На секунду мне кажется, что мои слова доходят до Дина. Он словно просыпается, и наркотический дурман немного спадает с его налитых кровью глаз. Но, похоже, мне лишь показалось.
Чувствую резкий удар по лицу, голова дёргается, меня отбрасывает в сторону, и я падаю на пол. Тело больно ударяется о ковровое покрытие пола, и это отдаётся хрустом в каждом уголке тела. В ушах сильнейший свист, во рту привкус крови, а перед глазами всё плывёт. Челюсть сводит от боли, и я… я не могу поверить. Скула болезненно ноет, как и подбородок. Захлёбываюсь воздухом, пытаясь хоть немного очнуться от удара.
– Сука, – шипит Дин, подскакивая ко мне и хватая за волосы. Хриплый стон срывается с губ, когда он натягивает мои волосы и запрокидывает мою голову.
– Ты законченная сука, и я научу тебя, уважать меня…
Глава 26
Как в тумане вижу, что Дин неожиданно дёргается назад, его лицо озадаченно искривляется, а затем словно неведомая сила просто отбрасывает его на высокую вазу, стоящую в углу спальни. Вскрикиваю от ещё большего страха, хотя челюсть ноет от боли. Перед моим лицом оказывается Дерик. Даже в большом помещении спальни, с моего ракурса и в моём состоянии шока и ужаса, он кажется огромным. Просто гигантом. За те секунды, пока я полулежу на полу, опираясь на ладони, он подскакивает к стонущему Дину и, хватая за рубашку, приподнимает. Удар за ударом наносит по животу принца. Кулак Дерика, не останавливаясь, лупит Дина, уже хрипящего и падающего на пол.
– Дерик… нет… – Понимая, что он попросту его сейчас убьёт, поднимаюсь на ноги.
В это время спина Дина с грохотом ударяется о стену, а Дерик удерживает его за горло.
– Хотя бы раз дотронься до неё. Хотя бы ещё раз… и я тебя убью, – из его горла вырывается рык, леденящий кровь. Лицо Дина краснеет, и он хватает побелевшими губами воздух.
– Только подними руку на женщину, и я подниму её на тебя, ты понял меня, ублюдок? Ты меня услышал?
– Дерик, прошу тебя… отпусти… – кладу ладонь на плечо Дерика, ощущая крепкие бугры мышц.
– Ты меня понял? – Он словно не слышит, а у Дина закатываются глаза.
Меня трясёт от страха, я не знаю, что делать. Не понимаю, как так случилось, и почему всё так обернулось. В моей голове паника, и я уже тяну Дерика за руку и шепчу сквозь слёзы мольбы прекратить это.
– Волкодав… не надо… тебе будет хуже… пожалуйста… мне больно, Дерик. Больно, – лишь выдохнула последние слова, как захват руки Дерика разжимается.
Дин падает на пол, постоянно кашляя, и его рвёт. Я выхватываю краем глаза эту картинку, как меня разворачивают. Чёрные глаза Дерика с ужасом смотрят на меня, и он притягивает меня к себе, словно защищая.
– У тебя час, чтобы прийти в форму, принц. Не сделаешь, я тебя повешу, – шипит Дерик и, продолжая меня обнимать, ведёт за собой. Всхлипывая, плетусь с ним рядом, держась пальцами за его поло.
Мы выходим из номера под кашель Дина, охрана напряжённо смотрит на нас, но Дерик, не замечая их, направляется дальше. Из соседней спальни выскакивает Эни, и её лицо при виде нас бледнеет.
– Боже мой… Реджина, что случилось? – испуганно шепчет она и переводит взгляд на Дерика.
– Собирайся. Данису тоже передай. И чтобы вашего духа здесь не было через час. Вас будут ждать машина и вертолёт. Это приказ, Энисса. Закрой свой рот на замок, – сухо бросая, Дерик обходит девушку, провожающую нас шокированным взглядом.
