Сердце сжималось каждый раз, стоило Юлиану нанести удар посильнее и урвать момент. Страх за любимого все больше разгорался во мне и я стала незаметно для самой себя нашептывать обращение к высшим силам, как это было тогда, когда Фейерия заманила меня в ловушку. Это отвлекло от слез и потому, я ясно увидела, как в один момент из под Юлиана выползла тень, оказавшись за спиной Томаса подлым ударом вонзила свою руку ему в грудь и…
Мир померк перед глазами. Томас рухнул на колени перед ухмыляющимся Юлианом и поворотом головы, посмотрел на меня. Его взгляд доносил до меня лишь одно: "прости". Глаза потемнели и закрылись от меня уже насовсем. А я собрав в легкие все, что успела — закричала.
По моему велению, или по велению охватившего меня отчаяния, я то ли понимала, что делала, то ли нет, но я выпустила нити снова. Широкой лентой они обвили ноги Юлиана, обрезав ему путь к бегству. Его тень бросилась ко мне, но останавливать ее я не стала, наоборот, я жаждала момента, когда та запустит в меня свою черную руку. То было удивление Повелителя теней, когда его собственная тень была поглощена мной без остатка, а это означало лишь одно — ей больше не восстановиться, ни через день, ни через два! Никогда!
Стены купола начинали постепенно разрушаться, мелкими прорехами размыкая стянувшую их магию.
А я хотела лишь одного — уничтожить того, кто погубил мою жизнь, кто лишил меня моего Томаса. Я раскрыла запястье, призывая нити к неистовому потоку. Из запястья стали вырываться все новые и новые нити, пока их не стало с десятка два. И все они устремились к Юлиану, расширяясь, обматывая его с ног до головы, как мумию.
Я подошла ближе и с яростью посмотрела ему в глаза, вспоминая слова близняшек: "Лишь две силы, нити стража и твое поглощение, смогут уничтожить Повелителя теней. Нити стража заключат его в непроницаемый кокон, сдержат его власть над тенями на долгие-долгие годы. А твоя сила поглощения навсегда поглотит всю его сущность. Но вместе с этим ты примешь эту тьму в себя, чем очень рискуешь, так как любое зло не может бездействовать. Станешь ты для него погибелью или добычей — решать тебе".
А что мне остается решать? Оставить Юлиана во временном саркофаге, сдерживая его силу, чтобы он через несколько сотен лет снова обрел свободу? Или поглотить его силу и контролировать ее самой?
Я потеряла Томаса. Было ли мое решение разумным в тот момент? Трудно сказать, но я это сделала. Приложила два пальца к месту глазниц Юлиана и закрыла глаза. Меня переполняла боль, душила и клевала до крови своей беспощадностью. Я не стала делать это быстро, я растянула момент, медленно высасывая из Юлиана всю магию, вместе с его чернотой, до последней капельки. На секунду оторвала пальцы от глазниц, в сомнении раздумывая, выкачать ли из него и жизнь. Но мысль, что передо мной теперь обычный человек без магии и населяющего душу зла, все же опустила руку и разомкнула нити, бесшумно опавшие на землю.
Упала рядом с Томасом и приподняла его голову. Купола уже не было, тени зависли в воздухе недвижимо и безконтрольно.
Власть Юлиана померкла, больше некому было ими управлять и тени остолбенели.
А мне было уже все равно. Томас не дышал, в его груди зияла дыра, а я сидела рядом и молча глотала слезы. Мне больше не увидеть голубого небосвода в его глазах, не увидеть проплывающих в них облаков, не услышать нежного шепота и не почувствовать теплоту его рук и губ.
Вокруг меня собирались остатки Ордена.
— Почему? — шептала я, — за что все это?
— Все так и должно было быть, Ева! — мягкий женский голос раздался откуда-то со стороны, но я даже не обернулась. Хоть и узнала его.
— Пришла добить меня?
— Нет, — снова мягко отозвался голос, — у тебя остались вопросы, я пришла ответить на все.
— Нет у меня вопросов, — буркнула я, гладя Томаса по волосам, — забирай зачем пришла и уходи, оставьте меня с ним.
— Ты плюс, Ева, — не обращая внимание на мои слова, продолжил голос за спиной, — он — минус.
Я подняла голову. Передо мной стояла Фейерия, собственной персоной. Но было в ней что-то совсем другое, мягкость, сочувствие, доброта. Она совсем не походила на ту Фейерию, что знала я. Но я смотрела на нее отрешенным взглядом.
— Вы с Виттарионом приняли очень правильное решение, поместив меня в очиститель. Благодаря этому я вернулась обновленной, Ева и должна попросить у тебя прощения.
— За то, что погубили меня? За то, что Томас погиб из-за Вас? За то, что столько людей полегло из-за Ваших игр в судьбу?
— Что ты, — мягкость голоса ничуть не убавилось, — дело в том, что мира не добиться без жертв, — ее красивые полные губы дрогнули в улыбке, — весь мир построен на балансе сил. И если его нарушить…Не думай, что его нарушаем мы, нет. Его нарушают сами люди. Ошибками, обманами, своими преступлениями. Баланс сил нарушается и чаша весов медленно, но верно движется к краю. Чем больше зла, тем зло сильнее. И в один момент чаша переполняется и зло выходит на свободу. Так случилось и с вами. Высшие силы, видя к чему все идет, дали вашему миру шанс искупить это зло, путем борьбы за свою жизнь.
И вы победили, снова восстановив равновесие.
— А как же они? — я слушала внимательно, но меня переполняла злость и возмущение, за вмешательство в чужие жизни, за поломанные судьбы, за то, что уже не вернуть. Никогда.
— Это их судьбы, их жизни в обмен за вновь обретенное равновесие, — Фейерия с такой легкостью говорила о жертвах, что меня перекосило. Для высших сил мы всего лишь игрушки, которых можно направить, повернуть влево или вправо, дать в руки меч или лопату, послать друга или врага, наделить силой или отнять ее, — каждый плюс сопровождается минусом, Ева. Это сложный процесс существования баланса. Ты ведь, понимаешь, что его уже не вернуть.
Мысль пронеслась в голове безумной идеей.
— А если я нарушу ваш баланс?
— Что-то? — от неожиданности Фейерия стала заикаться.
Такого высшие силы ведь точно не предусмотрели?
— Вы оставляете мне безграничные силы Богини, как думаете на что я еще способна, являясь еще и стражем?
Глаза Фейерии широко раскрылись от удивления. И она уже явно смекнула, что можно сотворить с такой силой, потому что через секунду, она понимающе кивнула.
— Что ты предлагаешь?
— Дайте мне плюс — верните Томаса к жизни, я отдам вам вашу силу обратно — вот вам мой минус.
— Ты согласна на такой обмен? — Фейерия поразилась еще больше, — но в таком случае ты лишишься магии совсем, станешь обычным человеком, без…
— Я согласна! — прервала я ее.
— Ты поражаешь меня, Ева снова и снова, — задумчиво произнесла Фейерия, — но магия Богини стоит намного больше, чем жизнь одного мужчины. Да будет так. Дай мне руку.
И я протянула ее, вложив свою ладонь в руку Богини. В это же мгновение я мысленно прощалась с магией, ставшей уже частью меня.
