Посадил девушку на него, а сам сгреб все, что могло нам помешать и снова соединил наши губы.
Языки переплетались между собой, тела скользили, и я хорошо чувствовал затвердевшие соски, которые терлись о мою грудь. Я обхватил Кристи со спины и еще ближе прижал к себе — я хотел слиться с ней, стать одним целым. Пальцы правой руки перебирали прядки волос, а в то время левая направляла член в ее лоно.
Этот секс был совсем другой по сравнению с предыдущими: нежный, неторопливый, такой растягивающий и влажный… осторожные движения, что казалось, если отойти от темпа, то все потеряется, разобьется вдребезги и уже не соберется в одно целое.
Так люди любят… но отнюдь не трахаются с тем человеком, которого видят второй раз в жизни.
Глава 7
Маргарет — Кристи
"Черт… что я творю?" — мысленно давала себе пощечину и все равно не могла сдержаться.
Такие нежные прикосновения, медленный темп, легкие поцелуи и он… Первый раз в жизни я занимаюсь таким сексом. Я привыкла к несдержанному, бешеному, рискованному ритму, но не к таким нежностям.
Никто, слышите? Никто не был таким со мной!
Я растворялась в нем… в его действиях, темпе. Его член с легкостью врывается в меня и растягивает удовольствие до такого максимума, о котором я не догадывалась, не мечтала и не представляла, что так может быть.
Этот юрист открывает новые горизонты, новые возможности для меня… Сегодня у меня это уже второй дебют!
Первый был, когда я кончила и уписалась в прямом смысле этого слова! Но он сам виноват, не нужно было в вагине вытворять своими пальцами невесть что!
Тогда мне стало стыдно впервые в жизни, и я вроде бы раскраснелась, но его взгляд и то, с каким удовольствием он смотрел — просто выбили меня из колеи.
А его палец в моем рту? Я едва не кончила от понимания того, что пока я сосу палец со своей кончиной вперемешку с мочой, он дрочит и совсем этого не стесняется!
Да я сходила с ума от этой мысли!
Второй — так это наш «лавандовый» секс, который нежнее и легче любого ножа, которые я так люблю, лелею и ласкаю.
— А в твоём кабинете есть камеры? — спросила я, как только мы завершили свою миссию. Сперма еще вытекала мне на лобок и медленно стекала на рабочую поверхность стола. И, черт побери, я снова завелась от понимания того, что ему работать за этим столом и вспоминать как моя жопа красовалась на нем, пока он трахал меня, хотя… наш последний раз трудно назвать именно так!
— Зачем тебе? — парень поцеловал меня в уголок губ и посмотрел вниз.
— Хочу иметь собственное порно с твоим участием, — юрист замер и ничего не сказал. Я уже стала думать, чего это он так коварно и долго молчит, но он объявил причину:
— У тебя рана? Стоп! Раны! — уточнил он, а я тяжело вздохнула и просто рухнула обратно на стол.
Голова как раз была у самого компьютера, и я осталась довольной, что не врезалась головой об него.
— Да-а… тебя это пугает? — наверное, со стороны я довольно экстравагантно выглядела: голое распростертое тело поверх его рабочего стола и вдобавок по животу растеклась сперма за два захода и две раны и одна из них — та, что посвежее, то есть на животе, точно сочится, потому что я чувствую боль в том месте, где находилась она.
Такое маленькое стекло, а так неудачно влезло. Такая маленькая рана, а столько крови!
— Пугает? Ты издеваешься? Кого успела достать? Чем ты вообще занимаешься?
— Я же говорю, что работа у меня необычная, — продолжаю я скулить, словно маленький ребенок, который вытворил невесть что. Я так и осталась лежать на столе, пока парень ушел куда-то.
Тело разомлело после такого секса и мне было лень пошевелиться, а еще хотела телепортироваться в свою постель и заснуть.
— Что ты делаешь? — спросила я, когда Вовка встал между моими ногами.
— А на что это похоже? — в его руках оказался бинт и тому подобное. Честно говоря, кроме отца мне никто не делал перевязки, но и это только тогда, когда я не могла сама это сделать. Но я позволила Вове.
Его движения были осторожны, неторопливы, а прикосновение его пальцев разжигало новое желание.
— Я точно ненормальная.
— Почему?
— Я вслух это сказала? — подняла голову и взглянула на парня. Он был сосредоточен на перевязке и должен признать, что это выглядело очень мило.
— Так почему ты ненормальная? — в голосе слышна веселость, а вот на лице была лишь серьезность.
— Мне нравятся твои руки и то, что ты ними вытворяешь, — ответила и опустила голову на прежнее место.
— Ты сейчас о сексе или о перевязке?
— И о том, и о другом. У меня там маленькая рана и совсем немного крови, а ты так возишься с ней, словно не известно с чем.
— Я так понимаю, что это не первое твоё боевое ранение, если ты так спокойно говоришь об этом?
— В точку.
— А вот для меня это дико и странно. Как я раньше не заметил?
— Ты про рану? — уточнила я, а то неизвестно что творится в его голове.
— О ней, о ней…
— Это же что получается? Ты так хотел меня, что не заметил, что я немного подлатанная? — на этот раз я не просто подняла голову, но и оперлась на локти.
— Готово, — я хотела сесть на стол, но грозное "куда?!"остановило меня, и я взглянула на парня, который голышом куда-то ушел.
— А у тебя жопа отличная. Ты это знаешь? — от увиденной картины я закусила нижнюю губу, мечтая о том, что на это место есть сочным кусочком Купчинского.
— Теперь да, — а сейчас мне открылся другой пейзаж: ко мне направлялся юрист, точнее голый юрист и его член снова был в боевой готовности, который колыхался при ходьбе. — Можешь даже не думать. Я тебя сегодня не буду трахать и да, согласен — моя страсть затмила мне глаза, и я не заметил, что ты ранена, — с опозданием, но все же ответил он на мой вопрос.
— А если попрошу? — спросила я, когда Владимир оттирал мой живот от спермы влажными салфетками.
— Даже если попросишь.
— А если под дулом пистолета?
— Которого у тебя нет с собой? — выгнув бровь, поинтересовался юрист.
— А если есть?
— Я тебя довел до сквирта, а ты меня хочешь пристрелить? Это несправедливо. Не так ли? — теперь пришла моя очередь выгибать брови от его наглого и в то же время такого спокойного тона, что реально захотелось пристрелить этого красавчика.
— Так. Для протокола — я даже с оружием сплю, поэтому не будь таким самоуверенным, — спрыгнула со стола и пошла к одежде. — Как думаешь? Кто-то видел, как мы трахались?
