Шумно выдохнула. Плавно вдохнула. Постаралась вернуть себе самообладание.
— Ты пьян? В самом деле больной на всю голову, Амир? Если у тебя вдруг амнезия, то напомню: я — замужем. И у нас с тобой не может быть ничего общего. Может быть тебе и удалось застать меня врасплох, но едва ли такое снова повторится. У моего мужа достаточно ресурсов, чтобы оградить меня от тебя. Ты это понимаешь, Амир? И все эти твои глупые издевательства, как и шантаж, не помогут тебе ничего исправить. Всё. Смирись. Отстань от меня. Ты не можешь меня заставить. Сколько ещё раз я должна тебе повторить, чтобы ты усвоил? — закончила тоскливо.
Весь запал злости погас. Оставил вместо себя лишь привкус горечи и обречённости.
— Если тебе так легче, то повторяй, сколько угодно, дочь посла. Но не зарекайся. Сейчас ты ещё не понимаешь, но на самом деле у тебя нет выбора. Ты сдашься мне. И сдержишь слово, данное твоим отцом, — произнёс очень уж уверенно.
Словно у него был какой-то козырь, о котором я действительно не знала. Или же он просто сумасшедший и сам не понимает, чем бредит, что скорее всего.
— Я бы на это совсем не рассчитывала. И ты же помнишь? За кровь платят кровью, — припомнила его же слова.
— Да, есть такое, — согласился Амир. — Но, помнится, однажды ты сама предлагала договориться.
— И ты не захотел, — заметила я справедливо.
— Можем сделать это сейчас, — предложил. — Знаешь, я тут после ссоры с отцом переоценил некоторые приоритеты в своей жизни и понял, что кровь смывают не кровью, кровь смывают водой.
— Даже если я буду подыхать от жажды, ни капли от тебя не приму, — усмехнулась. — Зачем мне с тобой договариваться, Амир?
На удивление, вся его болтливость моментально иссякла. Повисла пауза, которая длилась столько, что я почти решила, разговор в самом деле закончился. Взглянула на экран. Минуты и секунды таймер всё ещё отсчитывал. А вместе с ними:
— Скоро узнаешь, дочь посла.
Вот теперь он прервал вызов. Оставив меня продолжать бестолково пялиться в экран. Он даже потухнуть не успел. Пришло сообщение. Не текстовое. С изображением. Тем самым, где: я, Амир и злополучный рояль, который я начинала тихо ненавидеть.
— Хватает же наглости, — поморщилась. — Бесчестный, — ткнула на кнопку удаления фото.
Не удалила. Наоборот. Вгляделась тщательнее. Не знаю, почему сразу не заметила. Ракурс, с которого был зафиксирован снимок, словно тот, кто держал камеру, был гораздо выше, чем мы оба. Гораздо выше! И сбоку. Не со стороны дверей. А значит, та девушка не могла сделать эту фотографию. Да и вообще никакая это не фотография! Кадр взят с… камеры видеонаблюдения.
Дьявол!
Почему я сразу об этом не подумала?
О том, что в здании Фонда повсюду камеры…
Да, фото я всё-таки удалять не стала. И телефон не отпустила. Снова позвонила Алихану. На этот раз абонент оказался в зоне действия сети. Гудки шли и шли…
— Не удивлюсь, если ты в самом деле только через десять месяцев ко мне соизволишь вернуться, — проворчала с досады, ведь трубку он так и не взял.
Всё-таки швырнула телефон. На кровать. Аппарат связи приземлился мягко и бесшумно. Я не настолько богата, чтоб разбрасываться дорогой техникой в безвозвратном порядке. Отправилась сперва в душ, а затем одеваться, попутно закинув в себя ещё несколько таблеток обезболивающего. Гаджет я прихватила с собой. Очень постаралась не напоминать маленького жирненького пингвина, пока спускалась по лестнице на первый этаж, найдя способ передвижения, при котором тянущая боль внизу живота ощущалась более-менее терпимо.
Часы близились к началу девятого. Вилла совсем не пустовала. Попавшаяся навстречу Фидан сообщила о том, что завтрак давно накрыт. В саду. И я почти свернула в ту сторону, понадеявшись, что свежий воздух пойдёт на пользу, в самом деле проголодалась, как...
— Ты, должно быть спятил, раз так считаешь, — послышалось тихим шипением со стороны гостиной.
Голос был женским. Не сразу, но узнала его. Принадлежал Дениз. Заинтересовало не столько сказанное ею, сколько ответное:
— Почему это сразу спятил? — возмутился также негромко Умут. — Или ты вдруг стала Шахмаз, а я об этом подзабыл?
Парочка находилась вдвоём. В руках помощницы мужа была целая кипа документов, при этом девушка, не отпуская их, ещё и пыталась отобрать ноутбук, который вовсе не собирался отдавать ей управляющий, рывками кружащий вокруг дивана.
— Ага, давай ори громче, пусть госпожа Ирем услышит, — съязвила после очередной неудачной попытки присвоить технику.
— Я бы на твоём месте больше беспокоился не из-за госпожи Ирем. Если тебе свернут шею и выбросят в море, тогда хотя бы твоя семья не умрёт от голода, господин Алихан позаботится о том, чтобы твои родители ни в чём не нуждались, — съехидничал встречно Умут. — А вот если тебя уволят с позором… — добавил многозначительно и отпрыгнул в сторону, увернувшись от рук Дениз.
Девушка гневно прищурилась.
— Не переживай, когда меня будут выгонять из холдинга, я о тебе не забуду, так и скажу, что это была твоя идея! — скривилась она и погрозила кулаком.
С моих губ слетел нервный смешок. Слишком уж забавным выглядел Умут, округливший глаза в праведном ужасе.
— Что за идея? — не удержалась я.
Дениз будто током шмальнуло. Она резко выпрямилась и развернулась в мою сторону, на её лице поселилась обречённость. Мужчина — напротив, радостно заулыбался.
— Надо купить верфь! — заявил не менее радостно.
Дениз скосилась на него, глядя, как на сумасшедшего. Он же сделал вид, словно не замечает, показательно уставился на свои наручные часы.
— Четыре минуты до конференции осталось, — дополнил он деловито, обошёл диван, поставил ноутбук на столик перед ним и жестом пригласил меня присесть.
Теперь и я смотрела на него, как на сумасшедшего.
— Причём тут я и покупка верфи? — озадачилась я.
Послышался усталый вздох. От Дениз.
— Наш босс купил у Саула Хадзиса корабли, кажется, вы об этом в курсе и без меня, — пояснила девушка. — И теперь, когда их в нашей компании стало больше, нужна ещё одна верфь. Сделка по ней была назначена на конец месяца. Но хозяин верфи вчерашним вечером вдруг решил, что не хочет ждать ещё три недели, требует обсуждения сделки прямо сейчас. Босс в отъезде. А хозяин верфи будет говорить только с тем, кто уполномочен, с нами — не будет, — одарила Умута презрительным взглядом и фыркнула.
Тот страдальчески вздохнул и закатил глаза.
— Холдинг принадлежит семьей Шахмаз, соответственно, разговаривать он будет только с тем, кто и есть Шахмаз, — добавил, открывая ноутбук, и снова мне на место на диване указал.
— Может быть я и Шахмаз, но полномочий у меня нет, — отозвалась я, всё-таки подошла ближе и уселась.
