Такое коварство было невозможно простить. Блинков-младший решил не разговаривать с Иркой.
Глава XII.
Прозевал
Утро началось ужасно глупо. Только Блинков-младший вышел из дому, и вдруг нате: влюбленный Стасик стоит, как лист перед травой. Оранжевое рассветное солнце пылало над Стасикиной головой. Оттопыренные уши горели, как кремлевские звезды.
Блинков-младший то ли растерялся от неожиданности, то ли засмотрелся на уши. А может, было виновато бившее в глаза солнце. Словом, он позорно пропустил девчачий удар влюбленного.
Стасик застыл, сам не веря в свою победу. Уши поползли вверх – он улыбался.
– Дима, пойми меня, как мужчина мужчину! Я должен был заработать ее поцелуй! – заявил он и горячо пожал руку Блинкову-млад-шему.
Митек поленился даже стукнуть это ничтожество. Нравится Ирке – пускай носится со своим Стасиком. Герой второй Грязюкинскои войны без девчонки не останется.
Стасик убежал за своим заработанным поцелуем. Честно говоря, Блинков-младший чувствовал себя как оплеванный.
Завтракали без Натальи Константиновны. Она уехала в магазин и вернулась только к полудню, усталая и расстроенная. Ее джип сломался на полдороге между Большими Грязюками и дачным поселком. Две здоровенные сумки с продуктами ей пришлось тащить на себе, под конец уже волоком. Эннина мама была маленькая женщина, ростом ниже дочери, и совсем выбилась из сил.
Когда стали разбирать сумки, оказалось, что хлеб ей подсунули совершенно каменный, да еще и погрызенный мышами.
– Никогда такого не было! – сокрушалась Наталья Константиновна. – Продавщица всегда вежливая, говорит, что я у нее лучший покупатель.
Блинков-младший посмотрел на ее распаренное от жары усталое лицо, сел на Эннин велосипед и поехал в магазин. Хлеб, чтобы обменять, Наталья Константиновна ему не дала. Она была из тех людей, которые стесняются сказать обманщику, что он обманщик.
Велосипед у Энни был без крыльев, с пухлыми шинами и колесами побольше, чем у детских, и поменьше, чем у шоссейных. Такие велики называются горными или акробатическими. На нем удобно прыгать с трамплина и въезжать на короткие крутые склоны. Но хорошей скорости он дать не может. А дорога от поселка до шоссе была идеально ровная, заманчивая.
Блинков-младший попытался выжать из Энниного стального коня все, что можно. Он привык к велосипедам побольше и не сразу сообразил, что происходит. Нажимаешь на педали и еле плетешься. Нажимаешь сильнее, а скорость как будто и не растет.
Сердце уже выстукивало барабанную дробь. Пот душем катился по лицу (обычно говорят «градом», но Блинков-младший считал, что это неправильно. Град не вода, он может только стукнуть по лбу ледышкой и отскочить. Но никак не катиться по лицу).
Наконец он сдался, так и не развив приличной скорости. Ноги стали ватными, поджилки тряслись. Дыша, как страдающая от жары собака, Блинков-младший выехал на шоссе, ведущее к Большим Грязюкам. Два с половиной километра в гору и столько же под гору. Лучше бы наоборот: под горку он успел бы отдохнуть. А так, доехав до середины подъема, пришлось слезть и вести велосипед в руках. Пот капал в дорожную пыль, оставляя в ней лунные кратеры. Блинков-младший еле-еле втащился на перевал. Он мечтал об одном: сесть и поехать.
И тут из лесополосы выкатились грязюкинцы на новых сверкающих великах. Блинков-младший не успел охнуть про себя, как его окружили.
Машинки у грязюкинцев были так себе, китайские дорожники. Блинков-младший подумал, что Палыч мог быть и пощедрее. Как-никак, Петькина шайка помогала уголовнику достать клише. В прошлый раз они отвлекали Капусто, чтобы Роберт Портянкин мог без помех пробраться на виллу Букашина. И ведь отвлекающий маневр удался, хотя и не самым приятным образом для пойманного тогда Петьки.
