– Мира, наконец-то, – передо мной появляется одна из девушек группы поддержки, отчего я останавливаюсь и удивлённо приподнимаю брови.
– Я обыскала уже весь университет. Тебе просили передать, что концертный зал в твоём полном распоряжении, и необходимо предоставить план его оформления к завтрашнему дню, чтобы всё успели подготовить. Я собрала всех девочек и оставшихся парней из «Альфы» для помощи и замеров, – быстро тараторит она.
– Хорошо. Спасибо, тогда начнём, – сухо кивая, бросаю взгляд на дом сестринства, куда я уже практически дошла и, разворачиваясь, направляюсь в противоположную сторону вместе с девушкой, описывающей мне свой наряд.
Вот и этот подарок от судьбы – она мне чётко говорит: не ходить туда, где находится Рафаэль. А я намеревалась поговорить с ним и узнать о самочувствии. Также я ещё не услышала всего, что он с Белчем сотворил ради меня. Странно так, Оливер никогда не делал ничего только ради меня, моего внимания и моей улыбки. Или же я просто не замечала, потому что меня он ни капли не волнует в такой степени, как Рафаэль. И вот разве это честно? Нет, а в мире, вообще, нет этого свойства. Оно отсутствует, чтобы мы искали его в ком-то или в чём-то. Мы воображаем, что где-то существует место, созданное для радости и счастья. Мечты – способ самосохранения, ведь иначе мы поймём, что нет причин, чтобы жить. Каждому необходима подобная ложь, даже если она разрушит тебя и расщепит на мелкие частицы.
Глава 54
Мира
– Всё, ребята, спасибо вам за помощь. Все свободны. Девочки, репетиция завтра в половине четвёртого, сообщите об этом танцевальной группе мальчиков, – громко произношу я, улыбаясь окружающим, и делаю последние пометки в блокноте.
– До завтра, Мира.
– Встретимся дома.
– Да-да, – мрачно бубню себе под нос, продолжая наигранно растягивать губы.
Оказывается, попытка отвлечься от собственных неутешительных прогнозов, очень хорошо сказывается на мне. Хотя, как только зал начинает пустеть, а я записываю количество шариков и другой ерунды, на меня снова наваливается грусть, а желание возвращаться в сестринство абсолютно отсутствует.
Собираю с пола измерительные рулетки, отодвигаю к стене стремянку, и в этот момент меня неожиданно хватают за талию, отчего я испуганно вскрикиваю и поворачиваюсь, занося руку для удара.
– Привет, детка, – Оливер довольно ухмыляется своей задумке, моя ладонь опускается на его плечо.
– Ты уже вернулся, – сдержанно констатирую я неприятный факт.
– Да, родители передают тебе самые добрые пожелания и очень расстроились из-за того, что ты не смогла провести с нами время. Не парься, ты пропустила немного, они снова завели песню о том, куда мы с тобой отправимся на рождественские каникулы, – пока он говорит, улавливаю неприятную вонь алкоголя.
– Ещё рано говорить об этом. И ты снова пил, – отталкиваю его, отчего парень, немного качаясь, пьяно улыбается.
– А ты снова злая. Калеб вернулся в строй, и у него руки чешутся набить морду этому уроду Рафаэлю, – Оливер ударяет кулаком в ладонь, снова вызывая во мне тот страх, опоясывающий своим ледяным холодом разум.
– Или у тебя они чешутся, Оли? Хватит, он достаточно уже заплатил, чтобы ты от него отвалил, – указываю на него пальцем и прохожу мимо, направляясь к блокноту.
– У меня тоже чешутся. Он меня раздражает, и я запретил Белчу подходить к нему, – кричит довольно в спину мне.
– Оливер, ты не имеешь права заставлять кузена отказываться от общения с тем, кто ему нравится. Это низко, хотя, о чём это я, ты же глава «Альфы», и всё, что вы делаете, это в основном подлые подколы и удары исподтишка, – зло бросаю, хватая блокнот.
