– Ничего, я могу быстро его исправить. – Ладонь Дина ложится мне на бедро и ползёт вверх.
– В другой раз, у меня кровавые реки. – Отодвигаюсь от него и смотрю в окно.
– Это никогда не было помехой для меня. – Он всё же тянет свои лапища ко мне.
– А как Моника на это отреагирует? Не хочу портить вашу идиллию, – зло говорю я.
– Реджи, ты что, с ума сошла? У меня с Моникой ничего нет. Все мысли о тебе, – Дин трётся носом о мой затылок.
– Докажи. Вот возьми и докажи. Опубликуй официальное заявление, что она тебе не нужна. – Грубо отталкиваю его и возмущённо складываю руки на груди.
– Реджи, это глупо…
– Ещё глупее водить меня за нос, Дин. Хочешь меня – откажись от других. Такое условие. Я не собираюсь быть рогатой идиоткой. Ясно?
– Видимо, у тебя, правда, тяжёлое состояние. Ты не понимаешь, о чём говоришь и что требуешь от меня. Гормоны. Я извиняю тебя.
Удивляюсь его самолюбию. Я ни черта не извинялась. В гробу он увидит мои извинения.
Дальнейший путь мы проводим в молчании. Я, не дожидаясь, когда мне откроют дверь, а её, видимо, вообще, не собираются открывать, выскакиваю из машины перед входом в своё крыло и смачно хлопаю дверью. Боже, как я зла!
Направляюсь к себе, срывая на ходу ожерелье и серьги. Врываюсь в спальню, швыряя всё на кровать, и сама падаю на неё.
Потрясающее завершение вечера. Просто замечательное. Сказочное, мать его!
Раздевшись и собрав все подарки, Дина, складываю их в пакет и футляр, и отправляюсь в ванную смывать макияж. Но мне, кажется, этого мало, чтобы куда-то выплеснуть свои эмоции принимаю душ, затем ванну и снова душ, ещё больше злясь на то, что Дерик пошёл в ресторан с Сабиной. На кой чёрт он даёт ей надежду? Придурок.
Меня окружают одни придурки!
Вроде бы успокоившись и немного пожалев себя, понимаю, хочу есть. Просто есть. Я с утра ничего не ела, а желудок требует подпитки, чтобы кому-то в задницу засунуть что-то очень большое и болезненное.
Спускаюсь вниз и в тишине включаю свет на кухне. Открыв холодильник, смотрю на скудный набор еды и достаю хлеб, вяленое мясо, помидоры и чёртов майонез. О да, буду жирной и красивой! Как раз кстати.
Нахожу бутылку пива и откупориваю её. Прямо самый изысканный ужин в королевском дворце, будь он тоже неладен. Сделав себе несколько сэндвичей, плюхаясь за стол и запиваю все эти изыски пивом. Ладно, это было вкусно. Но я снова начинаю злиться. Вообще-то, есть дела куда более важные, чем Дерик и Сабина. Подруга ещё называется! Никакая не подруга, Мег бы так не поступила… но ведь никто не знает о том, что у нас с Дериком что-то было. Чёрт. Он мстит мне за то, что я отклонила его предложение. Это низко. Так не поступают короли. Они думают о стране. А Дерик думает только о своём члене.
– Неужели, прекрасный принц тебя даже не накормил, Джина? – Ехидный вопрос сбоку раздаётся настолько неожиданно, что мой сэндвич падает из рук прямо на стол и, конечно же, майонезом вниз.
Охая, поворачиваю голову и вижу Дерика, усмехающегося над моей неуклюжестью.
– Неужели, Сабина отравилась, и поэтому ты вернулся так быстро или уже затрахал её до смерти? – парирую, собирая сэндвич, и с равнодушным видом ем его. Ещё и делаю большой глоток пива.
– Иди по своим делам, только аппетит портишь, – едко добавляю.
– Это моё крыло. И я имею право находиться там, где захочу. – Он нагло подходит к столу и тянет свои чёртовы пальцы к моему второму сэндвичу.
Хватаю нож и приставляю к его руке.
– Не трогай. Это мой ужин. Брысь от него, – рычу, поднимая злой взгляд.
– Это я покупаю продукты, так что это ты трогаешь мой ужин и моё пиво. Здесь я обеспечиваю всех едой, водой и выпивкой, Джина.
От обиды его напоминания, что я тоже нахожусь у него на содержании, отшвыриваю от себя нож и выплёвываю всё, что было во рту, в тарелку.
– Подавись. Теперь я сдохну, но к твоей еде не притронусь. Никогда. Мудак. – Подскакивая с места так резко, что даже стул падает позади, со слезами на глазах проношусь мимо Дерика и бегу к себе.
Даже поесть нормально нельзя! Насколько жестоким можно быть ко мне?
Хлопая дверью в свою спальню, закрываю её на ключ. Так ему. Не пройдёт.
И я ещё голодная, но не настолько, чтобы не заснуть. Забираюсь в постель и накрываюсь одеялом. Так неприятно, словно я просила всё это. Хочу домой прямо сейчас, где никто мне не укажет, что я не могу что-то съесть.
Поворачиваю голову, когда ручка двери опускается, но встречает преграду.
– Это глупо, Джина. Открывай, – шипит Дерик.
– Отвали. Я сплю. Иди жри и не отравись от ощущения своей значимости, – цежу, отворачиваясь на бок от двери.
– Я же выломаю эту грёбаную дверь, Джина. Немедленно открывай, – ударяет он по ней.
Молча, сжимаю губы и закрываю глаза.
– Ты ведёшь себя, как ребёнок. Боже, да ешь ты свой сэндвич! Открывай!
Продолжаю молчать.
Всё стихает, и я тяжело вздыхаю, открывая глаза. Мне с ним говорить не о чем. Я хотела всё решить по-хорошему, но он первый начал. Идиот.
Переворачиваюсь на спину и до сих пор обидно. Завтра буду покупать всё только на свои деньги и, вообще, соберу вещи. Почему я должна отдуваться за этих ненормальных принцев, которые абсолютно неадекватны? Я не буду. Это не моё дело. Оно меня не касается. Приеду домой, куплю себе гамбургер, и буду есть его до усрачки! Ясно? Буду макаронами питаться с утра до ночи! Я буду…
Какой-то странный шум, точнее, тяжёлое дыхание и шорох привлекают моё внимание, обрывая поток злых мыслей.
Что за чертовщина?
Сажусь на кровати, прислушиваясь к происходящему.
Шорох становится громче, как будто на улице сильный ветер.
Поднимаюсь и подхожу к балкону, смотря на безлюдный сад через тюль. Знакомое чертыханье раздаётся совсем близко. Какого чёрта?
Отодвигаю тюль и выскакиваю на балкон в тот самый момент, когда чья-то крепкая рука хватается за прутья. Взвизгиваю от ужаса, понимая, что ко мне в комнату кто-то лезет.
– Джина. Открой мне дверь, – возмущаясь, шепчет Дерик, чем приводит меня в ещё больший шок.
Он забрался по стене и теперь цепляется за прутья, пытаясь влезть на мой чёртов балкон.
– Ты что, сумасшедший, рехнулся? Ты же упадёшь! – Подскакиваю к нему. Быстро хватаю его за рубашку и тяну на себя, боясь, что он, действительно, сорвётся с такой высоты.
– Ты заперла дверь прямо перед моим носом. Ты не имеешь права запирать двери, – зло шепчет он.
– Ты меня обидел!
– А ты меня нет? Я зол на тебя, Джина.
– Ага, скажи ещё, что больше. Я сильнее зла на тебя, Фредерик, – выдыхаю ему в губы.
