— Прости меня. Ты прав, я сама больше не знаю, кто я такая. Вероятно, я хотела быть для тебя лучше, чем есть. Может быть, это и есть слово на букву «Л», потому что ты делаешь со мной ужасные вещи. Ты заставляешь меня жить и чувствовать всё очень ярко. И мне это так нравится. Я растворяюсь в тебе и чувствую себя невероятно живой. Я больше не могу… ломать тебя. Не могу, мне больно видеть тебя таким. Мне страшно знать, что я краду у тебя жизнь. Я недостойна её. Тебя недостойна. Ты отмоешься, поверь мне. Но внутри… надеюсь, что ты позволишь себе двигаться дальше и жить. Не надо страдать из-за конченой суки вроде меня. Таких ты должен истреблять. Они не заслуживают того, чтобы жить рядом с тобой Прости меня… прости… — все мои силы уходят моментально. Я ломаюсь, опускаюсь на дно и больше не могу вынести этого напряжения и давления внутри своего тела.
Делаю два шага, чтобы исчезнуть и совершить безумное. Но Рейден хватает меня за талию и резко притягивает к себе.
— Нет! Не пачкай себя мной, я умоляю! — унизительно визжу, ударяя его по плечам.
— Я люблю тебя! — он перехватывает мои руки и ищет губами мои.
— Нет! Я прошу тебя… мотылёк… нет… они придут за тобой… они же… спасись. Не делай этого с собой…
Горло так давит. Я ощущаю, как глаза покалывает от невыносимой боли.
— Ты любимая. Моя любимая, Шайди. Моя, слышишь меня? Моя и только моя! Я не отдам тебя им! Никогда! Я в ужасе от того, что ты пережила одна! Без меня! Я не смог помочь, потому что не знал тебя и тратил свою жизнь впустую! Без тебя я не вижу смысла в своей жизни! Я готов стать убийцей! Я готов стать соучастником всех наших преступлений, которые помогут нам быть вместе! И я отомщу им! Мы вместе это сделаем! Я не отдам тебя! Я тебя не отдам! — его крик оглушает меня. Из горла вырывается стон. Глаза кипят от боли.
— Всё… я всё понял, любимая моя. Я всё понял и прошу прощения за то, что не знал… не чувствовал страха и боли, которые ты пережила одна. Но я рядом. Видишь меня? Чувствуй меня. Люби меня. Отдай мне всё, что осталось у тебя в сердце. Ты подарила мне себя, так дари дальше и свою боль. Отдай мне её. Поделись, и мы справимся. Плачь… ты должна плакать сейчас, станет легче, любимая. Плачь, ты имеешь право на слабость. Сейчас плачь. Я рядом с тобой. Я здесь. Переживём это вместе.
Его губы касаются моих, дрожащих и сухих. И это ослепляет на долю секунды. Ослепляет так сильно, что я вижу своё прошлое и невозможное будущее. Там один Рейден. Только он, и это ломает меня окончательно.
Обжигающие капли скапливаются в глазах. Из горла рвётся крик боли и чувств к нему.
— Молодец, Шай. Давай дари мне свою боль. Дари её так сильно, как хочешь быть со мной. Дари. Я выдержу. Я вынесу… поделись со мной этой грязью. Мы вместе отмоемся. Ты и я. Плачь, любимая. Плачь.
Мою грудь разрывает от слёз. Они капают из глаз нескончаемым потоком. Я не плакала много лет, не позволяла себе эту слабость, а сейчас рядом с ним, с моим родным мотыльком, падаю на землю и разбиваюсь. Я чувствую боль и отчаяние. Чувствую стыд и отвращение к себе. Чувствую что-то тёплое и близкое. Это всё позволяет мне плакать. Плакать так горько и громко, как никогда в жизни.
Мои ноги подкашиваются. Рейден опускает меня на землю и усаживает себе на колени. Он гладит мою голову, а я цепляюсь за его шею, кусая его же кожу от боли. И он терпит. Терпит всё это ряди меня.
— Моя любимая… моя хорошая… я рядом, чувствуешь меня? Я здесь, и не позволю тебе уйти к нему. Я не пущу и не отдам. Ты моя… я найду решение. Я встречусь с ним, если понадобиться, и буду драться снова и снова. Сотню… миллион раз я буду драться с ними, искать варианты, но никогда не смей думать о том, чтобы уйти к ним. Вот на это ты права не имеешь. Не имеешь права бросать меня одного и менять наше будущее на жестокость. Моя бабочка, самая красивая бабочка в мире. Я буду лететь за тобой. Клянусь, я полечу за тобой, куда бы ты ни направилась, — шепчет Рейден, целуя мои мокрые щёки, гладя их и снова целуя.
