Книга Путеводная звезда. Том 2, страница 66. Автор книги Сергей Извольский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Путеводная звезда. Том 2»

Cтраница 66

— Да.

— Озвученные тобой факты — это… не та информация, которая может оставаться между нами. Я буду вынужден сообщить об этом сам знаешь кому.

— Понял. Принял. Где мне лучше выйти во дворце, чтобы остаться незамеченным для широкой общественности и охрану не потревожить?

— Биллиардная, — после некоторого раздумья произнес Николаев.

— До встречи.

— Береги себя, — кивнул Николаев и взглядом показал мне отойти от экрана, дав возможность ему поговорить с Машей.

— Увидимся позже, — кивнул я корпоративной принцессе, и не дожидаясь ответа бросил кукри.

И вновь меня окутала привычная затхлая темнота мира отражения, грудь стиснула тупая тяжесть, а вдохнуть полной грудью не получилось.

«…!» — позвал я падшую женщину.

Восклицание не относилось ни к чему конкретному. Я таким образом просто оценил ситуацию, в которой оказался. Тонкий лед, по которому шел все последние месяцы, наконец не выдержал и проломился. Только вот это был тонкий лед на вершине огромного ледника, который сейчас гремящей массой извергается со склона горы — и в этом потоке мне нужно выжить.

Непростая, прямо скажем, задача.

С такими тяжелыми мыслями, в глубокой задумчивости я вышел на террасу, машинально перескочил через перила и спрыгнул вниз. После чего глухо охнул — все забываю об отсутствии способностей здесь. Так что после прыжка с высоты трех метров земля ощутимо ударила в подошвы. Поморщившись, я добежал до предупредительно отставленной пилотом лесенки и заскочил в кабину летающего танка, уже привычно накидывая ремни и надевая шлем. Двигатели загудели громче, линия горизонта качнулась, и темная земля начала отдаляться.

Светлый периметр базы Российского Императорского военно-воздушного флота в Латакии — откуда совсем недавно мы вместе с Николаевым и остальной командой вылетали на Кипр, в Фамагусту, я заметил издалека. База образца 2005 года была не такой большой, как она же в 2020 году, но форма огороженного периметра показалась мне знакомой.

Фонарей на базе было довольно много. Прожектора на многочисленных вышках, также гирлянды из фонарей на усиленном в отличие от настоящего мира заборе, но ни один из них сейчас не горел. Несмотря на это периметр базы все равно выделялся светлым пятном среди мрачного мира. И территория по периметру базы была словно высветлена из окружающей темноты.

Потому что здесь отражение истинного мира, застывшее, это важно, в моменте времени — вдруг понял я, вспоминая ощущения безмолвия, и недвижимый воздух везде, в любом месте этого темного мира. Время в этом месте когда-то замерло, и свет здесь, однажды включенный, из-за остановившегося мгновения оставляет след, который сразу не уходит. Рассеивается, может быть, но в течении очень долгого времени.

Во время нашего приземления на аэродроме стала заметна активная деятельность. Сконцентрировавшаяся вокруг нескольких десятков ощерившихся антеннами кунгов, составленных в стороне от капониров, словно боевой лагерь гуситов из повозок. На кунгах тоже было довольно много прожекторов, но горело лишь несколько.

Когда приземлились, из кабины самолета я даже не выбирался. Заправка производилась штампованными солдатами, которые все были в черных с синими вставками мундирах. И у всех, как и у пилотов, были непроглядно черные глаза.

Много времени на дозаправке не потеряли, и меньше чем через четверть часа уже продолжали полет. Пока по бокам медленно плыли мимо густые мглистые облака, а внизу темнела гористая земля, я размышлял о природе этого мира.

В первый раз, когда я сюда попал, меня отправляли… наобум, мягко говоря. По следу Саманты. Которая о природе теневого мира также совершенно не имела представления — иначе вела бы себя совершенно иначе, и не привлекла внимания одержимых.

Ко мне же в тот день привязали страховочный конец в виде кровных уз, и в буквальном смысле отправили в полет. Причем ударом, почти как ударом с ноги по футбольному мячу. Грубо, не очень красиво, но действенно; так, как клин клином вышибают или забивают шуруп молотком при отсутствии отвертки. И кстати из-за этого в первый раз в этом мире я оказался в истинном и телесном воплощении. Полученные раны, которые мне нанесла Саманта, после возвращения не зажили, в отличие от сегодняшнего дня.

Сейчас же я захожу в этот мир совершенно по-иному. Мое тело здесь — не более чем тень от меня настоящего; душа моя, мое истинное «я», сейчас заключено в клинке кукри, с которым я не расстаюсь. И именно с помощью него я пересекаю изнанку, границу истинного мира.

Причем о природе этого мира не имеют полного представления ни сэр Галлахер, ни Саманта, ни Николаев — который информацию об этом месте узнавал только от меня. Часть из которой — информации, до сих пор находится в моем эксклюзивном пользовании. К примеру о том, что время здесь остановилось двадцать шестого октября две тысячи пятого года. День, в который — по словам Рыбки, был впервые совершен перенос личности на блок сохранения памяти.

Связаны эти события? Напрямую вряд ли, как говорит мне предчувствие. Да, случилось все в один день, но прямой связи нет. Если только опосредственная. Ну не возникает отражение мира из-за… пусть не вполне будничного события, но не вызывающего всплеск силы, могущий создать отражение целого мира. Причем темное отражение.

Предчувствие с уверенной определенностью подсказывало мне, что первое успешное создание блока сохранения личности не причина возникновения этого мира; но то же самое предчувствие мне также подсказывало, что в самое ближайшее время причину появления этого отражения я узнаю. Осталось только долететь до места.

В полете между тем прошло уже больше часа, а мы все летели над гористой местностью. Хотя по ощущениям времени должны были оказаться над Черным морем — если лететь напрямую в Крым. Когда уже собрался было задать вопрос пилоту, заметил впереди очертания черноморского побережья. Вдоль которого, сменив курс, мы и полетели.

Это что, здесь по старинке, по картам и ориентирам на земле летают? — подумал я, но вопросов задавать не стал. Впрочем, причина выполненного крюка стала понятна, когда слева, сквозь просветы в мглистых облаках, заметил вдали нечто невообразимо черное. Темный смерч, недвижимый при этом, спускался с самого неба прямо в море. Он был невероятных, просто гигантских размеров, занимая большую часть горизонта. Словно воронка мрака, спускающаяся с неба до самой земли — именно ее мы и облетали, двигаясь вдоль побережья.

Смотреть на черную воронку было не очень приятно — спину потягивало холодком. А если задерживаться взглядом на черной стене, то и вовсе возникало ощущение, что не ты на нее смотришь, а она на тебя. Поэтому, когда темная стена на Черным морем исчезла из вида, я вздохнул с облегчением.

Еще через полчаса мы наконец прибыли на место. Ливадийский дворец, замеченный мною издалека, казался здесь частью иного, настоящего мира. Ярко освещенный, он казался островом благополучия настоящей жизни среди темного мира.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация