«Охренеть какая важная информация» — доверительно сообщил мне внутренний голос. Да, столько активной работы мозга — и все для того, чтобы вспомнить что-то столь для меня бесполезное.
Немного покрасовавшись перед зеркалом, я удовлетворенно кивнул. Столь длительный сеанс самолюбования, на самом деле, был отчасти проверкой — стоит ли мне скидывать пиджак перед тем, как бить кого-то с размаха, или нет.
Костюм сидел отлично, и в принципе — если без акробатических этюдов, движение не стесняет. Подобные мои настроения были связаны с тем, что происходящее, и перспектива участвовать в масштабных смотринах мне чем дальше, тем все меньше нравилась. Тем более, что сопровождающие нас девушки явно что-то недоговаривали. Вернее, девушки которых мы сопровождали — так, наверное, будет правильнее в оценке происходящего.
После того, как выбрали мне костюм, встретились с Валерой и Эльвирой и прошлись по ряду бутиков, где уже девушки выбирали себе наряды. Накупили обе немало, и как будто по оговоренному заранее списку.
Действо походило на подготовку к различным этапам конкурса мисс мира, или мисс вселенная — да, купальники они тоже себе покупали. Хотя может быть я не прав. И никакого смотра нет, а она просто пополняет свои наряды, пользуясь случаем. Да купальники — что купальники, мы в Хургаде, неужели за все выходные на пляж не выберемся?
Спрашивать у княжны о подноготной столь масштабных покупок не стал. Анастасия вроде перестала дуться всерьез, но теперь делала вид что обиделась. Обижена, оскорблена и ждет от меня извинений, пусть даже завуалированных. Я же делал вид что упорно этого не замечаю.
Из-за наличия прет-а-порте принтеров нужды таскать с собой пакеты с покупками не было, поэтому мы расхаживали по торговым рядам налегке. И не раз и не два что Анастасия, что Эльвира здоровались со встречавшимися туристами. Это были самые разные люди самых разных возрастов и внешнего вида; но объединяло их одно — лицо каждого из тех, с кем здоровались девушки (а иногда и Валера) мне казалось смутно знакомым. Меня все эти люди тоже почтительно приветствовали, явно зная, кто я такой — обращаясь по титулу, как к моему благородию.
Загадка смутного узнавания решилась довольно просто. Когда мы были в одном из бутиков, поздоровавшийся с нами молодой парень с авангардной прической из острых прядей стоял как раз под рекламным изображением самого себя. Ощутив схожесть, я посмотрел на улыбчивого парня перед нами, потом на плакат. Потом снова на парня, потом снова на плакат — ну да, знаменитый скрипач Василий Михайлов, играющий в стиле современной классики. Как его зовут я пропустил мимо ушей, а вот на плакате было написано.
Заметив мой взгляд, скрипач скрыл удовлетворенную улыбку. Он, кстати, специально так подошел к нам, чтобы плакат с его изображением оказался на линии взгляда — догадался я. И вдруг понял, что все те встреченные и здоровавшиеся с нами были мелькавшими в конфедеративном или даже мировом информационном пространстве знаменитостями. Спортсмены, музыканты, актеры, блогеры, даже пара политиков — самые разные люди.
По мере частых якобы случайных бесед я замечал — то Эльвира, то Анастасия отводила кого-то из встреченных в сторону, и негромко о чем-то договаривались. Я не прислушивался, но было ощущение — это своеобразный кастинг и девушки выбранных знаменитостей куда-то приглашают. Прямо конспирация какая-то. Хотя почему какая-то — у них же все-таки вступительное испытание в женский закрытый элитный студенческий клуб, которого не существует.
Пока Анастасия и Эльвира «вербовали рекрутов», я думал о том, что вращаясь в узком кругу владеющих одаренных постоянно забываю — ведь сам для этого мира являюсь неординарным явлением. Из-за тотальной цензуры взгляд на жизнь одаренных обычным людям недоступен, но знаменитости все же приближены к кругу владеющих. Знаменитости ни только из шоу-бизнеса, а в том числе и политики: в этом мире, который разделили и над которым властвуют одаренные, они тоже в каком-то роде шоумены.
Подобные размышления об ином мироустройстве этого мира помогли мне пережить хождения по магазинам, к которым я в любом из миров без приязни. После того как зажглись фонари, активная фаза шоппинга, которой как мне показалось были прикрыты именно якобы случайные встречи и знакомство с различными знаменитостями, закончилась.
Наконец покинув улицу бутиков, мы двинулись пешком в сторону района Сохо, знаменитого своими клубами и ночной жизнью. Анастасия уже была в бело-синем клубном платье и на каблуках; на лице броский макияж — глаза и брови подведены стрелками в египетском стиле, четко выделены скулы, ярко горят кармином губы.
Макияж броский, но удивительно подходящий к ее волосам цвета воронова крыла и точеным чертам лица. Добавляли восточного колорита княжне и характерные египетские украшения — длинные змейки браслетов, посверкивающие глазками синих камней. Эльвира, кстати, также выбрала себе близкий к античности стиль, только греческий.
По Сохо гулять стало веселее — мы сразу прошлись по нескольким барам, пропустив по парочке коктейлей. По мере того, как на улице становилось темнее, а огни фонарей ярче, в общей картине улицы что-то неуловимо менялось.
Если бы мне было действительно пятнадцать, я бы сейчас испытывал волнение томления предстоящей ночи, которая должна стать праздником веселой тусовки. И в некотором роде, частью сохранившейся души Олега, я это ощущал. Но полностью прочувствовать атмосферу праздника не давала надетая маска скучающего сноба. Тем более весь мой опыт подсказывал, что как бы разнообразно не начинались все гулянки, заканчиваются они все одинаково.
Участия в трех-пяти масштабных вечеринках, движение в которых смазывается алкоголем, достаточно для того, чтобы все понять и прочувствовать. И сколько раз в последующем не повторяй, ничего другого на выходе не получишь.
Анастасия, похоже, до этой простой истины еще не дошла, потому что я чувствовал ее нетерпеливое предвкушение праздника. Даже Валера стал вести себя немного иначе, и в его взгляде сейчас наблюдалось гораздо меньше обычной насмешливой отстраненности. Больше было предвкушения.
«Молодежь» — со старческим скрипом подсказал мне внутренний голос.
Постепенно градус праздного шатания повышался. Людей на улицах меньше не становилось, даже наоборот — толпа туристов в Сохо была гораздо более плотная, чем совсем недавно в Мейфэйре. Настолько плотная, что иногда по улице приходилось буквально протискиваться через кучки собравшихся у баров людей.
Становилось громче и многоголосие по мере массового, пока еще легкого опьянения. Отдельные крики и возгласы, громкий смех, девичий визг и повышающийся градус выкриков веселых бесед сливался в единый гул, накрывающий улочки с многочисленными барами. Шум подобный тому, какой бывает, когда прижимаешь к уху морскую раковину.
Вели нас по маршруту кстати, девушки. Мы с Валерой были ответственны лишь за поиск мест у стойки или за столиками, проталкивание через толпу и организацию коктейлей. Впрочем, серьезных усилий прилагать для этого не требовалось — бармены и официанты прекрасно отличали одаренную молодежь от обычных туристов, не задерживая в обслуживании.
