Увидев Дайнер, Аталина широко распахнула глаза. Отлепившись, наконец, от кресла, она ела взглядом высокие дома, ей казалось, что крыши их утыкаются в небо, подпирая скатами густые облака. Девушка смотрела наверх, следя за скользящими лайрами, она видела в первый раз, как…
— Они летают! Лайры…
Корделл улыбнулся:
— Это новые модели, Аталина. Старые поднимаются медленно. И невысоко. Эти улучшенной конструкции. Хочешь, купим такой?
— Зачем? Не надо, это стоит кучу денег, наверное!
Рэндар пожал плечами:
— Нет, я бы не сказал, что дорого. Обычная цена — двести сорок тысяч килотов. Двухместный.
— Сколько?! СКОЛЬКО?! Да за эти деньги можно купить регион! Жилой! Невыселенный!
Оборотень расхохотался:
— Тебе нужен регион, Аталина? Зачем?!
— Я не про то. Я к тому, что это просто кошмарно дорого. И не к чему!
Лайр остановился. Рэндар открыл дверь, положив руку на плоскую кнопку. Девушка вышла на тротуар, оглядываясь по сторонам.
Они находились сейчас на широкой центральной улице, забитой магазинами и ресторанчиками.
— Нет, это ж подумать только… — пробурчала девушка — Такие деньги! И за что?! За… дерьмо с крыльями!
Она одернула длинный свитер.
Корделлу опять стало смешно. Очень уж умилительно выглядела сейчас девчонка: в несуразном своём свитере с разболтанными рукавами, тугих кожаных брюках, взъерошенная, как мелкая птица.
— Не ворчи, Аталина! Пойдём.
— Куда? — девушка, закусив зубами резинку для волос, пыталась собрать горько — шоколадный поток в высокий хвост.
Оказавшись в ресторане, сидя за столом, она немного притихла. Как будто сама обстановка этого места: строгие палевые стены и украшенный лепниной потолок, сдавила ей горло. Здесь было прохладно и малолюдно, будний день. Только несколько человек (человек, ага), сидели за круглыми черно — белыми столами.
— Что будешь? — Рэндар пролистнул меню, принесённое высоким худосочным официантом — Печенье?
— Ага. — отозвалась Аталина — Печенье. Коробки три, не меньше.
Девушка разглядывала потолок, Корделл же смотрел на неё, делая вид, что внимательно изучает перечень блюд.
" С характером. " — в который раз подумалось ему — " Резкая, своевольная. Вроде и пытается себя приструнить, а все равно… Интересно — интересно! Жители регионов безвольны, как скот. Детство в регионе, потом Красный Дом… И такие выпады… Характер Баррета. Никуда этого не деть. "
— Мне все равно, что есть, по большому счёту. — Аталина оторвалась, наконец, от изучения потолка — Что закажете, то и буду. Можно вообще ничего, просто кофе… Извините, Рэндар. Простите мою резкость, я была неправа.
— Ладно тебе…
Девушка поднялась из — за стола.
— Я сейчас.
Она шла по залу, огибая столы, провожаемая скользящими заинтересованными взглядами. Не чувствуя их так, как закаленный человек не чувствует прикосновений порывистого холодного ветра и поцелуев снега — колючих и острых. Рослая, худенькая, стянутая кожей брюк. В разболтанном тёмном свитере, жестких туфлях.
" Не любит платьев. " — вдруг подумал Рэндар — " И украшений не выносит… "
Самки, обычно, падки на украшения. На побрякушки, на подарки, на все эти атрибуты, подчеркивающие то, что о них якобы заботятся. Эта же, при попытке что то ей предложить, фыркает, щурит глаза и оскорбляется… Не верит, предпочитая розовой романтической дымке твёрдый монолит товарно — денежных отношений. Шлюха. Дорогая шлюха. А может, просто честная? И сама с собой, и с другими.
Очень честная, стремящаяся не быть должной никому в этом мире. Старательно отрабатывающая заботу, предоставленную ей… Прилежно стараясь в постели. Страдая от боли и отвращения, снимая жар… Ни разу даже не высказав, КАК ей трудно… Как ей трудно даже не спать, а просто находиться рядом с ним.
" Прости, Аталина. Прости. Пока я ничего не способен дать тебе, кроме боли, жара и денег. "
…В дамской комнате было прохладно и пахло лавандой. Аталь стянула свитер, умылась ледяной водой, закрыла кран и посмотрела на себя в большое квадратное зеркало. Стекло равнодушно подчеркнуло и худые скулы, и круги под глазами, и два слабых кровоподтека над левым соском.
— Тварь… — прошипела девушка сквозь зубы — Ненавижу… КОРДЕЛЛ, КАК ЖЕ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ… Долбаная мразь…
" Ты моя пара, Аталина Баррет. Ты МОЯ! "
— Дерьма тебе. Только на срок договора. Нет вам пар в Лаберилле…
Она ещё раз умылась. Утершись бумажным полотенцем, натянула свитер.
Подумала о приближающейся ночи… Может, даже и сегодняшней — от него уже жаром пышет, как от близкого костра. Долго не выдержит, точно! Сегодня и приползёт, с постылыми ласками, объятиями и гарью в глазах. Может, под это дело попросить у него лайр? Будет хоть, на чем смотаться из паскудного гнезда…
Дверь грохнула, впустив в помещение высокую, дорого одетую, но вульгарно накрашенную блондинку. Девка встала рядом с Аталиной, расстегнула мешковатую, облепленную стеклярусом сумку. Достав из её недр круглую пластиковую коробочку, открыла. Поддчерпнув длинным серебристым ногтем пудру, слизнула пробитым пирсингом языком.
Смерив Аталину оценивающим взглядом, спросила:
— Это ты с Корделлом? — голос у блонды оказался приятным, низким, с нотками пьянящей хрипотцы.
— Ну я. — ответила Аталь — Тебе что за дело?
— Не фырчи, — блондинка примиряюще рассмеялась — я из интереса просто. Познакомимся?
Аталина присела на край умывальника:
— На что мне с тобой знакомиться?
— Тайран. — блондинка протянула руку, не обратив внимания на выпад — Тайран Флемм.
— Аталина Баррет.
Рука Тайран оказалась неприятно влажной, горячей, как и у всех " пудренников".
— Ты давно с ним, Аталина?
— Месяц с небольшим.
Тайран присвистнула:
— Долго продержалась… Сколько ещё тебе? Или бессрочно?
— На шесть месяцев договор.
Тайран порылась в сумке. Вытянув оттуда блокнот и карандаш, быстро начертила на бумаге несколько цифр.
— Вот, Аталь. Посигналь, если что.
— С чего бы такая забота?
Блондинка щёлкнула замком сумки:
— Я такая же, как и ты. На два года. Только для другого…
— С Хорсеттами?
Та кивнула:
— Нет. С Нэйдом. Я ему родить должна.
— Так ты…
— Я не человек.
Вот это становилось уже интересно.
— Кто же?
