Что происходит?
– Джина, – Дерик указывает кивком головы в сторону своей спальни, и я, испуганная, чуть ли не бегу следом за ним.
Как только мы оказываемся внутри, он закрывает дверь и щёлкает выключателем, озаряя комнату светом.
– Мы куда-то…
– Джина, – перебивает Дерик и подходит ко мне, тяжело вздыхая.
– Ты пугаешь меня. Сейчас, признаюсь, я очень напугана. Как прошёл разговор? Что имел в виду Калеб? – тараторю, хватая его за руку.
Он прячет взгляд и поджимает губы, словно пересилить себя не может, чтобы сказать мне правду, отчего я пугаюсь ещё сильнее. Что натворил Дин? Я его убью. Убью, если он…
– Джина.
Всё же нахожу взгляд Дерика, и он очень серьёзен.
– Запомни. Ты находишься в Альоре под моей протекцией. Никто не смеет тебя депортировать или же угрожать твоему здоровью. Ты остаёшься здесь, в этом крыле, в моём крыле. Повтори.
– Дерик…
– Повтори, – настаивает он.
– Я нахожусь здесь под твоей протекцией и бла-бла-бла. Что, чёрт возьми, происходит? – немного повышаю голос.
– Я уезжаю. – Дерик отпускает мою руку и подходит к своему шкафу.
– Что? Куда ты уезжаешь? Встречаться с консулом или…
– Нет.
Под рубашкой его мышцы напрягаются, когда он хватается за дверцу шкафа.
– Меня отстранили от исполнения обязанностей на неопределённое время.
Его слова, как выстрел в мою грудь. Меня качает, и я отступаю назад, плюхаясь на кровать Дерика, и шокировано смотрю на него.
– Меня отстранили от двора. Мне приказано покинуть замок. Я собираю вещи, чтобы уехать, пока меня не вызовут обратно. Заменять меня будет Калеб. Он останется рядом с тобой, Джина, и я ему доверяю. Отчасти. Но ты… – Дерик поворачивается и отпускает дверцы. – Ты никому не доверяй, поняла? Никогда. Кто бы и что тебе ни говорил, не позволяй им вводить тебя в заблуждение. Не вступай в полемику и не смей нарываться на неприятности. Ты услышала меня, Джина?
– Ты уезжаешь? – выпаливаю я, ещё пребывая в полном шоке.
– Я уезжаю к себе домой. Да, – Дерик кивает. Запускаю пальцы в волосы и шумно вздыхаю.
– Боже мой… Боже мой… это из-за меня. Все беды только из-за меня, – шепчу, мотая головой.
– Джина…
– Нет! Это нечестно! Почему он отстранил тебя? Потому что ты поступил, как нормальный человек, не дав его сыну придушить меня или того хуже? Ты же рассказал ему, как всё было? Ты рассказал, Дерик? – выкрикивая, подскакиваю с кровати.
– Я сказал то, что думал. И это не из-за тебя.
Бросаю на Дерика изумлённый взгляд. Нет, не потому, что он пытается убедить меня в минимальности моей вины, а потому что он абсолютно спокоен, словно не его вышвырнули, как щенка, отсюда! Меня это жутко злит.
– Они не имеют права так с тобой поступать, ясно? Я сейчас же пойду и устрою им такой скандал, который они на всю жизнь запомнят. На всю их грёбаную жизнь. Мудаки вонючие. Ненавижу. Я ненавижу их! Они тебя забирают! Они унижают тебя! Они… я убью Дина. Клянусь, прямо сейчас я придушу его…
– Джина, угомонись.
– Не могу. Это всё так бесит меня, – шиплю, топая ногой.
– Не уезжай… а я? Я… Дерик, прости меня, пожалуйста, это я… всё я… прости, – уже горько добавляю и приближаюсь к нему.
Он слабо приподнимает уголок губ и проводит ладонью по моей щеке.