И так до бесконечности. Мои слёзы. Его слова. Мой крик и его руки, сжимающие так сильно и крепко, позволяя вновь надеяться. Вновь верить кому-то. Вновь доверять. Отдать себя без остатка одному. Мужчины сломали меня. Мужчина же и воскресил во мне чувства, доказав, что не все они законченные козлы. Просто есть и другие. Особенные. Родные. Те, кто достойны слова на букву «Л».
Глава 48
Рейден
Боль — странное чувство. Оно может убивать, а может дарить невероятную силу бороться дальше. Боль сродни наркотическому адреналину, заставляющему тебя творить безумное. Убивать не глядя. Уничтожать до основания и сжигать дотла. Боль многогранна. И она настолько же важна, как и любовь. Настоящая любовь никогда не бывает простой. Она сложная и трудная. Она всегда будет причиной для страха. Но в любви существует не один человек, а двое. Именно два человека, которые обязаны изо всех сил рвать зубами этот мир ради друг друга. Рвать его до крови. До отчаяния. До хрипа.
Шай затихает в моих руках, вымотавшись окончательно морально, эмоционально и физически. Провожу ладонью по влажной щеке, её ресницы ещё блестят от слёз. Слёз из-за пережитой боли, и мне так страшно было услышать это. Страшно представить, как ещё маленькую девчонку насиловали несколько сотен раз, и как она выживала там. Сколько надо иметь силы внутри, чтобы подняться на ноги и продолжать имитировать жизнь? Я понятия не имею. Но я в ужасе. В таком шоковом состоянии и ужасе я ещё не пребывал. Наверное, это очень похоже на тот момент, когда я понимал, что Шай умирает от отравления, и бежал, держа её на руках, только бы спасти. Её жизнь зависела от меня. А тогда? Нет… я не могу этого изменить. Не в силах вернуться в прошлое и вытащить её из ада. Хотел бы. Невыносимо больно осознавать, через что она прошла без меня. И все странные ситуации получают объяснения. Внезапная головная боль. Страх прикосновений. Разговоры о том, что меня нужно защитить. Даже отказ выйти за меня замуж. Я понятия не имею, как ей было страшно понимать, что придётся причинять боль, только бы сохранить втайне тот ужас, который она пережила. Ей повезло. Просто повезло встретить Мертона и помочь ему тогда. Повезло, а скольким женщинам не везёт? Множеству.
Господи, какой ужас…
Слеза скатывается по щеке и падает на лицо Шай. Мне больно за неё. Больно. Моё сердце рвётся в бой. Оно хочет мстить с особой силой прямо сейчас. Жаждет ощутить кровь на своих руках. Оно желает восстать, и хочет рвать зубами плоти из-за ужаса, который творится в нём. Оно безумно требует жить.
В тот момент, когда Шай трясущимися руками начала выкладывать документы, доказывая свои чувства, я не мог даже двигаться, дышать и поверить в то, что эта женщина, стоящая передо мной, пережила нечто подобное. Я в силах был только смотреть и страдать из-за неё. Она планировала отдать себя ради меня. Готова была на всё, только бы я не мучился внутри. Она разрывала себя. Шай безумна и прекрасна. Она любит меня. Слова здесь не нужны. Я их слишком сильно ждал и желал, но понял сегодня одно — любовь больше, чем звук. Она беспощадна и настолько же глубока. Она творит с людьми страшное, и я это видел в Шайди. Нет, она никогда для меня не будет Мирандой. Только моей Шайди Лоу, моей бабочкой, а я её одиноким мотыльком, который всю жизнь ждал встречи с ней, чтобы тоже ожить. И теперь мне больно. Я не знаю, может ли боль быть настолько всепоглощающей у мужчин. Но у меня она есть. И смотря на спящую Шай, я горюю и испытываю так много и в то же время так мало, чтобы хоть что-то сделать сейчас, кроме того, что обещал. Защищать. Да и её отношение к детям я тоже понял. После всего об этом даже речи не зайдёт больше. Я желаю лишь быть рядом с ней и вылечить её душу от тех ран, которые нанесли когда-то близкие люди. Боже мой! Господи, как же это жестоко. Вот отчего она так желала защитить сестру. От насилия и рабства. От пережитой ей самой участи. И, конечно, я всё понял. Буквально всё, и ни капли не виню её больше в страхах. Я их принимаю, как свои.
