В моих глазах появляются слёзы от обиды, но не на неё, а на Пирса. Как он мог так со мной поступить снова? Он говорил красивые вещи, но за ними скрывалось нечто страшное.
Пэнзи возвращается в гостиную, и он бледный.
– Что ещё случилось? – вытираю слёзы, спрашивая его.
– Это опять происходит. В доме Уиллеров случилась очередная странность. В гостиной над камином появилась надпись: «Я до сих пор здесь. И я никуда не уйду, пока не получу своё». Мне сообщил об этом Джим. Он должен был встретиться с Сойером там, чтобы обсудить кое-какие дела по подготовке дома к продаже и проследить за сменой труб. Но Сойера там не было, только его машина.
Моё сердце ухает вниз от страха.
Глава 21
Когда приходит беда, то она абсолютно забывает о манерах и не видит ничего плохого в том, чтобы взять толпу «друзей» и бесцеремонно пригласить их с собой. Именно так и происходит. Мало того, что я ещё полноценно не смирилась с тем, что Пирс призрак и у меня были отношения с призраком, планирующим меня убить, чтобы больше не быть одиноким сгустком энергии. Так теперь ещё и новые проблемы. Сойер Уиллер пропал. Никто его так и не нашёл на территории поместья Уиллеров, да и в городе он не появлялся. Он остановился в гостях у Генри Фьорда на время подготовки к продаже дома, но и тот не видел его с раннего утра. А если учесть, что Сойер именно тот ребёнок, которого носила жена покойного Пирса Уиллера от его брата и он явно недоволен этим, то всё становится очень и очень плохо. Конечно, это меня пугает. Безумно.
Хотя мама и Пэнзи строго-настрого запретили мне выходить из дома и встречаться с Пирсом, чтобы узнать что-то или ударить его для собственного удовлетворения и восстановления справедливости, но я всё же вышла. Я хочу знать буквально всё. Мне больно. Пирс обманывал меня и пользовался моей доверчивостью. Я вспоминаю каждое его прикосновение. Каждое лживое слово. Каждую обманчивую улыбку. И благодаря этому боль отступает, а на смену приходят ярость, обида и гнев. Да, я готова драться.
Я пробираюсь, озираясь по сторонам, к центральному входу особняка и тихо открываю дверь дома. Оглядываю гостиную, где вижу надпись, о которой говорил Пэнзи перед отъездом. Она словно написана кровью, но это вино. Я улавливаю вонь алкоголя и приближаюсь к каминной полке, чтобы удостовериться. Да, вино. Замечаю в камине разбитую бутылку и прямо на стыке между белым камнем камина и полом что-то тёмное. Сажусь на корточки, проводя пальцами по засохшему пятну и поднимаю руку. Принюхиваюсь и осознаю, что это кровь. И капнула она недавно. Но чья это кровь? Если Пирс призрак, то у него не может идти кровь. А вот у Сойера… он мог это всё подстроить, использовав давнюю страшилку про Пирса. Сойер из тех, кто использует все грязные методы в продажах, да и в жизни.
– Айви? – Удивлённый голос раздаётся за спиной. Я вздрагиваю и, оборачиваясь, выпрямляюсь. Пирс стоит около окна. Его улыбка широкая и счастливая. Но вот одежда… как призраку удаётся постоянно переодеваться? Вчера он был в элегантном костюме, а сегодня в льняных бежевых брюках и светло-зелёной рубашке с коротким рукавом. Эти цвета идеально подчёркивают красоту его лица и волосы цвета тёмной пшеницы. На секунду, если честно, то я забываю обо всём. Я просто упиваюсь радостью оттого, что вижу его. Моё сердце стучит, как безумное… влюблённое. А потом боль. Она пронзает его, и я отшатываюсь, прикладывая руку к груди.
– Айви? Что случилось? Вновь твоя мама наговорила тебе гадостей? Что она сделала? – Пирс подлетает ко мне и удерживает на месте, помогая не рухнуть на пол. Но не от слов мамы, а оттого, что я снова вспоминаю, кто такой Пирс Уиллер. Он бережно обнимает меня за талию одной рукой, а второй приподнимает мой подбородок.
– Я… да… голова закружилась. Ты мог бы… принести мне воды? – медленно шепчу я.
– Воды? – Нервно улыбаясь, переспрашивает он.
– Да, бокал воды, Пирс. У меня начинается паническая атака и я… мне сложно дышать. Я хочу пить, – умоляю его сказать самому мне правду. Ведь призрак не может взять бокал с водой, да и налить её. Правда?
– Ох, Айви, мне очень жаль, но здесь не работает сантехника. Из-за того, что до сих пор меняют трубы, воды нет. Но… я знаю, что делать. Ты должна сесть, опустить голову к коленям и дышать. Пойдём, я помогу тебе, – Пирс толкает меня к дивану. Грусть так остро наваливается на мою грудь, словно на неё наступили грязным ботинком.
Качаю головой и дёргаю плечами, выскальзывая из рук Пирса.
– Мне уже лучше… хотя, нет, ты же так ненавидишь ложь. Мне паршиво. Мне безумно паршиво сейчас, Пирс Уиллер, – горько произношу я.
– Мне так жаль, что тебя снова расстроила твоя мама. Но мы что-нибудь придумаем. И я… – он осекается, а потом его улыбка спадает. Пирс смотрит на меня другим взглядом. Раньше он был мягким, спокойным, обнимающим. Сейчас он резкий, холодный и расчётливый. Словно маска исчезает с его лица, и я жмурюсь от боли.
– Так это правда. Ты Пирс Уиллер и ты обманщик и лжец, – через горький ком заключаю я.
Он поджимает губы и солнце на улице резко пропадает. Я вижу, как его кулаки сжимаются, это пугает меня, и я делаю шаг назад.
– Айви… я не причиню тебе вреда, – шепчет он, пытаясь подойти ко мне, но я отскакиваю в сторону, зло окидывая его взглядом.
– Ох, правда? То есть ты не причинил мне вред, когда обманул меня? Ты не причинил мне вред, когда убедил, что живой? Ты не причинил мне вред, пытаясь убить меня в детстве? О-о-о, да, никакого вреда ты мне не причинил, – язвительно огрызаюсь я.
– Я никогда не пытался тебя убить, Айви! Я защищал тебя! – Выкрикивает он.
– Интересно, почему я не хочу тебе верить? Может быть, потому что я занималась сексом с призраком этой ночью, а он врал мне про болезнь, про медленное сердце, про себя, да про всё? Какой вариант тебе нравится больше, мёртвый обманщик? Выбирай любой, но запомни, тебе не удастся снова это сделать со мной. Я не поведусь на очередную ложь и на эти твои длинные ресницы. Я всё знаю. Тебе не обмануть меня. Я видела твой некролог. Я видела статью про твою свадьбу. Я всё о тебе знаю, и ты… не приближайся ко мне! – Взвизгивая, бегу к двери, но словно по щелчку он появляется напротив меня.
Крича от страха, отшатываюсь и срываюсь на бег в другую сторону. Пирс же просто материализуется из воздуха каждый раз, когда я хочу выскочить в коридор или за дверь. Он перекрывает мне путь, и я ношусь по чёртовой гостиной, как хомяк в колесе.
Скуля, закрываю лицо руками и тяжело дышу. Кажется, я схожу с ума.
– Айви, я не устаю, а вот ты да. И я никому не позволю валять в грязи мои воспоминания, – резко говорит Пирс. Отрываю руки от лица и хлюпаю носом.
– А меня валять в грязи можно, да? Ты обманул меня! Ты женат, чёрт бы тебя побрал! Ты призрак! – Обвинительно кричу я.
– Да, это так. Я другая форма жизни, и всё. И я не валял тебя в грязи, именно о тебе я и говорил, когда попросил не превращать лучшее время для меня в пыль, ясно? Да, я не сказал тебе о том, что у меня проблемы с жизнью…