Напряжённое молчание ощущается каждой мышцей тела, ноющей от боли. Дерик закрывает дверь номера и усаживает меня на кровать. Без слов он уходит в ванную и что-то роняет там, отчего я вздрагиваю. Возвращаясь, Дерик приносит маленькую аптечку, предназначенную для гостей отеля. Он не смотрит на меня. Двигается, как робот. Слизываю кровь с губы и не знаю, что сказать.
– Прости, – шепчу, когда он подносит ватку к моей губе.
Поджимает губы и прикладывает дезинфицирующий раствор. Кривлюсь и жмурюсь от неприятного жжения. Промокнув губу, Дерик достаёт какую-то мазь и аккуратно проводит ей по моему подбородку и скуле.
– Это я виновата… прости меня… пожалуйста… прости. Дерик? – уже громче произношу, хватая его за запястье. Наконец-то, он переводит взгляд на мои глаза. Я не могу понять, что сейчас он чувствует. В черноте глаз нет злости, нет ярости, ничего нет. Они словно пустые.
– Прости меня. Я не должна была срываться на него. Знаю, что сглупила, и со мной вечно одни проблемы. Я подставила тебя… прости, я… защищала… он говорил плохое о тебе. О людях говорил плохое… прислугой обзывал тебя и их… меня… я не сдержалась… прости. Теперь тебе будет плохо. Я готова взять на себя всю ответственность, пусть меня казнят или посадят, но не тебя. Прости меня, – скулю, сильнее цепляясь за его руку.
– Джина…
– Покричи на меня. Отвернись от меня. Уйди, но не ненавидь, пожалуйста. Я… я больше не могу так, Дерик. Он принял наркотики, и я боюсь, что это не впервые. Я видела кокаин, и там ещё целая упаковка валяется. Он… он… высокомерная задница. Если он станет королём, то всё… всё… Дерик. Снова будет анархия. Смерти. Кровь… я, как представила это, то сорвалась. Не сдержалась. Нужно было держать рот на замке. Молчать. Одеть его и выпроводить на встречу, но… я не помню, как так получилось. Само вышло… прости, пожалуйста, прости меня. Они тебя накажут… я не хочу… не хочу, чтобы ты снова страдал. Скажи, что мне сделать, и я сделаю. Клянусь. Хоть что. Прости… – Слёзы стекают по лицу, и сейчас, после такого адреналина, хочется сдохнуть. Прямо на месте. Пулю мне. В лоб. Я такая дура. Дура!
Дерик дёргает рукой, приказывая отпустить его, и я знаю, что это конец. Между нами всё никак не может что-то начаться, так сразу прекращается. Опускаю голову и сипло всхлипываю.
Ладонь Дерика ложится мне на щёку. Большим пальцем он стирает дорожку из слёз, и я задерживаю дыхание.
– Джина, – шепчет Дерик, но так горько, что у меня всё застывает внутри от страха.
Поднимаю на него взгляд.
– Я этого не прощу, – продолжает он.
– Я понимаю… прости меня…
– Я не позволю, чтобы кто-то бил мою девушку. Бил женщину. Нет никаких оправданий для этого. Ни алкоголь. Ни наркотики. Он тебя ударил. Значит, он ударил меня.
– Что?
– Меня не волнует, кто такой Фердинанд. Хоть Папа Римский. Он не смеет трогать мою девушку. Он может орать, психовать и истерить, но не поднимать на неё руку. Не оставлять кровь на губах, принадлежащих мне. Не причинять боль телу, обожаемому мной. Не доводить тебя до такого. Я не прощу его. Ты не виновата, Джина. Не проси у меня прощения за чужие ошибки.
– Дерик, – полувсхлип срывается с моих губ, и я обхватываю его талию и прижимаюсь к его животу здоровой щекой.
Жмурясь, обнимаю его.
– Прости меня… я не вынесу, если тебя накажут. Не хочу, чтобы ты отдувался из-за моей вины. Я виновата, Дерик. Я так виновата. Надо было заткнуться и не обращать внимания, ведь знала, что он под кайфом. Ничего из его головы ещё не выветрилось, – шепчу я.
