Пока мы с Рене… ну, определялись с нашими отношениями в джунглях, Джинкс и Арно купили мне одежду, попросив о помощи «чудную мадам Этель». Поэтому, зайдя в номер отеля, я обрадовалась, увидев на кровати два комплекта белья, милое трикотажное платье и две футболки с брюками. Завершили приятную картину благ цивилизации и трогательной заботы золотистые кожаные босоножки без задников. Все простое, недорогое, но очень нужное сейчас, когда я осталась в том, что было на мне, да еще изрядно пострадавшем в джунглях.
Перед вылетом мы привели себя в порядок, плотно поели в номере, затем в сопровождении настороженных оборотней вылетели на самолете клана Морруа в Нью-Йорк. Рене и Поль постарались как можно быстрее исчезнуть с чужой территории, где нас еще могла достать семья Варгос, как супругов Катерсонов, так и меня.
Зайдя в салон самолета, я, наверное, уже по привычке струхнула, увидев оборотней, с которыми провела четверо суток. Но только за моей спиной показался Рене, с их лиц разом сползли любопытные нагловатые улыбки, они дружно уставились кто куда, избегая смотреть в мою сторону. «Забавно! – ехидно решила я про себя, усмехнулась и расслабилась. – Все-таки надежный у меня защитник». Рене положил ладонь мне на талию и, проводив к креслу, помог устроиться. Сел рядом, отгораживая меня от остальных пассажиров. Поль занял кресло напротив нас и поинтересовался, пока небольшой самолет набирал высоту:
– Скажи, Илана, почему ты скрывала свою сущность? Я не ошибусь, если скажу – от всех, ведь ты не знала заранее, что мы появимся?
Я нервничала, посмотрела на Рене, глазами спрашивая, можно ли ответить. Он кивнул и тихо сказал, нежно, ободряюще погладив меня по щеке:
– Теперь мы твоя семья, родная. Поль – мой родственник, как и наш глава, скоро ты познакомишься с ним и его подругой, и дочерями. Все остальные, кто здесь находятся, тоже члены нашего клана. Можешь доверять любому из них так же, как и я.
Я с облегчением вздохнула, потом, положив голову на плечо моего вера, рассказала о своем прошлом. В салоне надолго воцарилась тяжелая тишина. Я было решила, что они осудили меня, но тут раздался хрипловатый, словно ему по горлу наждаком прошлись, голос Этьена:
– Рене, дома делать пока все равно нечего, может, наведаемся в Калифорнию, в миленький городок Доунс, и развлечемся, откручивая глупые головы местным псам?
Мое сердце сначала лихорадочно забилось, а к концу его предложения чуть не остановилось. Морруа на моей стороне и прямо осуждают Дурси и весь его клан тоже. Облегченно выдохнув, я разжала судорожно сжатые на подлокотниках пальцы. И неожиданно почувствовала, как слеза скатилась по щеке, а за ней другая, третья… Какое счастье! Я больше не одна! У меня есть семья, которая за меня постоит, если что. Не отдаст и не продаст. Я почувствовала, как напрягся Рене, но впервые не могла сдержать слезы и выплескивала все, что накопилось за долгие годы: боль, обиду, страх и одиночество. Он вытащил меня из кресла и, пересадив на колени, прижал к себе и гладил по голове, как мои родители в детстве. Остальные молчали, догадываясь о причине моих слез.
– Спасибо! Спасибо за новую семью! За все спасибо! – шептала я Рене, мокрым носом уткнувшись ему в шею.
Поль протянул Рене стакан с «Перье» для меня. Я взяла его дрожащими руками и пила, клацая об него зубами и морщась от колючих пузырьков, щекотавших нос. Впервые в жизни, выплакавшись, мне стало легче на душе, словно смыла вечную серость и страх. Теперь все в жизни будет хорошо, благодаря Рене. Слезы закончились, как и мои силы. Расслабившись в его руках, я уснула, чувствуя себя впервые в жизни в полной безопасности. Пока его руки обнимают меня, со мной ничего плохого не случится.
Нью-Йорк встретил нас теплой, но дождливой осенней погодой. И я опять удивилась, что впервые за пятнадцать лет не боюсь дождя, который раньше мог бы смыть мою защиту и выдать истинную сущность. Оборотни сказали, что у клана Морруа в Нью-Йорке есть собственный шикарный отель, приносящий хорошую прибыль, и остановились мы в нем. Весь верхний этаж – просторные номера из нескольких комнат для членов клана. Нам с Рене достался номер главы, и я несколько минут ходила по комнатам, откровенно глазея, восхищаясь уникальным интерьером и произведениями искусства. Рене уже порадовал меня сообщением, что богат не меньше, чем его кузен, который является еще и главой Европейского совета. Так что я могу тратить деньги как мне угодно. Вообще-то, приятное дополнение к моему замечательному веру.
Я выспалась в самолете и хотела действовать. Поэтому попросила Рене сразу заняться делами и в первую очередь съездить в свою квартиру. Настроение у него упало, едва он услышал мою просьбу. Понятно: хотел заняться со мной любовью. Нахмурившись, он тем не менее позвонил Джинксу и Арно. С ними мы поехали в мой район.
В квартире ничего не изменилось, только охрана в холле удивленно встретила и сообщила, что меня искала полиция в связи с… похищением. Теперь уже нахмурилась я! Собрав вещи и попросив веров отнести багаж в машину, связалась с администрацией многоквартирного комплекса и распорядилась, чтобы мою квартиру сдали в наем. Затем связалась с полицией и вела долгие и нудные объяснения на тему своего отсутствия. Оказалось, что верная и ответственная Джен написала заявление о моем похищении, и мне было очень неприятно врать полиции, что я просто уезжала к любовнику, а подругу не предупредила. Пришлось нам заехать в участок и засвидетельствовать лично, что со мной все в порядке.
Потом я переговорила с Джен, но ей пообещала рассказать все честно – только утаю принадлежность к оборотням, – как только улажу все свои дела. Более того, Рене разрешил пригласить подругу во Францию в гости. Услышав эту новость, Джен вопила от радости.
Осталось еще одно важное дело – моя работа, но ее я решила отложить на потом, потому что нервы у Рене не железные, а он их слишком часто сегодня тренировал. Нас окружало слишком много мужчин и не важно, что они люди. Но больше всего ему не терпелось обновить метку на моей шее. Единственное, на что он согласился, поужинать в ближайшем ресторане, чтобы потом не тратить на это время в отеле.
В небольшом, уютном ресторанчике «У Тони» мы вчетвером с удовольствием ели свежее жареное мясо. Джинкс выбрал с кровью, официант даже на поднос не смотрел, пока нес его заказ. Я наслаждалась приятной компанией, хорошей кухней, но неожиданно почувствовала чей-то взгляд, недобрый, пронзительный. Мужчина, стоящий в арке на входе в обеденный зал, поймав мой взгляд, отвернулся и ушел. Его лицо показалось мне знакомым, но вспомнить откуда так и не смогла. Запахи еды и моих спутников не дали определить: человек это был или вер, но мужчина всколыхнул во мне тревогу и страх. Я непроизвольно схватилась за бедро Рене, и он ту же насторожился:
– Что случилось, сладкая моя?
Мое напряжение и страх растворились в нежности и покое. Я впервые в жизни махнула на все рукой и приникла к Рене, наслаждаясь его запахом.
– Ничего страшного, так, показалось!
Закончив ужинать, мы вернулись в отель, но меня по дороге не покидало ощущение, что спину настойчиво сверлит тот самый взгляд, заставляя сильнее прижиматься к Рене.
