Постоянно смаргиваю слёзы. Я практически не вижу лица Дерика, но чувствую его ладони на себе. Он прижимает меня к себе и обнимает.
– Я верю в тебя, волкодав. В тебя одного и верю… всегда верила… они не правы. Услышь меня, незнакомого тебе человека, случайного, ненужного тебе, который наблюдал за всем со стороны. Услышь меня и не поддавайся им… Дин убьёт тебя. Он сказал это… я не дам ему это сделать… только не тебя. Единственного, кто волнуется о стране. О невинных людях. История бывает лживой… Фредерик, но твоё сердце нет. Оно честно по отношению к ним… оно для них открыто…
– Джина, успокойся немного. Ты делаешь себе хуже…
– Нет! Нет! Ты не слышишь меня! Не слышишь то, что я тебе говорю…
– Я уже отказался от трона. Я ничего не могу изменить…
Всхлипываю и обнимаю его крепче.
– Ничего… ничего… мы что-нибудь придумаем… у меня есть доказательства, что Дин не может быть королём. Калеб… он против него. Герман… Сабина… Эни… другие… нас много, Дерик. Мы вместе сильнее… ничего, мы не дадим им убить людей…
– Ш-ш-ш, поспи немного…
– Нет… нет, я не должна. Я боюсь… боюсь потерять тебя… ты же мой… мой волкодав, – бормочу, ощущая, как темнота сильнее сгущается вокруг меня.
– Ничего не бойся. Они примут тебя… но не дай ему стать королём… ты знаешь… будет плохо… людям твоим. Плохо будет…
– Не думай… Я буду рядом, Джина. Обещаю, я буду рядом.
– Дерик… не ходи к нему… умрёшь ты… умру я… клянусь…
И всё становится тёмным. Непроглядным. Только страх, горечь и печаль наполняют моё сердце, бросая разум в пучину агонии, тюрьмы, в которую заточили без моего разрешения. Не спросили меня, хочу ли я этого. Нужен ли мне отдых. Никто не спросил, меня просто бросили, швырнули, как тряпку в угол, чтобы не мешала. От этого больнее…
Глава 40
Открываю глаза и сначала не понимаю, где нахожусь. Тёмные стены, алые простыни и очень знакомый аромат витает вокруг. Слишком знакомый, его вряд ли с чьим-то перепутаю. Дерик.
Переворачиваясь на спину, лёжа на огромной, безумно удобной и мягкой постели, потягиваюсь, чувствуя себя отдохнувшей, но желающей ещё немного поспать. Воспоминания возвращаются так же быстро, как и мой пульс повышается от страха. Бросаю взгляд на окно, за которым только мерцающие звёзды и непроглядная ночь.
Чёрт! Меня усыпили, и я всё пропустила! Всё важное!
Откидывая одеяло, обнаруживаю на себе только немного расстегнувшуюся на груди сорочку Дерика и свои маленькие белые трусики. Извращенец.
Голова немного кружится, когда я поднимаюсь на ноги. Мне бы ванную найти. Во рту, словно не мывшиеся год кошки поселились. А они моются?
Реджи, да соберись ты! Есть дела поважнее кошек!
Открываю одну дверь и сразу же нахожу небольшую ванную. Включаю свет и подхожу к зеркалу.
– Ну и пугало. – С ужасом смотрю на себя в зеркало.
Включаю воду и хватаю зубную пасту, пальцем чистя зубы. Тушь, тени и помада… всё это представляет собой теперь месиво на моём лице. Смываю косметику и пальцами приглаживаю волосы. Немного лучше.
Ощущая себя уже практически очень хорошо, в темноте оглядываю спальню и не нахожу своих вещей. Ничего, босиком уже приходилось ходить, да и вид у меня модный, если верить Инге. Она зачастую именно так и возвращалась домой, говоря, что она Кэрри и сбежала от жены мистера Бига.
Хмыкая себе под нос, выхожу из спальни, и мой живот громко урчит от голода.
Спускаюсь по лестнице, замечая, что свет включён, и аромат еды, а особенно жаренных помидор, становится невыносимым, просто до боли в желудке.
Такое чувство, что ничего страшного здесь не произошло. Ничего не изменилось. Никаких ссор не было. Так спокойно.
– Уже проснулась? Надеюсь, ты отдохнула, Джина.
Вздрагиваю от голоса Дерика и поворачиваюсь в сторону гостиной.
Он жив! Боже, он жив!
Непроизвольно мои губы расплываются в улыбке, и я несусь к нему, как больная идиотка. Обнимаю его и прижимаюсь к нему, радуясь ещё одной возможности его увидеть.
– Всё хорошо, Джина? – напряжённо спрашивает он.
– Ты жив… ты здесь… ты жив, – повторяю, немного отклоняясь назад и улыбаясь ему.
Дерик прочищает горло и выворачивается из моих рук. Ну да, вряд ли он рад этому так же, как я.
О Господи, что я наговорила, придя в этот дом? Матерь Божья! Теперь я полностью вспоминаю всё и от стыда хочется пулей вылететь отсюда. Но я… я была под наркотиками Эльмы. Точно это чёртовы наркотики, они на меня плохо влияют.
– Думаю, ты голодна. Я готовлю пасту «Болоньезе». Ты это ешь? – Дерик возвращается на кухню.
– Ты умеешь готовить? – удивляюсь я.
– Иногда. По настроению, – отвечает, пожимая плечами. Он стоит, словно никуда не ходил, в той же футболке, в тех же джинсах и ботинках, как ни в чём не бывало, помешивая соус.
И это принц Альоры. Настоящий принц.
– Через пять-семь минут будет готово. Хочешь что-нибудь выпить?
– Только не чай от Эльмы, – прыскаю от смеха.
Дерик оборачивается и усмехается.
– Бокал красного вина или белого?
– Хочешь снова напоить меня? – спрашивая, прищуриваюсь, облокачиваясь о стеклянный обеденный стол бедром.
Дерик окидывает меня горячим взглядом и нагло останавливается на расстёгнутых пуговицах его рубашки, надетой на моё обнажённое тело. Трусики не в счёт. Как показала практика, они, вообще, не помеха для секса.
О чём я думаю? Боже!
– Просто воду. Алкоголь будет для меня лишним. – Перевожу свой взгляд на большие окна между кухонной зоной и обеденной. Это даже не окна, а балконные двери.
Заинтересованно подхожу к ним, забыв, что Дерик продолжает наблюдать за мной, стараюсь высмотреть хотя бы что-то. Но из-за ярко освещённого помещения, в окне мало что видно. Только моё отражение и то, что за спиной.
– Ты можешь выйти, Джина.
Вздрагиваю, когда дыхание Дерика опаляет мою щёку. Он толкает дверь в сторону, и сразу же прохладный воздух обдаёт меня с ног до головы.
Охая, шлёпаю босыми ногами по шершавому кафелю на улицу и оглядываюсь. Большая лоджия со столиком и креслами, даже качели есть здесь же под крышей. А впереди зелёная, ухоженная лужайка и небольшой фонтан.
Поднимаю голову, и дыхание спирает от красоты гор, раскинувшихся передо мной. Их словно можно потрогать. Они так близко, и повсюду видны огоньки городков.
– Боже, как красиво. Не помню, чтобы из замка был такой вид, – восхищённо шепчу, спускаясь на лужайку. Хоть погода уже довольно прохладная, чтобы разгуливать практически голой, но я не могу устоять.
