- Отпусти меня, Генриетта, прошу тебя, - произнес он и покорно склонил голову.
Слуги тоже склонились, поддавшись порыву господина. Колдунья несколько минут пребывала в замешательстве.
Как же Дэвид был прекрасен в этот момент! Высокий, стройный и потрясающе красивый. Он не был уверен в успехе, наоборот, чувствовал, что Генриетта ни за что его не отпустит, но решил рискнуть. И она вдруг разом оробела перед его напором. Смутилась, сбитая с толку реакцией толпы, желающей счастья своему господину.
- Отпусти меня, Генриетта, прошу тебя, - произнес он и покорно склонил голову.
Слуги тоже склонились, поддавшись порыву господина. Колдунья несколько минут пребывала в замешательстве, а потом поймала мой взгляд и все изменилось. Не знаю, что она прочитала на моем лице, но в любом случае не триумф, потому что я тоже не была уверена в затее Дэвида.
- Я ни за что тебя не отпущу! - самоуверенно заявила колдунья.
На ее губах засияла усмешка, и в туже секунду тело Дэвида содрогнулось. Он упал на колени, пораженный молнией Генриетты.
- Нет, папа! - Анна кинулась к отцу, но больно ударилась о невидимую преграду. Генриетта возвела вокруг супруга прозрачный купол, внутри которого он корчился от боли, а мы ничего не могли сделать.
- Пожалуйста, Генриетта! - я кинулась на выручку любимому. - Не мучай Дэвида, умоляю тебя.
- Ты умоляешь? - ведьма рассмеялась, но не злобной улыбкой, а мягко и певуче. - Почему ты думаешь, что я тебя послушаю?
Я смотрела на мужчину. Его красивое лицо подернула судорога, он стоял на коленях и мучился от невыносимой боли. Моя любовь не должна приносить страдания. Если мне суждено расстаться с Дэвидом, то я должна быть уверена, что с ним все будет в порядке.
- Я согласна! - мой выкрик прозвучал как гром среди ясного неба, после которого в гостиной воцарилась тишина.
- На что, интересно знать? - рассмеялась колдунья.
- Я оставлю твоего супруга и никогда не потревожу, если ты обещаешь мне не причинять ему боль.
- Камилла, не надо, - прохрипел Дэвид, но силы его были на исходе. Господин Лестер страдал, и я не могла оставаться равнодушной к его боли.
- Интересное предложение.
Перестав мучить супруга, ведьма повернулась ко мне. Какая же она красивая! Даже не верится, что несколько дней назад мы сражались со стихией на одной стороне, а сейчас колдунья хочет помешать нашему счастью. И у нее это прекрасно получается.
- Самозванка решила самоликвидироваться? - удивление Генриетты было неподдельным.
И где только таких словечек нахваталась? Не иначе как в моем мире.
- Я предлагаю сделку, - я не блефовала. Впервые в жизни была уверена в правильности поступка. - Я больше не претендую на Дэвида, а ты никогда не подавляешь его волю и мучаешь.
- Что ты творишь, Камилла! - кулак Дэвида врезался в прозрачный купол. - Выпусти меня, Генриетта! Не таким способом завоевывают любовь. Клянусь богом, я любил тебя до тех пор, пока ты не заперла меня в башне.
Господин Лестер снова и снова стучал по невидимой преграде, не в силах освободиться.
- Ну что ж, я согласна, - Генриетта посмотрела на меня. - Только ты возвращаешься в свой мир, без Дэвида и детей, - уточнила она.
- А ты даешь мне зеркало, чтобы я следила за тем, как ты исполняешь обещание.
- Конечно.
Через несколько минут в гостиную доставили маленькое зеркало, которое Генриетта торжественно передала мне. Дэвид кричал и ругался, но я уже не слушала его. Моей целью было только счастье моего любимого и детей. Если оно должно быть без меня, я приму эту потерю.
- Долгие проводы, лишние слезы, - произнесла она, и над моей головой произнесла магическое заклинание.
Глава 35
Господин Лестер разозлился. Камилла слышала его крик, полный боли и отчаяния. Пожалуй, это последнее, что она услышала, а потом весь мир померк. В ту же секунду прозрачный купол развалился на куски, и Дэвид рухнул на пол.
- Папа, папа! - к нему подбежали плачущие дети.
- Камилла, она ушла, - рыдал Ричард, растирая кулаками покрасневшие глаза.
- Я знаю, сын, - Дэвид прижал ребенка разбитой в кровь рукой и бросил взгляд на Генриетту. - Добилась своего? Теперь мы все несчастны.
Несколько дней господин Лестер не выходил из своей комнаты. Он не ел и не пил, слуг с провизией отправлял обратно и продолжал оставаться в покоях.
- Господин Лестер, так нельзя, - причитала Корделия, с полным подносом всякой снеди обивая порог господских покоев. - Надо покушать иначе вы ослабнете.
- Ничего не хочу, ступай обратно, - через дверь распорядился Дэвид.
Спустя четыре дня мужчина покинул покои. Он был бледен и хмур, с исхудавшим лицом и сгорбленной фигурой. Укутавшись в теплую куртку, потому что с недавних пор он сильно мерз, господин Лестер вышел во двор.
- Папа! - кинулась было к нему обрадованная Анна, но остановилась на середине пути.
Отец был не похож сам на себя. Отросшая щетина покрывала его красивое лицо, взгляд карих глаз потускнел, а щеки ввалились.
- Господин Дэвид, вы ужасно выглядите, - покачала головой няня, которой в силу своего возраста дозволительно было говорить правду в лицо господину.
- Камилла меня покинула, Генриетта никогда не отпустит, - обреченно выдохнул он, и устало опустился на скамейку.
Сорокалетний Дэвид разом постарел, превратившись в измученного жизнью уставшего старика.
- Вы видели, что случилось с нашим господином? - в кухню ворвалась Алисия. - На нем лица нет.
В поместье до этого дня ходили слухи, но с выходом в сад Дэвида, все смогли убедиться, что исчезновение Камиллы наложило на господина Лестера неисгладимый отпечаток.
- Папа, нам Генриетта выписала из города гувернантку, - рассказывала Анна, но их отцу даже на детей было наплевать. - Что ты с ним сделала? - девочка ворвалась в покои к мачехе.
- Ничего не делала, - Генриетта жеманно пожала плечами. - Твой отец строит из себя великого страдальца, а между тем он мой законный супруг
- Отпусти его, - в горячке потребовала Анна.
- Не могу. Таинство брака нерасторжимо.
Колдунья, несомненно, была права, но Дэвид до этого дня пышущий энергией, вдруг потерял всякий интерес к жизни. Он и сам недоумевал, что с ним произошло, но исчезновение Камиллы выбило почву из-под ног. Господин Лестер пытался чем-нибудь себя увлечь, но ничего не хотелось делать. Дошло до того, что он стал реже выходить из покоев, а, если и выходил, то до столовой и обратно.
- Папа, поехали в город, - звал его Ричард, который за последнее время заметно подрос. - Давай хотя бы погуляем по поместью.
