– У меня были веские основания для этого. Поверь мне… очень веские.
– Поделишься? Или мне остаётся снова гадать? Если честно, то с меня уже хватит ваших загадок. Ситуация и так чертовски гадкая. – Он нетерпеливо постукивает пальцами по столу. Как рассказать ему обо всём? Вдруг я Дерика подставлю? Кристин не упоминала о том, что Герман в курсе того, что Фредерик и есть его лучший друг.
– Герман, я пришла просить тебя… в общем, ты прав, ситуация хреновая, и Дерика хотят убить. Мы… то есть я… Боже, не думала, что это будет так трудно, – тяжело вздыхаю и делаю маленький глоток кофе.
– Реджина, ты же знаешь, что я готов тебя поддержать? Ещё недавно ты мне в любви признавалась.
Улыбаюсь от этого напоминания, и он отвечает улыбкой.
– А потом я узнала, что именно ты продал в газету статью про нашу с Дином ссору.
Герман сразу же мрачнеет и колко смотрит на меня.
– Сабина, – шипит он.
– Не злись, это сейчас не так важно. Герман, я должна… настолько ты… помоги мне. Не знаю, могу ли я тебе доверять полностью. Не хочу рисковать. Я боюсь. Эти люди… – Мотая головой, ставлю кружку на место и поднимаюсь со стула.
– Обещай, что мои слова останутся здесь, и ты никому не передашь, – прошу я.
– Не передам.
Шумно вздыхаю и провожу по волосам.
– Дин не может быть королём Альоры, – решаюсь я.
– Реджина…
– Ты знаешь это, как и я. Эни, Сабина и я долго думали над вариантами, как оттянуть коронацию. Единственный человек, который может спасти этих людей от Дина и его правления, ты, Герман. Ты их родственник. Ты их семья. Твоя мать была младшей сестрой Клаудии, и они обе альорки. Я знаю, что будет собран Совет Министров, и мы должны помешать коронации Дина. Мы все. Он угробит людей этой страны. Превратит их жизнь в ад… он снова сделает Дерика во всём виновным. Их семья пользуется деньгами налогоплательщиков для своих нужд. Дин просрал миллионы евро в Монте-Карло и подставил Дерика. Клаудия уже подготовила для тебя документы на отказ от престола. И я прошу… Герман, я умоляю тебя, ты последняя наша надежда. Спаси Дерика, спаси этих людей, спаси свою сестру от того, во что превратит Альору Дин! Прошу тебя! – Быстро подхожу к нему и умоляюще смотрю в его глаза.
– Реджина…
– Нет, послушай. Прежде чем отказаться, послушай меня. Я знаю, что ты не так планировал своё будущее, но это лишь уловка, чтобы немного задержать коронацию. Если она не состоится в ближайшее время, то у Дина будет ещё год, чтобы набраться опыта, понимаешь? Сейчас он не готов к такой ответственности. И не говори мне, что это не так.
Герман разводит руками, молча соглашаясь со мной, а я принимаюсь ходить взад-вперёд перед столом.
– Итак, если ты выступишь с заявлением и потребуешь рассмотреть твою кандидатуру в качестве будущего короля Альоры, то соберётся экстренный Совет Министров. Король не будет иметь шанса голосовать, а мы… то есть я соберу для тебя доказательства, что ты намного лучший кандидат, чем Дин. У меня есть… то есть… я вытащу их. Я забыла. Взяла только другие. Вылетело из головы, но у меня есть оправдание. Я была в шоке. Я и сейчас в шоке. Всю ночь не спала, а прошлая была, вообще, ужасной. Вырвала только пару часов сна. Я вымотана и не понимаю, как относиться ко всему этому. Не хочу видеть Дерика… не могу. Но сейчас ты. Ты важный персонаж в нашем плане. Задумайся о будущем. Дин никогда не умел управлять людьми, он просрал встречу с консулом, и я уверена, что у него довольно плохая репутация среди политиков. Они никогда не воспринимали его всерьёз и не будут. И если Дин станет королём, то всё… он убьёт Дерика. Он боится его. Вся их семейка боится Дерика, поэтому они так жестоки с ним. Один раз Ферсь уже убил ради трона. Сделает это ещё раз, хотя это абсолютно не логично. Зачем спасать сына короля, если ты собираешься его убить…
– Что? – вскрикивает Герман.
Останавливаюсь и озадаченно смотрю на то, как он медленно поднимается из-за стола.
– Что ты сказала, Реджина?
По позвоночнику проносится ледяная волна.
– Я… я сказала, что Дин не может быть королём, – шепчу.
Лицо Германа краснеет от злости, и он медленно приближается ко мне.
– Нет, нет. Я не про Дина, а про сына короля.
Теперь мне становится по-настоящему страшно. Неужели, это вырвалось? Боже мой!
– Ну да, Дин сын Ферся. Разве нет? – Натягиваю улыбку, надеясь, что это сработает. Ни черта.
Герман резко хватает меня за плечи и грубо встряхивает.
– Ты сказала: «зачем спасать сына короля, если его собираются убить»? – рычит он.
Господи, ни разу не видела такого ужасного выражения на лице Германа. Он из милого котика превратился в зверя. Мне страшно…
– Ты меня не расслышал или…
– Реджина, чёрт возьми! Объяснись немедленно!
– Я… мне больно… – скулю, но Герман сильнее стискивает пальцами мои плечи.
– Я понимаю, что ты мне не доверяешь, и у меня тоже есть опасения насчёт тебя, но об этом позже. Реджина, что ты имела в виду? Сын короля. Сын… какого короля?
– Ферся… да… да…
– Реджина! Отвечай!
Жмурюсь от его крика и вжимаю голову в плечи.
Герман неожиданно отпускает меня. Распахиваю глаза и оступаюсь, хватаясь за стену. Мужчина запускает пальцы в волосы и падает на стул.
– Боже мой… – выдыхает он.
– Герман? Да, мой план ужасный, но я хотела, как лучше. Ни в коем случае не желала тебя подставлять…
– Закрой рот, – рыкает на меня, и я поджимаю губы.
Герман исподлобья буравит меня тяжёлым взглядом.
– Где ты была этой ночью, Реджина?
– Гуляла, просто гуляла. Я устала сидеть…
– Не лги мне! Мне не надо лгать! – кричит он, ударяя кулаком по столу, и моя кружка с кофе дребезжит, а я подпрыгиваю на месте.
– Он тебе сказал? – Герман поверхностно дышит, смотря на меня.
Сжимаю губы, не зная, стоит ли отвечать честно. Я просто боюсь последствий. Я не знаю, за какую команду, на самом деле, играет Герман, и Кристин была уверена, что в тайну посвящены не многие.
– Хорошо… ладно. Я понимаю тебя и твои чувства. Ты оказалась среди этого хаоса, и сильно напугана. Я понимаю, Реджина. Понимаю, – произносит Герман, и его голос меняется, становится спокойнее и слаще, но я делаю шаг назад, когда он поднимается и наступает на меня.
– Но твои слова… Что ты знаешь? Помоги мне понять это. Реджина, милая, это опасно. То, что ты сказала, очень опасно. Смертельно для тебя. – Тембр его голоса опускается до шёпота, и в нём я слышу искреннее переживание за меня.
Герман касается моей щеки и с мольбой смотрит мне в глаза. Дин так же смотрел, когда врал мне.
