– Знаю. У меня все это есть.
«И теперь я еще раз внимательно все изучу».
– Ваш коммуникатор сигналит уже третий раз с тех пор, как я здесь, – заметила Ева. – Вы не ответите?
– После разберусь.
– Вы обычно отвечаете на звонки?
– Нет, если общаюсь с клиентом или с лучшим копом Нью-Йорка. Но я всегда перезваниваю.
– А если вы, скажем, работаете с поставщиком услуг или помогаете организовать мероприятие, а в это время вам звонят, чтобы подтвердить бронирование, перенести что-то или добавить, вы сразу отвечаете?
– Обычно да.
– А когда вы с друзьями или на свидании?
– Когда я на свидании, то извиняюсь и отвечаю на звонок, если считаю нужным. Когда я с друзьями, то смотрю, кто звонит, и, если нужно, отвечаю. Так что я вполне могла сказать о поездке или о каких-то деталях в присутствии постороннего человека. – Лилия прижала руку к животу. – Мне нехорошо.
– Вы не виноваты, даже если преступник получил информацию именно таким путем. Как не виноват и Айра, если он обмолвился о своих планах, сидя в парикмахерском кресле, и Лори не виновата, если она упомянула о поездке за обедом с подругой. У преступника была программа действий, и он нашел способ узнать все, что ему нужно.
Раздался сигнал домофона.
– А вот сейчас надо ответить.
Лилия поднялась, подошла к переговорному устройству.
– Да?
– Миз Доминик?
– Еще раз да.
– Это детектив Пибоди.
– Скажите ей, что я сейчас спущусь, – попросили Ева.
– Детектив, лейтенант Даллас говорит, что сейчас спустится.
– Хорошо, я подожду. Спасибо.
Ева поднялась на ноги.
– Могу ли я еще чем-то помочь? – спросила Лилия. – Хоть чем-то?
– Вы вращаетесь в разных кругах: клиенты, поставщики, обслуживающий персонал, друзья, события, приемы. Еще раз все обдумайте, может, что-то и всплывет. Нечто необычное, не вписывающееся в общую картину, или кто-то не в меру любопытный.
– Обязательно обдумаю, честное слово.
Пибоди стояла на тротуаре, задрав голову навстречу падающему снегу, и глупо улыбалась. Господи, еще одна неисправимая оптимистка!
– Я тебя сейчас стукну.
– Взгляни, он такой красивый!
– Холодный, мокрый, и из-за него множество людей за рулем ведут себя как полные придурки. – Ева махнула большим пальцем. – Нам туда.
– И как тебе «палочка-выручалочка»?
– Умная, общительная, расторопная. Обожает Лору Бринкман, сразу видно. А еще она неофициально работала на свадьбе Дафны Страцца.
– Ого, вот это совпадение!
– Вся эта братия – поставщики, организаторы, обслуга – любит поговорить, – продолжила Ева. – В основном на профессиональные темы. Обмениваются подробностями, которые легко подслушать. Когда, где, сколько, в общем, все в таком роде. Наш преступник умеет слушать, знает, как по крупицам собрать нужную информацию. Может, он проследил за Лилией. Либо взломал ее коммуникатор или компьютер, наверняка он соображает в электронике. Тем более ни в доме, ни в квартире нет нормальной системы безопасности. Он вполне мог проникнуть в ее квартиру, просмотреть записи, выяснить все необходимое. Множество вариантов.
– Думаешь, они знакомы?
– Думаю, с ее-то работой она пересекается с кучей народа. Готова поспорить, что преступник был на благотворительном гала-вечере «Слава искусству» и именно там подобрал будущих жертв.
– Всех троих.
– О, вряд ли он остановился на троих. Вокруг столько красивых женщин, черт возьми, замужних красивых женщин. Множество богатых супружеских пар, которые отвечают его требованиям.
Они добрались до машины, и Ева села за руль.
– Либо преступник из обслуги, и потому на него никто не обращает внимания, либо он из того же круга, что и его жертвы. В любом случае он легко выбирает цели и узнает нужную информацию.
Прежде чем тронуться с места, Ева бросила взгляд в зеркало заднего вида, увидела вылетающую из-за угла машину, которая резко затормозила, едва не врезавшись во встречный автомобиль, вильнула и крутанулась на месте, когда водитель изо всех сил вывернул руль.
– Снег, – мрачно буркнула Ева, выезжая на дорогу, и посмотрела на адрес, который Пибоди вбила в автомобильный компьютер. – Это здание принадлежит Рорку.
– Как и большинство остальных.
– Ха-ха, очень смешно. Там его штаб-квартира.
– О, и правда. Мы же едем к адвокату. Я как-то сразу не сообразила, просто подумала об огромной черной башне, нависающей над Мидтауном. А тут нас ждет подземная парковка для важных шишек.
Ева решила найти уличную парковку, просто из противоречия, хмуро посмотрела, как снегопад усиливается. Может, и стоит облегчить себе жизнь.
И правда нависает, признала она, увидев впереди элегантную черную башню. Та с величественным видом возвышалась на фоне белесого неба. Да уж, Рорк любит производить впечатление.
– Что ты узнала о бармене? – спросила Ева, маневрируя в стремительно ухудшающихся дорожных условиях.
– Его дважды арестовывали во время протестов за права животных, участвовал в мирной демонстрации, все обвинения сняты. Работает у Джако около трех лет. Рост – пять футов и шесть с половиной дюймов. Любопытный факт: он входит в Сообщество актеров Ист-Сайда и везде указывает, что его профессия – актер, хотя зарабатывает в основном как бармен.
– Интересно. Надо с ним поговорить.
– Можно попытаться вызвать его в Управление уже сегодня, но, говорят, что снегу наметет не меньше пятнадцати-восемнадцати дюймов, а ближе к вечеру начнется настоящая метель.
– Кто это сказал? – требовательно спросила Ева, крайне возмущенная вмешательством погоды в полицейскую работу. – Кто решил, что начнется метель, и почему пятнадцать-восемнадцать дюймов, а не шестнадцать-девятнадцать?
– Погодные волшебники? – предположила Пибоди.
– Волшебники, как же! Настоящий волшебник заявил бы, что толщина снега достигнет пятнадцать целых шесть десятых дюйма потому, что он так сказал.
– Говорят, что в пригородах будет еще хуже, не знаю почему, – торопливо произнесла Пибоди. – Передают, чтобы люди оставались дома, за исключением экстренных случаев.
– Да пусть говорят, что хотят. Как будто их кто-то слушает.
Раздосадованная, Ева въехала в гараж. Ворота поднялись, едва компьютер сканировал номер машины. Загорелся зеленый свет, и компьютерный голос отчеканил:
– Добрый день, лейтенант Даллас. У вас внеочередная парковка на первом уровне, отсек номер два. Пожалуйста, поверните направо, ехать тридцать два фута.
