— Четыре перелома и вывих носовой перегородки.
— А мне параллельно, Блин, — заявил Князь, хотя ему не было параллельно. Он боялся, что Блинков-младший когда-нибудь обучится у мамы секретным приемам из арсенала контрразведчиков-нелегалов.
— Ну, я пошел, — заторопился Блинков-младший и все испортил. Увядший было Князь с большим сомнением, но все же поднес к блинковскому носу свой почти взрослый бугристый кулак.
— Куда, Блин? Забыл, Блин? Ты на счетчике, Блин.
Если бы от испуга сердце на самом деле уходило бы в пятки, подумал Блинков-младший, это спасло бы массу народу от смертельных ранений.
— Валяй, зови мамочку, — безразличным голосом разрешил Князь. — Я от тебя, Блин, десять раз мокрое место оставлю.
Блинков-младший осторожно вздохнул, чуя табачный запах от княжеского кулачищи.
— Неси должок, Блин, а то выпить не на что, — сказал Князь и коротко ударил Блинкова-младшего по носу. Боль была терпимая, но Митька почувствовал, как из ноздри побежала теплая струйка и громко шмыгнул.
— Сопляк! — заявил Князь. — Мне об тебя даже руки марать неохота. Ты думаешь, питбуль у нас на что? Питбультерьер, Блин, пес-убийца. Бабка его кормит живыми кроликами, понял, Блин? Для кровожадности… Памятник тебе поставим за наш счет. С надписью «Незабвенному Блину от Голенищевых-Пупырко».
Где-то в вышине со стеклянным дребезжанием захлопнулось окно, наверное, то, из которого Князю запрещали кричать «Блин!» За помоечную ограду забежала дворовая собака и деловито пометила любимый блинковский холодильник «Иней», глядя перед собой печальными глазами.
Князь молча пнул собаку ногой, но не достал и снова повертел кулаком у блинковского носа.
Деваться от него было некуда.
Как финансово одаренный подросток Блинков-младший твердо знал, что если заплатишь рэкетиру один раз, то будешь платить всю жизнь. А всю жизнь платить князю Голенищеву-Пупырко-младшему было просто нельзя уже потому, что тогда пришлось бы всю жизнь любоваться его физиономией.
С другой стороны, Блинков-младший знал, что надежно прикрыть от рэкета способна только личная охрана. Мама тут совершенно не годилась. Она с девяти утра до семи вечера с большим военным перерывом на обед ловила шпионов и террористов, а потом еще шла по магазинам. Если вычесть сон, чистку орденов и личного оружия и тому подобные хозяйственные дела и засчитывать только чистое время, как в хоккее, то на Блинковых у нее оставалось не больше часа в сутки.
— Не слышу ответа, Блин, — нажал голосом Князь и сунул Блинкову-младшему под ложечку тяжелым кулаком.
В конце концов, не мы первые, не мы последние, философски рассудил Блинков-младший. Вся мировая история состоит из того, что финансово, а также научно и творчески одаренные люди собирают деньги и строят на них всякие полезные и красивые вещи, а потом приходят на готовенькое варвары и протыкают одаренным животы бронзовыми мечами или стреляют в их широкие затылки из наганов. Причем и мечи, и наганы изобретают на свою погибель одаренные.
Было донельзя обидно пропадать, даже не открыв своего банка.
Блинков-младший изо всех сил зажмурился и сказал:
— Ничего я тебе не должен.
— Как же, Блин?! — возмутился Голенищев-Пупырко-младший. — Алгебру ты мне дал списать? Не дал, Блин. Двойку я получил? Получил, Блин…
В этот момент Блинков-младший на всю жизнь решил, что его банк так и будет называться — «Блинков-младший». Или даже «Блинковъ-младший», по-дореволюционному. Это добавит фирме доверия.
— Предок меня оштрафовал на пять баксов? Оштрафовал, Блин, — упоенно талдычил князь Голенищев-Пупырко-младший. — Ты мне заплатил? Не заплатил, Блин. Проценты набежали?…
Князь перевел дух и, наверное, посмотрел на Блинкова-младшего.
