Шумно вздыхаю от его слов.
— Это всё, чем я располагаю. Я хочу знать, какое самое максимальное наказание грозит за подобное, а какое минимальное.
— Максимальное — уголовный срок за подделку документов сроком на семь лет лишения свободы. За фальсификацию смерти пять лет, если для этого не было никаких причин, вроде преследования, угроз убийства или чего-то подобного, что могло вынудить человека исчезнуть. Минимальный — два-три года лишения свободы только за подделку документов и тоже в зависимости от обстоятельств произошедшего. Вердикт выносится присяжными. В обоих случаях присуждается штраф, также возможны выплаты моральной компенсации семье или же близким людям, считавшим человека умершим.
— То есть в любом случае будет тюремный срок? — уточняю я.
— Да, но если есть связи среди политиков, то заключённого можно перевести в тюрьмы с более щадящими условиями, вроде той, которая находится недалеко от Вашингтона. Там обычно сидят дети богатых людей или важные персоны, условия содержания там хорошие, намного отличающиеся от других мест лишения свободы.
— Понятно. Спасибо.
Чёрт.
Шайди!
В таком случае единственный шанс — подкупить присяжных, но это крайне и крайне сложно. Особенно если учесть, что отец Шайди сам политик. Он может приложить максимум усилий, чтобы избавиться от неё. Что же такого было в прошлом у Шай, раз она решилась на подобное? Что?
Возвращаюсь домой и молча прибираюсь в гостиной. Я так подавлен сейчас. Так разбит. И даже понимание того, как жестоко я поступил с Шай, отходит на второй план из-за реально грозящей ей тюрьмы. Чёрт. Тюрьма может уничтожить всё внутри. Буквально всё. Я не могу её потерять. Плевать уже на себя. Плевать, главное, чтобы она не встретилась с подобным. Господи, в общей сложности ей предстоит двенадцать лет провести в тюрьме. Боже…
Мне так жаль…
— Денни, доброе утро.
Поднимаю голову на Лорейн, зевающую и выходящую из спальни.
Я не знаю, откуда столько несправедливости и ко мне, и к Шай исходит от этой семьи? За что? Но выхода у меня нет, как только играть дальше. Очередная роль, которую впоследствии я буду ненавидеть.
— Привет. Я купил тебе подарок. Он в гостиной, — безэмоционально произношу, наблюдая, как Лорейн радостно взвизгивает и несётся в комнату.
Мне просто очень жаль. И себя тоже.
Лорейн возвращается в кухню, крича слова благодарности и, обнимая меня за шею, целует в щёку. А я ни черта не чувствую, кроме краха собственных утерянных надежд.
— Так мы полетим отдыхать, Денни? Мне собирать вещи? — верещит Лорейн у меня над ухом.
— Сначала мне нужно в офис, чтобы написать заявление о просьбе предоставления другого агента, а так, да. Конечно, выбирай, куда полетим, — отчуждённо отвечая, снимаю её руки со своей шеи и встаю.
Мне нужно убраться отсюда. Свалить и не появляться здесь до ночи, пока она не уснёт. Не хочу её видеть. Не хочу быть в этой клетке. Дерьмо.
Прежде чем Лорейн хоть что-то произнесёт или же возмутится моему побегу, хватаю ключи от машины и выскакиваю за дверь.
В связи с возросшей популярностью, мне пришлось арендовать два места на паркинге в комплексе, в котором мы снимаем квартиру, чтобы никто точно не мог знать о моих передвижениях. Самая разумная вещь, сделанная мной за последнее время. Молодец. Хоть где-то ничего не просрал.
Когда я появляюсь в корпорации, так сразу же, прямо с порога, все начинают пялиться на меня. Опускаю пониже кепку. Они шепчутся за моей спиной, перемывают мои косточки и вчерашнюю драку с агентом. Хотя я ни о чём не жалею. Я бы врезал ему сильнее, если честно.
Оставив заявление в отделе работы с моделями, направляюсь в соседнее здание и беру форму для тренировки, бутылку воды, полотенца и набор для душа. Всё это предоставляется корпорацией для таких бабочек, которой стал я. Для уровня ниже — только полотенца и вода. Для среднего — вода, полотенца, гель для душа и шампунь компании, с которой у нас подписан контракт. Плевать.
В зале не так много людей, но и их достаточно. Это всё нижний уровень, я тоже был среди них, а сейчас они мне противны. Нет, не потому, что они хуже, чем я, а потому что смотрят на меня и обсуждают мои «победы». Я до сих пор не привык к негативу, встречающемуся на каждом шагу, и вряд ли привыкну, если за тридцать лет это не удалось. Мне гадко. Внутри гадко, и, разминаясь на беговой дорожке, я постоянно думаю о Шайди и её возможном аресте. Я знаю, что есть лазейка, но мне о ней неизвестно. Это убивает. Вот что делает с людьми недоверие. А прежде были боль, страх и чудовищные события. Люди закрываются даже от тех, кто мог бы их полюбить. Они больше никому не верят. Вот и я теперь в их числе. Имея миллионные контракты, так и не стал кем-то большим в этом мире.
Дерьмо.
Мои мышцы ноют, когда я стою под прохладным душем, прислушиваясь к разговорам ребят, доносящимся из соседних кабинок. Они вошли передо мной и вряд ли знают, что я слышу их, как и их обсуждения того, насколько я беспардонный, наглый и зажравшийся тип.
— Не парься, Круэлла прилетит уже завтра, снесёт к чёрту его корону и вышвырнет, — напрягаюсь, смывая с волос шампунь.
— Да? Откуда знаешь?
— Девушки болтали, что помощница Круэллы после инцидента с Джонсоном позвонила ей и донесла на всех, как обычно. Компания из-за этого засранца несёт финансовые потери и штрафы. Съёмки он отменил, а этого, по словам дамочек, Круэлла терпеть не может. У неё везде деньги. Она зациклена на них, так что вырвет его сердце и сожрёт ночью, когда будет ублажать Рокси.
Сжимаю кулаки от их неприятного хохота.
— Думаешь, он реально спал с ней? Может, и мне попробовать втиснуться между её ног. Круэлла горяча. Фигура и лицо, всё отпад, ещё и богата…
Дышу глубже. Не сорваться. Ублюдки.
— Задушит ими. Да и вряд ли она допустила его до своего тела, как и до счетов. Хотя поговаривают, что именно она его и выбрала на том дрянном кастинге. К тому же он женится…
— Когда сучке Круэлле это мешало? Рокси вон столько лет женат, и она до сих пор скачет на его члене. Рискну, авось и получится, а потом продам эти фото. Бабла точно срублю, даже если и выгонят. Зато буду тем, кто узнал, что такое трахать ледяной труп в лице Круэллы Шайди Лоу. Моё интервью об этом станет сенсацией.
Раздаётся шлепок, дружеский шлепок, скорее всего, и снова хохот, удаляющийся от меня в раздевалку.
Ударяю кулаком по стене и жмурюсь. Только через мой труп.
Шайди возвращается, а я в таком дерьме. Чёрт.
Выхожу из душа и переодеваюсь.
Но ведь есть шанс, правда? Если она меня вызовет для обсуждения инцидента, то я сообщу ей обо всём. Расскажу всю правду, и Шай поймёт, что я не такой ублюдок, каким она меня считает. Да… да, шанс ещё есть.
