– Только морально?
– Вот теперь ты прекрати. Вдруг кто-нибудь услышит.
Он усмехается и качает головой, промокая рот салфеткой.
– Значит, необъяснимое свечение вокруг тебя не смущает, как и надпись на лбу, горящая алым пламенем, «Меня хорошо оттрахали», а вот напоминание о том, что именно секс так повлиял на тебя, очень?
– Меня не смущает секс. Но говорить о нём неприлично.
– С каких пор?
– С падения Олимпа?
– Ты же в курсе, что если полагаться на эту историю, то именно в то время были самые неприличные оргии, и все ходили чуть ли не голыми?
– Вот поэтому после падения Олимпа, люди поняли, что личное нужно держать исключительно в постели, а не демонстрировать на публике, – замечаю я.
Дерик тихо смеётся и придвигается ближе, прищуривая глаза. Ну кто меня тянул за язык? Сейчас его любимые дебаты начнутся, а у меня, кажется, даже уши оттраханы его грязными предложениями и обещаниями. Извращенец ненасытный.
– В постели довольно скучно, Джина. Постель приедается. Нет ничего интереснее и возбуждающе, чем ощущение опасности быть пойманным с поличным. Тебе так не кажется?
– Не в твоём случае. И не в моём. Я бы с тобой это обсудила, когда постель приестся. Но насколько я могла заметить, тебе было в ней довольно комфортно. Так что закрой тему секса. Это безумие какое-то.
– Тебе оно нравится, Джина. Именно новизны и сумасшествия с мужчинами ты искала. Чего-то опасного, необычного и неповторимого. Того, чему ты сможешь научиться. Ты не довольна?
– Я чересчур довольна, Дерик. И я не искала мужчину. Меня раньше всё устраивало… не начинай. Да, раньше многого боялась, сейчас немного изменилась и на некоторые вещи смотрю иначе, но не настолько радикально, как ты. Это у тебя огромный послужной список. И я предупреждаю, что измен не терплю. Если у меня что-то есть с мужчиной, то только с ним, как и у него только со мной. Я готова учиться и пробовать что-то новое, но не быстро. С расстановками и пит-стопами. Я ненавижу грязь в отношениях, Дерик, – серьёзно произношу, отчего он мрачнеет.
– Ты согласилась с тем, что это временно, Джина. Я помню, что тебе было плевать, с кем проводит время твой бывший жених. Что изменилось сейчас?
– Он не был тобой. Всё просто, Дерик. Он не ты. Никто не был похож на тебя и… вероятно, я не хочу тебя терять. Да, согласилась, на неопределённое время, но хотела бы узнать о прекращении всего заранее, а не когда твой член будет в ком-нибудь другом. Это мои условия, и они выполнимы. Я приму отказ и отойду в сторону. Это мне удаётся лучше всего, – горько хмыкаю я.
– Я тебя услышал, Джина, – кивает он.
– Хорошо. Спасибо. Прошу тебя не унижай меня таким образом. Ты убьёшь что-то внутри меня. Именно ты меня ранишь больше всех, поэтому я очень надеюсь, что мы сможем обсудить всё нормально. Плевать как, наедине или на публике, но до того момента, когда меня снова окунут головой в бочок с дерьмом. Ложь убивает всё. Она разрушает доверие, а именно о нём ты просил. Вчера я поверила тебе. Наверное, я просто хочу верить тебе всегда. Безоговорочно. Хочу быть уверенной, что ты тот человек, который от меня не отвернётся в самый неподходящий момент. Не для этого ты мне жизнь спас, Дерик. Не для боли. По крайней мере, я на это надеюсь, – натягиваю улыбку, но что-то мне подсказывает, что глубокая складка, появившаяся на лбу Дерика, не к добру. Он явно о чём-то мне не рассказал и пока не готов, именно это его и мучает. Мои слова дошли до него, и немного напугали, и теперь он знает, что со мной будет, в случае его предательства.
– Доедай свой завтрак, Джина. Я снова забронировал для нас морскую прогулку и дайвинг. Попытка номер два должна пройти без заминок, – меняя тему, Дерик возвращается к своей тарелке.
– Сразу после еды? Разве так можно? – удивляюсь я.
– Кто сказал, что сразу? – Он загадочно приподнимает уголки губ, и мои коленки уже дрожат в ожидании нового первого нормального свидания с ним. Божечка, я пойду на свидание с Дериком. Так, только не подавать виду, что я слишком взволнована и счастлива.
– И это будет нормально? Я имею в виду, что здесь Эни, она уже должна была вернуться. Ещё и Данис. Дин…
– Эни найдёт чем себя занять. Данис будет отсыпаться до вечера, скорее всего, я видел счета их игр за всю ночь и до утра. Дин должен быть уже на встрече. Так что…
– Ты не знаешь, на встрече ли Дин? – с сомнением спрашиваю его.
– Я ему не нянька и приехал сюда по просьбе Ферсандра проследить за его сыном, но никак не влезать в его предстоящие дела, позволив ему самому всё решить. Последнее было моим условием. Я не всегда буду рядом с ним, Джина, ты была права, он должен повзрослеть раньше, чем его коронуют. Но к сожалению, я на это смотрю с долей скептицизма. Яркие и дорогие праздники – это ничто. На нём будет лежать огромная ответственность за жизни людей…
– Не объясняй мне всё это, Дерик, я в курсе, – цокая, перебиваю его. – Ты словно оправдываешься? Передо мной? Я считаю, что ты поступил верно. Ты, вообще, ни перед кем не должен оправдываться. Ты дал им больше, чем они заслужили. Я имею в виду королевскую семью и Дина.
– Я обязан им всем, Джина. Буквально всем. Сейчас не место и не время, чтобы говорить об этом, но когда-нибудь всё будет подходящим. Смени тему.
– Окей, без проблем. Я тоже не хочу говорить о Дине. Итак, дайвинг? Ты в этом деле девственник или такой же извращенец, как и во всём остальном?
Дерик прочищает горло, пытаясь подавить смешок. Он так редко смеётся, и мне хочется говорить, делать что-то, даже на голове стоять, но только бы он заливался искренним смехом.
– Я во многих вещах уже давно не девственник. Выберу извращенца, – произносит он.
– И насколько глубоко твоё извращение? – спрашиваю, игриво прищуриваясь.
– Настолько, что я не могу перестать думать о том, как бы заняться сексом с тобой под водой. В гидрокостюме. Придётся его немного испортить или купить огромный пузырь…
– Дерик, – смеясь, качаю головой.
– Не лишай рыбок веселья, Джина. Обычно на них все таращатся, а теперь и они получат возможность понаблюдать.
– Больной. С ненормальным чувством юмора. Ты же в курсе, что память у них…
Мои слова перебивает звонок мобильного Дерика. Он достаёт его и, хмурясь, смотрит на экран. Поднимаясь со стула, быстрым шагом идёт в более тихое место к окну и одновременно отвечает на вызов. Провожаю его мрачным взглядом. Не дай бог, это чёртова Кристин! Она не отцепится от него просто так, а я Дерику хочу и буду верить. Если он говорит, что между ними ничего нет… то я буду дурой…
Аппетит пропадает, пока Дерик разговаривает, и его лицо становится похожим на ледяную маску, состоящую из ярости и ненависти, что даже обслуживающий персонал шарахается от него, возвращающегося обратно за столик.
– Что такое? – напряжённо шепчу я.
