- Добрый вечер! Рады вам в своем ресторане. Верхнюю одежду можете оставить в гардеробе и добро пожаловать в золотой зал, - поприветствовал нас паренек в строго-нарядном синем костюме с атласными лацканами.
Макар провел меня уже ни живую и ни мертвую в гардероб и помог разоблачиться. В ресторане было тепло, но по телу прошел озноб, стоило только остаться в одном платье. Да что это со мной?! Сроду так не вела себя. Неужели любовь делает людей не только глупыми, но еще и слабыми? Выше нос, Елена! Не зря же тебя называют Прекрасной!
После короткого самовнушения я лучезарно улыбнулась Макару и по-хозяйски взяла его под руку. Он мой, и сегодня я его украшаю. Пусть ему завидуют все мужчины в зале, как и мне – все женщины! Сегодня наш день.
- Другое дело, - вернул мне улыбку Макар. – Узнаю свою храбрую малышку и такую тебя люблю еще сильнее.
Зал назывался золотым, потому что именно в этот цвет был декорировал. Колонны, карнизы, багеты и лепнина на потолке – все было отделано золотом. И даже портьеры на окнах кричаще отливали этим драгоценным металлом и запросто могли бы посоревноваться с огромной, тоже разукрашенной под золото, елкой в углу зала, возле сцены с музыкантами. Царящая повсюду видимость роскоши и богатства даже отвлекла мое внимание от количества гостей в зале.
Столы стояли буквой «П», и сидело за ними человек сто, не меньше. Все они затихли при нашем с Макаром появлении. И нам пришлось шествовать к центральному столу под «обстрелом» сотни пар глаз.
А потом начались приветствия, знакомства. Куча новых лиц и имен, дежурные улыбки и фразы… В общем-то, не первый раз я уже находилась в большой и незнакомой компании, да и к корпоративам была привычная. Разница была лишь в том, что сюда я пришла с Макаром и представлял он меня всем своей невестой. Это и коробило, потому что никакая я ему не невеста, но именно эту роль я тут и играла.
Макар был большим начальником. Это я поняла из того, как все буквально заглядывали ему в рот и пытались угодить. Он же ухаживал за мной, как настоящий джентльмен, и пил очень мало, тогда как вокруг нас народ стремительно пьянел, а веселье набирало обороты.
- Как ты?
- Хочешь ли еще чего-то?
- Попробуешь вооон тот экзотический салат?
- Съешь еще кусочек шашлыка.
- Что тебе налить?..
И еще много всяких вопросов задавал мне Макар, не забывая про меня ни на минуту. Можно сказать, что я купалась в лучах его любви и внимания, если бы еще внимания со стороны всех остальных поубавить. Но и то спадало по мере разгара веселья, чему я тихонько радовалась.
Мой телефон зазвонил как раз в тот момент, когда Макар отвлекся на разговор с каким-то серьезным мужчиной, сидящим с другой стороны от него. Очень удивилась, когда на дисплее высветилось имя Генки. Более неподходящего момента, чтобы вспомнить обо мне, друг конечно же не мог найти. И поговорить с ним в таком шуме не получится точно. Так и пришлось мне выйти в холл, пользуясь тем, что Макар занят. Но мой уход не остался для него незамеченным – знаками показала ему, что скоро вернусь.
- Лен, привет! – раздался на том проводе хорошо знакомый, но уже слегка забытый голос друга.
- Не могу поверить, что ты вспомнил обо мне, - невольно улыбнулась, представив Генку почему-то сонного и растрепанного.
Оказывается, я соскучилась по нему сильнее, чем думала.
- Извини, что не звонил, - заметно стушевался он. – Но я про тебя не забыл.
- Верю, Ген, только ты немного не вовремя…
- Лен, это правда, что ты с Макаром? – спросил Генка после непродолжительной паузы.
Честно, подобного вопроса не ожидала, а потому немного растерялась.
- Юрок доложил что ли? – невольно нахмурилась.
Кажется, друг сейчас лез туда, куда его не просили лезть. Да и Юрок проявил немыслимую наглость. Вот уж не ожидала от него!
- Слушай, если ты все это из-за меня, то не нужно…
Так-так-так! Юрок не просто рассекретил меня перед Генкой, но, кажется, еще и обвинил его во всех смертных грехах. Я же слышу по голосу, что друг чувствует себя виноватым.
- Ген, это не телефонный разговор…
- Нет! Послушай, - перебил меня он, даже не дав возможности развить мысль. – Он не тот, кто тебе нужен.
- А ты знаешь, кто мне нужен? – усмехнулась я.
Как же я не любила, когда лезли в мои дела! Даже если из благих соображений и близкие друзья. Сейчас Генка вторгался на мою личную территорию, куда путь ему был закрыт.
- Лен, точно не он. Ты его не знаешь. Он же закоренелый холостяк. Понимаешь, о чем я?
Генка говорил теперь торопливо, будто боялся, что я отключусь, не выслушав его. Такая мысль мелькнула, но я ее отбросила – не в моем это было характере.
- Ген, у меня все хорошо, правда.
- Ты его любишь?
Совершенно неуместный вопрос, на который я не собираюсь отвечать! И вообще, этот вопрос выбил меня из состояния равновесия, что пыталась сохранить остатками сил.
- Не твое дело! – зло бросила в трубку. – Я не знаю, что тебе там наговорил Юрок, но не лезь со своими советами, очень прошу.
А в душе уже вовсю разливалось гаденькое ощущение, что ведь в словах друга есть доля истины. Настроение портилось стремительно, и Генку я сейчас ненавидела всей душой. Ведь до его звонка все было отлично.
- Лен, я только хотел сказать, что брат мой не способен завязывать серьезные отношения. Он никогда на тебе не женится, да и ни на ком… Даже если тебе кажется, что у вас все серьезно, то поверь мне, это не так. Боюсь, как бы тебе потом не было слишком больно, - голос Генки звучал печально.
Да мне уже больно! – хотелось бросить ему в трубку. Больно от твоего этого звонка, от вмешательства Юрка в мою жизнь. Чего вы все лезете?! Даже если мне суждено обжечься, то хоть какое-то время могу я почувствовать себя безумно счастливой?..
- Лен, я очень хорошо знаю своего брата, хоть мы и редко общаемся…
- Хватит, Ген, лечить меня, - перебила его я. – Можно я сама буду разбираться со своей жизнью?
Я отключилась – все-таки сделала то, чего не делала никогда. А еще я разозлилась и расстроилась. Как же не вовремя мой друг решил проявить заботу! Ну позвонил бы он хотя бы сегодня днем – реакция была бы совсем иной, не такой резкой. Сейчас же почему-то с каждой минутой до меня все лучше доходил смысл того, что Генка мне пытался внушить. Я никогда в жизни не имела дел с мужчинами настолько старше меня. И ни разу еще не влюблялась в «закоренелых холостяков», как назвал брата Генка. Понятия не имела, чем мне это грозит, но сейчас начинала верить, что точно ничем хорошим. Вмиг вернулись все опасения последних дней. Те мысли, которые я гнала от себя, снова заняли вакантные места в моей голове. И в зал я даже не возвращалась, а плелась на ватных ногах, ругая себя последними словами за мнительность, от которой, как я думала, далека, как далеки от нас звезды.