— Ты че с закрытыми глазами? Хорош торчать, Блин. В общем, у тебя сто сорок баксов, половина — мне.
Двести четыре, поправил про себя Блинков-младший и открыл глаза. В мире ничего не изменилось, только собака ушла.
— У нас будет долгая жизнь, Князь, — чувствуя себя старым и усталым, сказал Блинков-младший. — Тебе останется папина торговля, Князь, а я открою банк. Я тебя разорю, Князь, а ты побьешь мне витрины кирпичом. И тогда я велю охране класть тебя мордой в асфальт столько раз, сколько ты подойдешь к моему банку. Мордой в асфальт, Князь.
МЕСТО, КОТОРОЕ ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЧИТАТЬ ЛИЦАМ СТАРШЕ 16-ТИ ЛЕТ
Они думают, что твоя жизнь состоит из школьных уроков, жвачки, компьютерных игрушек и дурацких песенок Зины Лосимовой.
Они даже не догадываются ни о твоих мелких коммерческих сделках, ни о той Настоящей Опасной Штуке, которую ты прячешь от них сам знаешь где.
Они тебе говорят: «Иди поиграй во дворе» и неизвестно как представляют себе эти игры. Наверное, думают, что ты ковыряешься в песочнице или разгадываешь литературные шарады: со звуком «с» я невкусна, но в пище каждому нужна, с «м» берегись меня, не то я съем и платье, и пальто.
Вот когда за помойкой рванет и во всем дворе повылетают оконные стекла, они, может быть, сообразят, что ты ковырялся где-то не там. А насчет ковыряния в резинках Ломакиной и Суворовой не сообразят никогда. «Ты почему, — скажут, — красный такой? Наигрался? А я борщ варю в скороварке, пойди еще побегай».
Они понятия не имеют, от кого тебе придется бегать. И ты сам, выходя из парадного, понятия об этом не имеешь. Кто погонится, от того и побежишь.
Ты выходишь, как боец в осажденном Сталинграде, только безоружный. Почти все вокруг одного возраста: старше тебя. По-военному говоря, превосходящие силы противника.
Кошмар твоей жизни в том, что ты еще не вырос, а эти силы выросли в самом простом, коровьем смысле: набрали вес. Одним весом тебя могут сбить с ног и попинать, целя высоким шнурованным ботинком в твой живот. Могут опять же весом, безо всяких контрразведчицких приемов, навалиться так, что у тебя потемнеет в глазах, и не спеша выворачивать твои карманы. Могут отобрать двадцать рублей, которые ты сэкономил на мороженом и собирался конвертировать в доллар, и плюнуть в поляроидную фотографию Кузиной, но это вопрос уже не веса, а подлости.
Ты придешь домой, хлюпая расквашенным носом и задирая голову, чтобы не накапать на футболку, а они скажут: «Опять подрался?! Сколько раз тебе говорить: не связывайся со шпаной!» Как будто ты связывался. Ну прямо горел желанием получить по физиономии.
Самое смешное, что ведь они тоже прошли через все это, но забыли. Потому что люди вообще быстро забывают плохое, а то не смогли бы жить.
ДАЛЬШЕ ЧИТАТЬ РАЗРЕШАЕТСЯ ВСЕМ
Глава вторая
Блинков-младший становится вором и ничуть об этом не жалеет
Блинков-младший проснулся от боли в правом плече. Нос тоже болел. Он потрогал самый кончик здоровой рукой. Нос был надутый и горячий, как электрическая лампочка. Стало еще больнее, и сон кончился насовсем. Блинков-младший вспомнил о Князе и понял, что весь день у него будет отравлен. Потому что для таких сложных и финансово одаренных людей, как Дмитрий Блинков, получить по морде — это самая легкая половина дела. Теперь надо было еще пережить это безрадостное событие.