– Ах, вот как ты заговорила, наши подколы нравились, когда мы помогали тебе стать главой сестринства, – обозлённо подлетает ко мне, пытаясь поймать, но я легко уворачиваюсь благодаря его плохой координации.
– Забываешься, Оли, ты палец о палец не ударил, чтобы как-то помочь мне. Ты лишь наблюдал до тех пор, пока не понял, что я намного сильнее Беаты и выгоднее для тебя, как пара. Только вот я уже задумываюсь о том, что мне порядком поднадоела моя усталость от тебя и твоих измен, – выговариваю я. Прищуривается и сжимает кулаки.
– Если бы ты хотя бы немного соответствовала той, кого я помню, то мне не приходилось бы искать себе развлечения, Мира. Это твоя вина. Ты отдалилась от меня, после того как вернулась сюда в начале года. Даже в первый день ты не позволила до себя дотрагиваться, как и во все последующие. Может быть, тебе обратиться к врачу, а? – Едко цедит он.
Усмехаюсь, теперь я абсолютно точно уверена в ином.
– Или же тебе, Оли. Я запрещаю даже целовать меня, пока ты не предоставишь мне справку от венеролога. В мои планы не входит долгое и неприятное лечение от последствий твоего развязного поведения. И да, возможно, именно тебе и необходим врач, чтобы он научил тебя, как правильно обращаться со мной. Ведь ты, насколько я помню, умеешь только брать, но ничего не отдавать взамен. Жаль будет, если ты разочаруешь своих родителей, когда полностью отвернёшь меня от себя. Я уже на грани. Ещё немного, ещё одна измена, и всё, Оливер, чаша отвращения к тебе будет переполнена, – набираюсь смелости и чётко произношу каждое слово, подпитывая сказанное сладкой и ядовитой улыбкой. И мои слова точно попадают в его пьяный и тупой мозг. Он слабо бледнеет и дёргается в мою сторону, вызывая внутри триумф.
– Детка, но я же люблю тебя, и пребывание здесь – это лишь период, в котором я развлекаюсь. А дальше, когда мы завершим обучение, то всё изменится. Ты преодолеешь свою болезнь, а я устану от других. Мы же договаривались, – стараясь подкупить меня, елейным голосом произносит Оливер, делая шаг ко мне.
– Болезнь? Смешно. Я подумаю, Оли, подумаю. Но советую тебе пересмотреть своё отношение насчёт дружбы Рафаэля и Белча. Возможно, если ты пойдёшь на уступки, я тоже прощу тебя.
– Ах, вот, значит как. Рафаэль. Ты снова вспоминаешь об этом мудаке…
– Закрой рот, – перебивая его, цежу я. – Прекрати оскорблять всех, если не хочешь, чтобы они оскорбляли тебя. И я вспомнила об этом только из-за Белча, который, к слову, твой родственник. Его настроение скажется на Сиен, а я не позволю, чтобы он срывался на ней. Тебе ясно?
– Ты же знаешь, что его родители никогда не допустят эту шавку в свою семью. Сиен тоже для него – период развлечения, и только. Брось, Мира, ну не будь ты такой дурой, как Саммер. Хотя последняя умеет отлично работать ртом…
Не выдерживаю ни гадких слов в сторону подруги, ни болезненного сравнения с этой сукой, и, резко сгибая ногу в колене, ударяю Оливера по паху. Тихий стон. Он сгибается, и я хватаюсь за его плечи, с силой вонзая в них ногти.
– Продолжай в том же духе, милый, и ты разозлишь меня. Саммер скоро вернётся, не волнуйся, её рот будет в твоём полном распоряжении, только вот как на эту шавку посмотрят твои родители. Оливер, ты с каждым днём становишься похожим на безобразного ублюдка. И моё условие в силе, как и получение справки от врача. Не скучай, любимый, – похлопав парня, кривящегося от боли, по щеке, отпускаю его.
