– Простите, я… я… на пару минут, – хрюкая и закрывая рот рукой, Герман чуть ли не бегом исчезает из кабинета.
– Он за моими вещами пошёл?
– Нет. У тебя есть проблемы с алкоголем или наркотиками?
– Чего? Ты в своём уме? Это вы наркоманы. Нельзя постоянно улыбаться. Это ненормально. Вот ты, относительно нормальный человек. Хмуришься, злишься и ненавидишь меня. А они? Они мне улыбались, представляешь? А ещё все здороваются…
– Боже мой, это бесполезно! – Подрываясь с места так быстро, что кресло у него за спиной с грохотом падает на пол, Дерик хватает папку.
– Ты куда? Мне вернут мои деньги…
– Ты остаёшься в стране. И раз ты не захотела сотрудничать, то будешь дожидаться моего вердикта, после поимки преступников и подтверждения твоей личности, которая займёт не знаю сколько времени из-за недопонимания наших стран, в тюрьме. И поверь, тебе это не понравится, но ты хотя бы заткнёшься на пару минут. Теперь я доходчиво объяснил тебе смысл розыгрыша? – тыча в меня пальцем, рычит Дерик.
– Эй… какая тюрьма? Мы не договаривались…
– Ты не захотела.
– Стой! Это же ерунда! Такого не бывает! У вас нет доказательств!
– У меня целое досье на тебя. Результаты опроса жителей и сведения о твоих грехах и вытягивании информации и подозрение в организации вооружённого ограбления. Мало? Я прибавлю сюда нежелание сотрудничать с полицией, ложь и явную насмешку над серьёзным делом и угрозу королевской семье. Этого достаточно, чтобы ты минимум полгода гнила в нашей тюрьме, а потом тебя депортируют отсюда с требованием продлить заключение за шпионаж и умышленное причинение вреда не только гражданке Альоры, но и самому Королю, как и его наследнику.
Моя губа начинает неприятно дрожать, когда до меня, наконец-то, доходит, что они все на полном серьёзе считают, что я шпионка и преступница. Это обидно. Что я там говорила про брошенную невесту у алтаря? Теперь я открыто заявляю, вот хуже этого со мной ещё ничего не происходило.
– Даже не думай плакать, – предостерегает меня Дерик.
– Я не шпионка…
– У нас иная информация, и она не в твою пользу. Не смей плакать, Реджина! Не смей распускать слюни!
Хлюпаю носом и опускаю голову. Раньше никто так меня не отчитывал и не кричал на меня, я ещё никогда не встречалась с такой явной ненавистью. И я не плачу, а просто… обидно.
Дверь открывается, и в кабинете появляется Герман.
– Неужели, вы уже пришли к согласию?
Улыбка на его лице меркнет, и он тяжело вздыхает, понимая, что ничего хорошо не будет. Я это и так знала, но вот Герман вроде бы приличный мужчина, и жаль его разочаровывать.
– Пришли. Переведи американскую шпионку в тюремную камеру для особо опасных преступников. Пока мы не получим данные из Америки с подтверждением её личности и не поймаем тех, кто учинил непорядки и довёл нашу гражданку до истерики, она будет у нас. Если Америка хочет таким образом повернуть в свою сторону переговоры, то у них ничего выйдет, – твёрдо заявляет Дерик.
– Это нелогично, – тихо подаю голос. – Будь я шпионкой, то как минимум не сдала бы себя сразу же. Не спрашивала бы о стране так явно и не заводила никаких знакомств. Я была бы, ладно уж, красивее и эффектнее, чтобы добраться до самого короля или же его наследника, чтобы выудить информацию, соблазнив обоих. Я…
– Шпионы обычно неказистые на внешность, они не выделяются и не привлекают внимания. Обычно они имеют несуразное телосложение и одеваются неброско, чтобы слиться с толпой. Ты идеально подходишь на эту роль.
– Дерик, полегче.
