— Княже, общины, — заговорила Драгана, — я заявляю, что присутствующие здесь Остромир Грек и Матиас Лахти вместе с моим родственником Гораном Ивлич, составили фиктивный договор поставки, который был заведомо невыполнимым. Договор при этом предусматривал большие штрафные санкции за непоставку, таким образом указанная группа лиц ограбила принадлежащее мне предприятие на значительную сумму. Прошу беспристрастного разбирательства и вашего решения.
— Будет тебе беспристрастное разбирательство, — заверил князь. — Что скажут общины?
— Совет родов безусловно поддерживает истца, — объявила Алина.
— Дворянский совет признаёт претензии истца обоснованными, — прозвучало от фон Кеммена.
— У Круга Силы есть сомнения в обоснованности иска.
Я почувствовал, что мои брови непроизвольно лезут вверх, и я вопросительно посмотрел на Драгану. «Оппозиция», — шепнула она мне, недовольно поморщившись. Понятно теперь, почему здесь Алина — без поддержки родов с этим иском могли возникнуть серьёзные проблемы. Решает, конечно, князь, но я не припомню ни единого случая, чтобы князь решил что-то вопреки воле общин.
— Сомнения у тебя есть, говоришь? — остро посмотрел на представительницу Круга князь. — И что у тебя за сомнения, Максакова?
— Претензия не выглядит убедительной, княже, — отозвалась представительница.
— Конкретнее можешь сказать?
— Больше похоже на поиск повода, чтобы разорвать неудобный договор, — ответила та, бросив взгляд на Драгану, которая мрачно её рассматривала.
— Экий у тебя в хозяйстве плюрализм мнений, Драгана, — восхитился князь. — Прямо как у киевлян демократия. Вы там ещё продажу должностей не ввели? Нет? Ну слава богам. Ладно, общины высказались, давайте теперь послушаем, что нам Лахти скажет. Говори, — он ткнул пальцем в сторону Матиаса.
— Княже, общины, — начал тот. — Чем бы ни было это дело, моя роль в нём совершенно незначительна. Я заключил этот договор, не зная, что Горан Ивлич не планирует его выполнять. В доказательство моих слов могу заявить, что я не получил с этого дела ни единой веверицы — если какие-то деньги и были украдены у сиятельной Драганы, украл их господин Горан. Прошу у суда подтвердить мою невиновность, и судить причастного к делу, то есть Горана Ивлич.
— С Гораном Драгана и без нас разберётся, ей для этого княжий суд не нужен, — хмыкнул князь. — Мы сейчас о тебе говорим. Кстати, Матиас, ты разве не знаешь, что на княжьем суде всегда эмпат присутствует? Ты уж будь добр, ври поменьше, а то она уже замучилась мне сигналить. Так значит, ты утверждаешь, что денег не получал, верно?
— Получал, — признал Лахти, — но все их переводил Горану. Если они и были крадеными, то все вопросы к нему, я ни при чём.
— А почему переводил? — полюбопытствовал князь. — Вот ты говоришь, что заключил честный договор в расчёте на поставку, а поставщик свои обязательства не выполнил и заплатил тебе штраф, как в договоре прописано. И вдруг ты зачем-то эти деньги ему назад отдаёшь. Почему?
— Ну, Горан меня попросил их ему переводить, — глаза у Матиаса забегали. — Мне чужого не надо, я в это дело влезать не хотел.
— То есть он просто попросил тебя дать ему денег, и ты дал, — подвёл итог князь. — Лахти, ты всем деньги просто так раздаёшь? Может, ты слабоумный?
Послышались смешки. Идея, что можно неплохо заработать, просто попросив у Матиаса денег, присутствующим показалась забавной. Матиас побагровел, но счёл за лучшее обойтись без ответа.
— Или может, ты с самого начала знал, что участвуешь в краже, и решил, что таким образом сможешь постоять в сторонке, пока с других будет спрос? — продолжил князь.
— Не знал я, — мрачно сказал Лахти, глядя в стол.
— Я же просил тебя врать поменьше, — укоризненно попенял ему князь. — Ты моего эмпата так до нервного расстройства доведёшь. Ну ладно, давай взглянем на это дело с другой стороны. То есть ты утверждаешь, что это честный договор, и ты планировал оплачивать то, что Горан обязался тебе поставить. Так это?
— Так, княже, — подтвердил Матиас, по-прежнему не поднимая глаз.
— Опять соврал, — вздохнул князь. — Эх, Лахти, Лахти. Ну ладно, идём дальше. Что там Горан обещал поставлять?
С этими словами он пристально посмотрел на меня, так что отвечать пришлось мне:
— Коленные блоки тяжёлых бронеходов, княже.
— А раз поставок коленных блоков не было, то значит, поставка тяжёлых бронеходов тоже была сорвана, так получается?
Лахти молчал. Я даже ощутил к нему жалость — мне давно уже стало ясно, что он в этой интриге вовсе не участвует. Скорее всего, его попросил об услуге Остромир Грек, и ему пришлось согласиться. В принципе, любой мог бы оказаться в таком положении, и я не исключение, попроси меня, к примеру, та же Драгана. Хотя в подобную уголовщину я, скорее всего, лезть отказался бы, но иногда отказаться бывает очень и очень непросто.
— А, вот мне подсказывают помощники: оказывается, производство бронеходов совсем не пострадало. Оказывается, у тебя, Лахти, есть ещё договор с княжеской кузней на поставку этих самых коленных блоков. Этому договору уже лет семьдесят, а четыре года назад он был перезаключён ещё на десять лет. Слушай, Лахти — а куда же ты собирался складывать блоки от Горана? Если бы он тебе их стал поставлять, конечно. То есть ты покупал блоки, которые тебе не нужны… зачем?
Князь пронзительным взглядом уставился на Матиаса, который посмотрел на него, и тут же снова потупился.
— Что молчишь, Лахти? — рявкнул князь. — Ты что, решил, что в гости к подружке пришёл и можешь вместо ответа какую-то чепуху нести? Я тебя за неуважение к княжескому суду в порошок сотру! Отвечай быстро!
Не хотел бы я оказаться на месте Матиаса, у меня и на своём-то месте по спине озноб прошёл. Таким я князя ещё не видел, и ничуть не усомнился, что он и вправду способен Лахти уничтожить, и может даже, в буквальном смысле. Вот и до Матиаса дошло, что шутки кончились, и пришло время признаваться и каяться.
— Меня попросил заключить этот договор господин Остромир Грек. Он и прислал ко мне Горана Ивлич. Я был обязан господину Остромиру и не смог отказать.
— Ну наконец-то правду сказал, — сурово заметил князь. — Долго же пришлось из тебя её выдавливать. Ну а ты, Грек, что на это скажешь?
— Я просто оказал услугу Горану Ивлич, — неохотно ответил Грек.
— Ещё ты мне будешь сказки рассказывать, что ли? — нахмурился князь. — Кто такой Горан Ивлич? Это насекомое, которое невооружённым глазом не заметить — какие услуги ты мог ему оказывать? Да его к тебе и на порог бы не пустили.
Князь некоторое время сверлил взглядом Остромира, который мрачно смотрел ему в ответ.
— Ладно, двигаемся дальше, — наконец, сказал князь, отведя взгляд от Остромира. — Почему, собственно, этот договор вы называете фиктивным? Что там мешало Горану его исполнить?
