– Я вас оставлю, брат старший инквизитор.
Толь качнулся перед старшим инквизитором и исчез, оставив его одного. Виллор прошелся перед толстой металлической дверью, которую охраняли гвардейцы, затем отошел к стене и замер, ожидая появления принца Арвина. Ждать долго не пришлось. Спустя минут десять послышались шаги, и к Хранилищу спустился еще нескладный подросток с серьезным лицом. Следом за ним шли королевские гвардейцы, сопровождавшие наследника престола.
– Доброго дня, Ваше Высочество, – Виллор склонился в изящном церемонном поклоне.
– Доброго дня, брат старший инквизитор, – наследник ответил величественным кивком головы. – Передайте мне реликвию.
– Разумеется, Ваше Высочество.
Эйдан снял с плеча дорожную сумку, открыл ее и вручил чашу принцу. В светло-зеленых глазах юноши на мгновение мелькнуло любопытство. Он поднял голову и посмотрел на инквизитора:
– Неужто и вправду она?
– Думаю, что ошибки нет, мой принц, – слегка улыбнулся шейд.
Арвин расправил плечи и важно кивнул:
– Антар и его король благодарят вас за службу, брат старший инквизитор.
– Служу моему государю и Антару, – ответил Виллор и шагнул в сторону, освобождая дорогу к Хранилищу.
Когда наследник престола исчез в его недрах, оставив свое сопровождение за дверьми, Эйдан удалился. О дальнейшей судьбе чаши оставалось гадать, но у инквизитора имелись и иные загадки. Одну из них ему предстояло решить в ближайшее время. А для этого нужно было заняться тем, чего делать не хотелось – отправиться мириться с брошенной любовницей.
Покинув дворец, старший инквизитор первым делом направился в банк. С пустыми руками являться к Тельме Лавералль было бы непредусмотрительно. Впрочем, и без болтливой шейды пора было пополнить запасы собственного кошелька. После банка Виллор посетил ресторацию, где заказал себе вина и мятных пастилок, чтобы после скрыть винный запах. Следующим этапом стал цветочный салон, затем ювелир, и к моменту посещения дома шейды Лавералль инквизитор имел горящий от винных паров взор, боевой настрой и непомерный запас наглости, но последние два пункта были и без того присущи шейду Виллору, особенно когда он шел к цели. Врожденный инстинкт охотника был отпущен на свободу, и его дичи деваться уже было некуда.
– Вперед, – сам себе скомандовал Эйдан и, бросив поводья привратнику шейды, ворвался в дом, не дожидаясь доклада и согласия его принять. Главное он уже знал, Тельма находилась дома.
– Благородный шейд! – окликнул его дворецкий: – Остановитесь!
– Поди прочь, сволочь, – отмахнулся «наглый шейд» – очередная маска старшего инквизитора.
– Сюда! – гаркнул дворецкий, и наперерез его благородию кинулись лакеи.
Без прямого приказа трогать аристократа никто не решался, но и пропускать его к хозяйке добросовестная прислуга не собиралась. Виллора увещевали, уговаривали подождать, но он, намеренно повысив голос, бранился с лакеями, дворецким и привратником. Уходить не желал, ждать тоже, и что делать с безумцем с горящим взором не знал никто. Наконец, авантюра пришла к логическому завершению. Созданный шум привлек остальную прислугу. Поглазев на представление, горничные кинулись к шейде, чтобы рассказать о происходящем. Тельма Лавералль, заинтригованная происходящим, вышла на лестницу, узрела нарушителя спокойствия, и глаза ее округлились.
– Ты! – воскликнула она, указывая перстом на посетителя.
Виллор умело раздвинул преграду и бросился к негодующей шейде.
– Тельма! – воскликнул наглец, сияя запредельно счастливым оскалом. – Душа моя! Как же я тосковал!
Он упал перед женщиной на одно колено, протянул цветы и преданно заглянул ей в глаза. Оторопь шейды спала. Она схватила букет безобидных цветов, без шипов и веток, которые могли поцарапать бывшего любовника, и размахнулась. Эйдан прикрыл глаза, поздравив себя с предусмотрительностью, и букет заплясал по его физиономии.
– Дан! Мерзкая скотина! – дама не стеснялась в выражениях, разом вспомнив все его грехи. – Как ты посмел явиться ко мне?! Убирайся прочь, предатель! Не смей приближаться ко мне даже на сто шагов! Ненавижу тебя, ненавижу!
К этому моменту букет растерял лепестки и в ход пошли стебли. Первый удар вышел хлестким, и инквизитор решил, что пора переходить к следующему этапу. Он вскочил на ноги, перехватил руки женщины, завел их ей за спину и впился в губы. Тельма мычала, пыталась вырваться, даже прикусила губу бывшего любовника. Эйдан отпрянул, погрозил возмущенной женщине пальцем и… взвалил ее на плечо. Прислуга поспешила было на выручке хозяйке, но приказ гостя, отданный повелительным тоном:
– Вина, закусок и не мешать, – остановил людей, всколыхнув привычку повиноваться.
– Отпусти меня, сволочь! – выкрикивала хозяйка особняка, извиваясь на плече старшего инквизитора. – Я тебя убью, скотина! Изничтожу!
– И после этого я должен тебя отпустить? – хмыкнул наглец.
– Глаза выцарапаю!
– Теперь я буду вынужден тебя связать, – заверил шейд, открывая дверь ногой в хорошо знакомую гостиную.
– Ты не посмеешь! – взвизгнула Тельма.
– Душа моя, ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы усомниться в обещаниях…
Виллор опустил бывшую любовницу на пол, толкнул в кресло и сам опустился на подлокотник, удерживая руки женщины за запястья. Она воинственно взглянула на него, дернулась, но вырваться опять не смогла.
– Тебе верить нельзя! Ты лжец и мерзавец!
– Ерунда, – мотнул головой шейд.
– Ты разбил мне сердце!
– Избавил от излишней сцены расставания и долгих объяснений, – возразил Эйдан.
– Ты изменял мне!
– Бездоказательно.
– Дилирия говорила…
– И ты веришь этой сплетнице и вертихвостке?! Ужасная женщина, у которой не язык, а змеиное жало.
– Это верно – проворчала Тельма. – Гадина еще та… – Однако снова встрепенулась: – Но не тебе об этом говорить! Ты оскорбил меня…
Виллор лихо упал на колени перед женщиной, покрыл поцелуями одну ее руку, затем вторую, после поймал взгляд и, добавив в голос драматизма, с надрывом произнес:
– Если бы ты знала, как я корю себя за то, как оставил тебя! Тельма, душа моя, не было дня, чтобы я не вспоминал тебя…
– Лжец!
– Ты оскорбляешь меня недоверием, – обиделся шельмец и поднялся на ноги. Шейд отошел от кресла, на котором сидела хозяйка дома, отвернулся от нее и нервно потер ладони. Вдруг резко обернулся и вновь кинулся в ноги женщине, не дав той покинуть кресла. Схватил за руку и прижался к ней щекой: – Ах, Тельма, отчего ты не веришь мне?
– Ты еще спрашиваешь? – возмутилась шейда Лавералль, но тут вертлявый посетитель совершил очередное стремительное перемещение.