– Думаешь, я не в курсе, что у меня ничем не примечательная внешность? Ох, удивлю, но я в курсе, зеркало дома имеется, и меня это абсолютно не волнует. Моя сила в уме, а не в смазливом личике. А одеваюсь я неброско, потому что денег на более дорогую одежду нет, и считаю бессмысленно тратить огромные деньги на какие-то тряпки. Я практичная. У меня ипотека и две работы. Ты чего добиваешься? Хочешь унизить меня, указывая на недостаток денег или отсутствие пышной груди до пола и задницы, как у кентавра? Да пошёл ты, ясно? Мне плевать на твоё мнение, я тебе в любовницы не набиваюсь и не набивалась. И, вообще, ваши аргументы не логичны и абсурдны. Я туристка, и как любая нормальная туристка, которую бросил грёбаный жених перед алтарём, хотела немного отвлечься от того, что провожу медовый месяц одна. Всё ясно? Обезьяна высокомерная, научись дипломатии сначала, а потом уже называй себя главой службы безопасности королевской семьи. Иначе с такой политикой ведения дел тебя кто-нибудь да отправит в гроб прямым выстрелом в лоб, – произношу и, облокачиваясь о стул, поднимаюсь с места. Пусть не думает, что я испугалась. Не видит, точнее. Не дам я себя в обиду. Хватит с меня этих мужчин, их баллов и очередных приключений. С меня достаточно.
Лицо Дерика непроницаемо, но глаза… Боже мой, меня или очень сильно ударили по голове, или же в них, действительно, кипит горячим, обжигающим огнём, лютая ненависть ко мне.
– Не волнуйся, ты мне тоже не нравишься. Баллы ты не заработал. Вообще, мне больше нравится второй красавчик. Он хотя бы более или менее вежливый. И ты сам первый начал грубить. Чего теперь так на меня смотришь? Думаешь, я струшу? Не дождёшься. Вы здесь выставили меня, как самое ужасное отродье на планете. А кто-нибудь поинтересовался, вообще, как я себя чувствую? Меня ведь по голове ударили. А у вас даже ни грамма сочувствия нет. Да куда уж тебе. Видимо, каждую минуту в зеркальце глядишь и волосы свои трёшь, чтобы они так блестели. Самовлюблённый выскочка. Дурацкая страна и такие же люди. Домой хочу! Надо было Мег слушать, надо было, – тяжело вздыхаю из-за своих мыслей и сажусь на стул.
– Нет, вот как улыбаться так все готовы. А когда неприятности? Конечно, сразу шпионка. Да какая из меня шпионка, вообще? Я даже соблазнять мужчин не умею. Зато любовница моего бывшего жениха могла. Может быть, стоило взять у неё уроки, как сделать так, чтобы на тебя смотрели хотя бы с интересом, а не с ненавистью. И почему он меня ненавидит? Он спал с Эльмой? Проститутка какая-то. Одного обкурила чем-то, что он ей предложение решил сделать. Второго. А теперь ещё и третий. Конечно, всем подавай алую помаду, а кому-то она не идёт. Да, кто-то это я. Внешность, видите ли, у меня посредственная. Ну и что? Не всем быть красавицами. Вон Инга красотка, а три неудачных брака и одни наркоманы вокруг, хотя и богатые. Всё же гены пальцем не заткнёшь, и мне тоже вот наркоманы попались. А в тюрьме кормят? Если да, то без проблем. Хотя бы бельё свежее и еду выдадут бесплатно. Неплохой вариант. Посижу, подумаю, высплюсь и найду себе развлечение. А потом Инга и Мег узнают, и всё будет в порядке. Да, тюрьма не так уж и страшна. Но когда они поймут, что совершили ошибку, я им устрою. На коленях ползать будут. Точно. Согласна на тюрьму, пусть делает что хочет. Извращенец. Пусть дальше со своей Эльмой козни строит. А когда выйду, клянусь, я ей ноги в рот засуну и обличу её похождения перед Полье. Кстати, он симпатичный. Да вроде бы. Нет, к чёрту этих мужчин. Буду лесбиянкой. Инга говорила, что девушки более внимательны… нет, вообще, ничего мне не нужно. Голова болит. Блин, спать хочу. Почему они молчат? Снова выдумывают что-то про меня? Плевать, хотя бы посижу в тишине, – снова тяжело вздыхаю и делаю глоток воды.
