Я ничего не понимаю. Правда. В моей голове пока всё это не уложилось. Столько разных мыслей и воспоминаний. Столько нестыковок. Столько обмана.
Белч входит в комнату, и Сиен поворачивается к нему.
– Ну что?
– Спросил, как ты, Мира. Я сказал, что ты пришла в себя, и мы тебе всё рассказали. Он сообщил, что скоро всё закончится. Марджори приедет сюда, и всё будет хорошо, – Белч указывает головой Сиен, чтобы она подошла к нему.
Подруга отпускает мою руку и поднимается. Он что-то быстро шепчет и уводит её в гостиную.
Нет… это ложь. Я была права, это всё ложь. Снова игра… я должна знать.
С третьей попытки мне удаётся встать с кровати и, шатаясь, подойти к двери.
– В общем, вот так. Все уже на местах. И только её ждут, – тихо говорит Белч.
– То есть месье Леду в курсе, и здесь полиция?
– Да. Они поймают её на чистосердечном. Мира мертва для всех. Карстен и другие в больнице, и сказали, что их пытались обокрасть. Они улетят по домам сразу же, как им дадут на это добро врачи.
– Что он сделал, Белч? Что у Рафаэля есть такое, раз Карстен сдал позиции?
– Я не знаю, Сиен. Чёрт, прости, что я ударил…
– О-о-о, да прекрати. Признайся, что ты об этом всё же мечтал.
– Иногда, когда ты несёшь чушь и истеришь.
– Придурок. Ладно, потом я тебе всё выскажу, меня волнует другое. То есть Марджори посадят? Ну а если она выйдет? Она же мстить начнёт. Она же…
– Я точно не могу сказать, но там не просто полиция. Рафаэль упоминал Грога и то, что он здесь. В Женеве. Это его люди, так что вряд ли Марджори когда-нибудь решится на месть. Она будет гнить в тюрьме. Они найдут уйму причин. И не забывай о деньгах. Благодаря им можно посадить человека пожизненно.
– Я рада. Ненавижу её. Она столько боли причинила Мире. Сука, – шипит Сиен.
Отталкиваюсь от стены, понимая, что ноги меня не держат. Они трясутся.
Подхожу к кровати и сажусь на неё.
Грог здесь. Почему? Почему Рафаэль не подал мне знака? Как можно было делать это, если он не испытывал никаких чувств? Это ложь. Я не верю этому. И меня больше заботит то, что он был с Марджори. Он не только был с ней, а дал ей больше, чем мне. Да, как бы жалко это ни выглядело. Но это единственное, что сейчас звенит в моих мыслях.
– Я слышала, – сразу же признаюсь, как только Белч и Сиен входят в комнату.
– Мира…
– Её посадят?
– Да, надолго. Не волнуйся, – заверяет меня Белч.
Усмехаюсь и поднимаю голову.
Чёрт, внутри меня столько злости.
– Всего лишь посадят? Это та цена, которую она заплатит вот за это, – указываю на лицо Сиен. – И за это?
Поднимаю руки в бинтах.
– Это всё? – С моих губ срывается безумный смех.
– Но это правильно, Мира. Она это заслужила…
– Нет, – резко обрываю Белча. Откуда-то берётся столько силы. Физической силы ненависти.
– Получается, что из-за неё и её какой-то чёртовой обиды на то, что она дерьмо, столько людей пострадало, а она всего лишь в тюрьме будет прохлаждаться. Она не узнает, что такое боль и страх потери любимых. Она никогда не ощутит на своей коже ни одного прикосновения ножа и не переживёт насилия. Она просто сядет за решётку и будет есть и жить, как ни в чём не бывало. Это нечестно, – возмущаюсь я.
– Мира…
– Нет, я не согласна на такой исход. Я не согласна на то, чтобы эта сука, которая забрала у меня всё, жила. Я хочу, чтобы она существовала, как падаль. Я хочу, чтобы она тоже гнила в могиле заживо и не могла дышать. Я хочу, чтобы кровь для неё стала спасением, а смерть казалось сказкой. Я хочу видеть то, как ей будет больно. И я так просто этого не оставлю. Вот вам ещё одно доказательство того, как вас жестоко обманули. Значит я вот чуть не умерла оттого, что Рафаэль мне вены порезал. Сиен пережила серьёзную психологическую атаку. Тебе, Белч, пришлось предать меня и отдать им. А ей ничего? Он её даже пальцем не тронет? Только удовольствие подарил? То, что у меня украли? Да ни черта.
Поднимаюсь с кровати и подхожу к шкафу.
– Мира, ты куда собралась? Тебе лежать надо…
– Оставь её, – Сиен перекрывает путь Белчу, пока я ищу кроссовки.
– Ты рехнулась? Я всё понимаю, но она может сорвать их план, Сиен! Она может…
– Мира права, Белч. Почему мы должны ненавидеть друг друга за то, на что эта сука нас обрекла, а сама будет жива и здорова? Пусть Мира делает то, что считает нужным. Она имеет на это право.
– Сиен…
– Закрой рот, Бернардо. И если ты хочешь, чтобы я тебя простила, ты ничего не сделаешь для того, чтобы ей помешать.
У меня руки трясутся. То ли от адреналина. То ли от слабости. Но я ни за что на свете не позволю так легко жить этой суке дальше. Нет… хоть что-то, но я оставлю на ней.
Глава 24
Рафаэль
Жизнь – это и есть самое ужасное преступление для человечества. Каждый из нас преступник, потому что дышит против желания других. А самое страшное в этом всём то, что жизнь для многих ничего не значит, даже собственная. Они разбрасываются ей, словно у них будет второй шанс или третий, чтобы переиграть какие-то события. Увы. Это чистовик, и нужно думать, что в нём пишешь. Эти слова тебе никогда не вычеркнуть. Это твой личный том, в котором страниц остаётся всё меньше, ведь кто-то может их попросту вырывать без спроса.
Один тихий вздох. Одно прикосновение губ. Одна слеза, которую она даже не заметила. Одно резкое движение. Один шанс.
Две секунды. Два выстрела. Два стона боли. Два грохота тел на пол. Два человека. Два врага, любящих одно и то же. Победу.
– А теперь только тебе решать, Карстен, что ты выберешь: свободу или жизнь, – пистолет уверенно лежит в моей руке.
Спасибо, любимая…
Курт и Самуэль катаются по полу, скуля от пули в их ступнях.
– Она и нас приказала убрать, да? Я не удивлён, – Карстен оставляет в покое камеру и опускает руки.
– Ошибаешься. Вы все ошиблись, кроме одной. Её, – головой показываю на Миру. – Марджори не кукловод.
– Это ты…
– Ни за что. Поэтому начнём играть по другим правилам. Белч! – Кричу я. Раздаётся шум, и под шокированными взглядами друг выходит из своего убежища, а Сиен мычит и плачет. Он снимает маску Карателя и отбрасывает её.
– Помоги ей. Наверху всё уже готово, – приказываю я, но парень бросает взгляд на свою девушку.
Она ему говорит то же самое взглядом, жестами тела, своим заглушённым криком.
Белч отворачивается от неё и срезает верёвки, подхватывает Миру на руки и выносит из подвала.
