове и повернулись к нам с
удивленными минами, словно успели забыть, кого ждут, а потом попытались
заговорить одновременно.
Я вскинула руки, выпростав их из плаща.
– Господа, господа, по очереди, пожалуйста.
Оба решили, что их очередь – первая. Ладно. Я определила
порядок сама.
– Майор Уолтерс, почему вы все еще здесь, а не в
холме? – Любезность из меня так и лилась.
Он ткнул пальцем в сторону второго мужчины.
– Он не дал нам и шагу ступить за пределы парковки.
Говорит, это федеральная земля, а значит, им и разбираться с этим делом.
С той же улыбкой я повернулась к упомянутому фэбээровцу:
– Вы?..
– Особый агент Джон Маркес. – И он отвесил
настоящий поклон. – Такая честь встретиться с вами, принцесса.
Я попыталась не засмеяться. Поклон был уж слишком хорош.
– Хотела бы я сказать то же самое, особый агент Маркес.
Его смуглое красивое лицо стало недоумевающим.
– Мы чем-то оскорбили вас, ваше величество?
Я покачала головой.
– Так обращаются только к правящим особам, а я еще не
правлю двором. Я позвонила майору Уолтерсу и просила его привезти
криминалистов, но ФБР я не вызывала, а потому несколько удивлена вашим
прибытием.