– Я ни о чём не жалею, Джина. Твоей вины в этой ситуации нет. Я устал, понимаешь? Устал тянуть Дина и тащить его на себе. Вероятно, сказывается твоё плохое влияние на меня, но мне нужен был плюс. Твой плюс. Полюса сошлись, и я увидел всё иначе. Я терпел, обманывая себя, пока ты, Джина, вновь не появилась в моей жизни. Я бы ему ещё врезал за этот синяк и за рану на твоих губах. Я бы его убил, и это плохо. Я жажду умыться его кровью, Джина. Мои демоны намного сильнее меня. Я потребовал у Ферсандра отменить коронацию, иначе мне придётся это сделать самому.
– Что? Ты потребовал…
– Да, я потребовал именно этого, и ты меня услышала. Дин не готов править страной. Он её угробит, как ты и говорила. Я это и сам знал, но надеялся, что когда-нибудь он изменится и возьмётся за ум. Я помогал ему именно по этой причине. Всегда был рядом, подхватывал его начатые и заброшенные дела и заканчивал их. Я его развратил этим. И теперь я не позволю, чтобы все мои труды пошли прахом, и люди Альоры страдали из-за меня. Если Дин станет королём, то я его убью. Я не дам ему уничтожить народ Альоры и их будущее.
Прикрываю рот ладонью от восхищения, смешанного со страхом за Дерика, а он спокойно достаёт дорожную сумку и складывает в неё свои вещи из шкафа.
– Ферсандр решил, что ты следуешь по стопам своего отца, да? Поэтому отстранил тебя? – с болью спрашиваю его.
– Да. Точно так он и подумал. Я не сдерживался в своих словах и угрожал ему. Меня отстранили, чтобы я решил для себя, чего хочу. За них я или против них. Но ни одно условие мне не подходит. Я за народ Альоры, и только. Я за людей таких, как ты, Джина.
– Но это ложь…
– Ты хочешь сказать, что сейчас я вру? И мне насрать на тех, кто работает на полях, в море и в…
– Нет! Нет, – мотаю головой, перебивая злое рычание Дерика.
– Я говорю о том, что… в общем, они всегда упоминают гены твоего отца. Вот это ложь. Не в генах дело, Дерик. У тебя индивидуальное ДНК, у твоего отца было другое, и так открыто винить тебя в том, что он сделал, нельзя. Ты не виноват, и я знаю, что ты волнуешься о благополучии этих людей. Ты добр к ним. Понимаешь их. Ты ближе к ним. Ферсандр тебя боится, Дерик. Вот и всё. Он тебя боится и довольно сильно, потому что твой авторитет среди народа крепче, чем у него или у Дина. Особенно у последнего, и я боюсь, что он сделал это специально, чтобы причинить тебе боль. Припомнить тебе грехи отца и нажать на те точки внутри тебя, которые не дадут тебе думать разумно. Но ты не виноват, понимаешь? Дерик, ты правильно всё сделал, но мне страшно за тебя. Я… не могу представить, как так? Ты будешь далеко, а я… мне… я привыкла к тебе. Я… не знаю, как к этому правильно относиться. Хочу защитить тебя, не позволить им манипулировать твоими страхами. Я… не знаю, – тяжело вздыхаю и пожимаю плечами.
Дерик застёгивает сумку и подходит ко мне, опуская её рядом с нашими ногами. Его ладони скользят по моей талии и притягивают к себе. Прижимаюсь и крепко обнимаю его, жмурясь от давящих на глаза слёз внутри.
– Ты единственная, кто думает о моих чувствах больше, чем я сам, Джина. Это подкупает, и… я буду рядом. – Дерик немного отстраняется.
– Я просто не могу позволить им заставлять тебя страдать. Ты достоин большего, а не отстранения из-за правды. Ты столько лет отдал им, и вот так просто: «Мы тебя отстраняем, потому что ты умнее чёртового принца?». Дерьмо это, Дерик!