А что теперь? Может, они просто изобьют Блинкова-младшего, а может, Палыч решил похитить его и обменять на клише. Уж очень ловко все совпало – сломавшийся джип, испорченный хлеб… Грязюкинцам не по силам и не по уму такая операция, а Палычу – запросто. По его приказу Роберт Портянкин мог и припугнуть продавщицу, и сыпануть в бензобак джипа горсть сахара. Сахар вместе с бензином попадает в мотор, и готово: тягучая горелая карамель забивает все отверстия.
– Ну, что молчишь, снайперт? – подал голос Петька. Он стоял, по-наполеоновски скрестив руки на груди, и с победным видом рассматривал обессиленного и жалкого Блинкова-младшего.
Этот безграмотный «снайперт» как шило воткнулся в уши Блинкову-младшему! Он проклинал болтушку Энни.
Петька погано хихикнул и повторил:
– Снайперт! Думал, мы не узнаем? А мы все про тебя знаем. Вчера на обед у вас был борщ. А сегодня уха из леща, только ты ее не поешь. Тебя еще долго будут кормить через трубочку сиропом.
«Ну, об этом полдеревни знает, – мелькнуло в голове у Блинкова-младшего. – Сегодня Наталья Константиновна купила лещей у кого-то из местных рыбаков».
После проклятого велопробега не было сил пальцем пошевелить, не то что драться. Затравленными глазами Блинков-младший смотрел, как вожак грязюкинцев надвигается и поднимает руку с растопыренной пятерней. Петька схватил его за лицо и по-хулигански сделал шмазь. Мазнул, нажимая рукой, так что вывернулась губа и грязные Петькины пальцы влезли в рот. Давным-давно, до второй Грязюкинской войны, их знакомство началось с того, что Петька так же вот сделал шмазь Ирке. А потом валялся в пыли на заднем дворе магазина. Тогда Блинков-младший как котенка взял его на прием. Видимо, Петька вспомнил о том же. Закрывая лицо Блинкова-младшего свой пятерней, он другой рукой ударил его под ложечку. Блинков-младший скрючился и вцепился в велосипед, стараясь не упасть.
Дзинь! Велосипед отлетел, отброшенный ударом сапога по спицам. Блинков-младший как подкошенный рухнул на дорогу. Петька без интереса пнул его сапогом и удивленно сказал:
– Что-то ты сегодня тихий.
– Задумчивость напала, – сплюнув слюну с привкусом рвоты, ответил Блинков-младший.
Вожак грязюкинцев засмеялся:
– А я на тебя не в обиде. Не, кроме шуток. Петр Портянкин зла на дураков не держит. Ты из штанов лез, чтобы наши велики отнять. А у нас теперь – смотри! – Он широким жестом повел в сторону грязюкинцев. – Железная бригада Петра Портянкина! Ты думаешь, за что это получено?
Блинков-младший сел на дорогу:
– За поселковые стекла, за что же еще.
– Нет! – засмеялся Петька. – Это за тебя. А как доставим тебя в нужное место, мне еще добавят.
– Если догонят, – уточнил Блинков-младший и получил несильный тычок сапогом в грудь.
– Добавят, – уверенно сказал Петька. – Ты нужен одному человеку. Ты так ему нужен, что мне за тебя обещан мотоцикл. И я его получу, будь спок.
Сомнений не оставалось: «одним человеком» мог быть только Палыч.
Блинков-младший подумал, что уголовник хочет ему отомстить за свое разоблачение, но тут же отмел эту мысль. Сейчас для Палыча клише важнее любой мести. Если клише найдут наши, Измятый майор будет на свободе, а Палыч в тюрьме. А если люди Палыча, то наоборот.
