– Женщин нельзя выпускать даже из замка без усиленной охраны, – высказался Рене.
– Начинается, – закатила глаза Милана, – нам теперь что – как в тюрьме срок отбывать? Пожизненный?
– Любимая, ты сама все понимаешь, и я не вижу вариантов, как…
– А я вижу! – заявила она.
Милана подошла к мужу и обняла его со спины. Одним прикосновением эта милая тоненькая полукровка сняла напряжение сурового оборотня, аура которого у любого самца вызывает страх и уважение. Глава «растекся» под нежными ручками своей супруги.
– Мне тоже любопытно, – чувствуя себя неловко, что влезаю в разговоры «взрослых дяденек», отважилась пискнуть я.
Поль как-то незаметно оказался у меня за спиной и ловко увел от холостяков. В плену его рук, ожидая ответа, я смотрела на Милану.
– Почему бы предупреждающим шагом не сделать открытие салона «Сваха»? – высказав предложение, она весело оглядела всех.
– Ты с ума сошла? Женщина? – процедил Тьерри. – Чтобы мою пару лапали все кому не лень?
– Тьерри, ты рычишь по ерундовому поводу, – поджала губы Милана, выпрямляясь и пытаясь отстраниться от мужа. Глава клана, успев схватить ее запястья, мягким движением вернул в исходное состояние. Милана снова обняла его.
– Твой дар открывается через прикосновение! – напомнил он.
– Мне достаточно самой коснуться, например, запястья. А свои лапы наши клиенты будут держать при себе. – Теперь Милана обвиняла мужа и смотрела таким взглядом, словно вот-вот съест.
– Я ждал свою пару слишком долго, чтобы делить ее время с кем бы то ни было. И тем более рисковать, – заявил Поль.
Сейчас его объятия скорее душили, чем согревали и оберегали.
– Я не игрушка, родной, – тихо, не желая ссоры или чьего-то гнева, возразила я. – У меня хорошее образование, в мире столько интересного, а я еще так мало видела в жизни. Я не готова запереться в золотой клетке.
– Ты не понимаешь, любимая, – Поль развернул меня к себе лицом, взволнованно вглядываясь в глаза. – Ваш дар уникален, вы идеальная пара, за обладание которой любой клан пойдет на любой риск. Получить возможность знать, где и когда одинокий вер обретет пару, получит возможность завести потомство… ты себе всех перспектив даже представить не можешь.
– Ну почему же?! – хмыкнула я. – Могу! Например, изменить родословную целого клана, убрав пару наследника, тем самым на корню пресечь целый род…
– Кошмар! – выдохнула Милана, вытаращившись на меня. – Я даже не думала о подобном…
А я сразу растеряла боевой настрой, заметив в потяжелевшем взгляде Поля отчаяние.
– Хорошо, хоть одна из вас не столь наивна, – проворчал Рене.
– Вы не сможете спрятать нас от всего мира! – воскликнула Милана. – Гораздо проще, предположив возможную проблему, направить ее решение по тому пути, который выгоден и удобен нам!
– Я согласна! – поддержала подругу по «несчастью». – А вдруг наш дар передастся детям? Вы и их в клетку посадите?
– А такие случаи были? – потрясенно выдохнула Анфиса, испуганно переводя взгляд с одного мужчины на другого.
Судя по их потемневшим лицам – были.
– Я слышал о двух случаях, – признался Тьерри, нервно потерев щеку в шрамах.
– Всего о двух? – я почти с облегчением выдохнула.
Но глава помог распрощаться с надеждой на спокойное материнство:
– Известно о двадцати трех полукровках. Большинство из них просто не доживало… не успевало продолжить свой род. Два случая – это высокий процент вероятности передачи дара потомкам.
– Мать моя… – глухо выдохнула Анфиса на русском.
– Почему ты меня не предупредил? – расстроилась Милана.
Тьерри помог супруге обойти его и сесть к нему на колени.
– Не хотел говорить попусту… пугать.
– На границе наших территорий, в деревушке какой-нибудь, надо присмотреть крепкое здание, разработать план защиты и перемещения… свах туда и обратно, – медленно, осторожно произнося слова, вдумчиво анализируя, отозвался Жак. – Мне кажется, женщины правы. Лучше предупредить инфекцию, вскрыв нарыв сразу, чем ждать, когда он поразит другие органы.
– Ты свою Маризу отпустишь с ними? – ядовито огрызнулся Поль, готовый рвать и метать, словно разумных доводов не слышал.
Прижимал к себе меня так, что я пискнула, привлекая общее внимание.
– Прости, любимая, – испуганно выдохнул он, растирая мои плечи.
– Я бы помогала принимать посетителей, записи вела, – робко, почти шепотом предложила Мариза.
Я поежилась, увидев вспыхнувшие потусторонним светом черные глаза Жака. Он, конечно, в душе протестовал, но ни в чем не мог отказать своей любимой. Мариза положила узкую ладошку на руку мужа и прислонилась к нему, с мольбой заглядывая в глаза. Я мысленно усмехнулась, когда Жак, скрипнув зубами, решился:
– Отпущу!
– Девочки, я бы тоже поучаствовала, но у меня работа и лаборатории, – весело подытожила Илана. Затем, потерев грудь, добавила, вставая: – Простите, убегаю, мои сынули скоро проснутся, их мамочка должна быть рядышком.
Красивая шатенка выскользнула из-за стола и, помахав всем ручкой, упорхнула. Рене сразу потерял аппетит и настроение, изучая двери на предмет: стоит ли продолжить обсуждение или последовать за супругой.
– Ну что, договорились? – Милана сложила ладони домиком и, приподняв бровки, посмотрела на мужа. – Кстати, это значительно добавит веса клану Морруа в обществе.
– Мне плевать на любой вес, мне на все плевать, когда дело касается твоей безопасности, – громыхнул глава.
– Я поддерживаю брата! – заявил Поль. – И…
– Тогда зачем судьба дала нам шанс появиться на свет? – я пошла в наступление против позиции «не пущщать». – Всего двадцати трем? Каждый пришел в этот мир с даром. Нам с Миланой достался один на двоих, подумайте сами: два дара, дополняющие друг друга. Может быть, высшие силы таким образом пытаются помочь нашему виду.
– Я в свое время считала это проклятием, – с улыбкой призналась Милана.
– Твое «проклятие» спасло мне жизнь! – неожиданно возмутилась Мариза.
– Вот! – я указала на нашу соратницу. – Если мы поможем кому-либо избавиться от одиночества, сделать кого-либо счастливее, почему надо обязательно прятаться? Почему мы должны жить в постоянном страхе? – Я резко развернулась и, посмотрев в глаза мужу, добавила, почти умоляя: – Лично я не хочу жить в клетке. Лучше прожить недолгую, но счастливую и полную жизнь, чем затворником и вздрагивать от каждого шороха. Я устала от этого. Я хочу свободы!
– От меня? – хрипло спросил он.
– Нет, – я широко распахнула глаза в удивлении. – Только с тобой, и всегда вместе. Во всем!
