Он швыряет меня спиной на что-то мягкое, и я визжу от боли в плечах, хныча и издавая стон за стоном. Юбка моего платья задралась настолько высоко, что прохладный воздух касается внутренней стороны бёдер.
– Ах да. Это тоже её, – в меня летит моя сумочка и больно ударяет в живот.
– Ты… труп… – сквозь повязку шиплю я.
– Будет буянить, оставь её так. Вот ключ от наручников, если начнёт сотрудничать. Всё. Я свою задачу выполнил. Вразуми эту психопатку, иначе её прикончат. – Голос Германа сопровождается громким хлопком, а я продолжаю хныкать.
Повернуться не могу на мягком диване. Да, это именно диван. С обивкой в серых тонах, очень удобный, если бы я не была в наручниках, и всё моё тело не болело бы так сильно, то я бы оценила все плюсы своего положения. Но пока… потолок и боль.
Горячая ладонь касается моего бедра, и я замираю. Вот этого ещё не хватало. Дёргаю ногой, чтобы ударить нападающего, но он с силой давит на ногу, а затем моё платье опускается, прикрывая трусики. Вау, жест доброты. Надо же…
Приподнять голову я не в силах, у меня затекла шея, как и вся верхняя часть тела. И снова меня удивляет та нежность, с которой меня обхватывают за талию и медленно, чтобы я привыкла к изменению положения тела, удобно усаживают. Мои глаза от ужаса распахиваются, когда я смотрю в чёрные, сверкающие гневом.
Дерик…
Он молча развязывает повязку, убирая волосы с лица, и мой рот, наконец, свободен. Двигаю челюстью, и это так больно. Облизываю губы, почему-то запыхавшись от усилий. Затем Дерик поднимает мою сумочку, валяющуюся на полу, и ставит её на прозрачный журнальный столик, расположенный напротив белоснежного, выполненного из камня камина. Берёт маленький ключ и прижимается ко мне всем телом. Чувствую его тепло. Его дыхание в моих волосах. Дерик словно обнимает меня таким образом, расстёгивая и аккуратно снимая наручники. Но затем зло швыряет их на пол.
Издаю стон от боли, когда плечи возвращаются в нормальное состояние. Но пальцы, руки… я их не чувствую. Словно читая мои мысли, Дерик без какого-либо выговора, мягко массирует плечи, отчего я закрываю глаза и благодарно вздыхаю. Его пальцы переходят ниже, к моим запястьям. Он кладёт мои руки на бёдра и растирает их, позволяя крови циркулировать так, как это заложено природой.
Так проходит некоторое время. Я полностью отдаюсь его прикосновениям, вспоминая, как он умело всегда это делал для меня, заставляя забыть обо всём на свете. Но потом, когда боль уже отходит на второй план, а голова, хоть и огромная, начинает соображать, и до меня доходит, куда меня привёз Герман. Ладно, сама я бы не решилась на встречу с Дериком. Но в то же время я его ненавижу за то, что притащил меня сюда в таком жутком виде и в этой ужасной ситуации, зная, как сильно я сейчас разбита внутри. Но видимо, время пришло…
Открыв глаза, встречаюсь с напряжённым взглядом Дерика.
– Привет, – натягиваю нервную улыбку и шепчу.
– Привет, – он сухо бросает в ответ и отпускает мои руки.
И что сказать? Как начать? Не знаю, но я наслаждаюсь, просто глядя на него. Впитываю в себя вид его чёрных волос, лежащих волнами, его суровое лицо с такими красивыми, глубокими глазами. Я вдыхаю его аромат, понимая, как сильно скучала. Словно прошло намного больше времени, чем какие-то сутки. Он остался таким же, а я вот изменилась.
– Хочешь что-нибудь выпить, Джина? – первым начинает разговор, но отворачивается от меня.
– Эм… кофе? Я… да, я бы кофе выпила. Герман выбросил мой стаканчик и круассан тоже забрал. Он козёл, знаешь? Я не ела со вчерашнего дня. У меня была тяжёлая, бессонная ночь, да и прошлая не дала отдохнуть. Я практически двое суток без сна, два часа урывками не считается, а он у меня кофе забрал, – бурчу, зло выговаривая всё, что накопилось.
Дерик огибает диван, и я поворачиваюсь, наблюдаю, как его мышцы играют под светлой футболкой, а ноги в джинсах словно созданы для модельного мира. Боже, он потрясающий даже со спины.
Так, нужно сконцентрироваться, а не обтекать слюнями. У меня дело. Какое у меня дело? Я не помню. От усталости и того, что выкинул Герман, я ни черта не помню. Что я хотела сделать?
Массирую виски, смотря на пустую полку над камином. Здесь бы хорошо смотрелись рамки с фотографиями, но их нет.
Когда я была в доме Дерика в ту ночь, то не оглядывалась и не замечала, насколько модная и в то же время удобная у него обстановка. Кухня и столовая примыкают к небольшой, но в то же время светлой гостиной. Я думала, что всё будет тёмным, как его спальня. Или вульгарным, как его спальня. Или вызывающе красным, как его спальня. В общем, нет. Серые, белые, серебряные – холодные тона, но так идеально смотрящиеся на своих местах, как и высокое кресло. Оно мне нравится, больше похоже на что-то английское, обшитое замшей… это моё кресло. Я люблю кресла. В них удобно сидеть одной, словно подлокотники обнимают тебя и не дают задуматься о том, что они не живые. Чувство защищённости.
Дерик возвращается с кружкой, и в ней точно не кофе.
– Чай. Он для тебя сейчас полезней, чем кофе. Прости, у меня нет… хм, закусок.
Дерик словно смущается от своих слов. Надо же, он умеет смущаться, даже немного краснеть.
– Ничего. Спасибо, – стараясь, быть вежливой, киваю ему и поднимаю чашку к носу.
– Очень ароматно. Пахнет мятой, – замечаю я.
– Да… травяной чай. Я не пью из пакетиков.
– Полезнее… да… конечно, это полезнее.
Так, разговор не удаётся. Замолкаю и отпиваю чай. Сладкий, но не приторный и вкусный. Хотя бы так «поем».
Отставляю кружку. Очень неловко. А ведь рядом со мной в моём любимом кресле настоящий принц Альоры сидит. Настоящий! Чёрт…
– Я тебя ждал.
Вздрагиваю от тихого признания Дерика и поднимаю на него взгляд.
– Что?
– После полудня. Мы договаривались, – прочищая горло, громче говорит он.
– Эм… кажется, что договор утратил свою силу ещё вчера? – напоминаю ему о ситуации с Кристин. На самом деле я даю возможность Дерику сказать мне правду самому.
– Я ждал, – отрезает он.
Качаю головой и понимаю, что ничего я не добьюсь.
– Тебе понравилось на ярмарке? – спрашивает он.
Закатываю глаза и недовольно бросаю на Дерика взгляд.
– Я опоздала и не успела съесть круассан. Герман его забрал, поэтому ничего сказать не могу.
– Я знаю одну хорошую пекарню. Она в западной части города, прямо на берегу и там много отелей для туристов. Точнее, гостевых домов, как у Эльмы. Хозяйка печёт невероятные пироги и сдобу. Она никогда не жалеет начинки, и у неё всегда тонкое тесто. И хлеб очень вкусный. С тыквенными семечками и специями. Особенно хорош с маслом, чесноком и травами. Порой я не успеваю его купить. – На лице Дерика появляется тёплая улыбка, и моё сердце сжимается от того, как дороги ему все эти люди.
