- Теперь мы твоя семья, – голос Анны был очень приветливым, а лицо светилось участием и заботой.
- Расскажи мне о Лотарингии? - вспомнила странное название, упоминаемое Дэвидом.
- Точно, ты же не из этих мест! – воскликнула девочка. – Это очень красивая страна, большая и богатая. А наш город просто великолепен. Правда, в последнее время мы очень редко выезжаем из поместья.
- Моя принцесса жалуется на скуку? – за разговором мы не заметили, как к нам подошел Дэвид. Высокий и статный, он снова заставил трепетать мое сердце.
- Генриетта спрашивала о стране, а я вызвалась показать ей наш замечательный город. Только мы редко покидаем поместье, - погрустнела Анна, опустив голову.
Ясное дело, дети скучают, отрезанные от внешнего мира. Ричарду и Анне давно пора обзавестись гувернанткой, способной заменить пожилую няню.
- Если вызвалась, то надо держать обещания, - рассмеялся Дэвид и приказал дворецкому, чтобы тот распорядился заложить экипаж. – Я с семьей выеду в город, - с гордостью заявил мужчина.
Его последние слова были встречены дикими визгами детей. Они запрыгали по гостиной и кинулись каждый в свою комнату собираться. Они были настолько воодушевлены, что я тоже рассмеялась.
- Ты, правда, хочешь поехать? – Дэвид удивленно посмотрел на меня. - Обычно ты отказывалась от путешествий, даже за пределы поместья, но если хочешь, я с удовольствием покажу тебе город.
Значит, Генриетта чужестранка. Вышла замуж и никогда не покидала замок. Что ж, хотя бы удивление не придется скрывать.
Дэвид терпеливо ждал ответа, поэтому я поспешила согласиться.
- Я очень хочу поехать, - с жаром заверила я, улыбаясь мужчине.
Осознание, что он чужой муж, наполняло сердце саднящей болью.
- Отлично! - Дэвид снова повеселел и вдруг сделал шаг навстречу. - Генриетта, - начал он, а моя душа ухнула в бездну отчаяния, - скажи, что ты почувствовала, когда я выпроводил преподобного?
Господи! Муж все еще любит свою супругу и надеется на воссоединение. А я как фальшивка мелькаю рядом и мешаю. Сила воли моя всегда была ни к черту, а рядом с обалденным мужчиной и вовсе разум потеряла, поэтому загнала подальше совесть и пробормотала то, что действительно чувствовала. Я, а не Генриетта.
- Очень удивилась, - я зарделась как помидорка, - и обрадовалась.
- Чему обрадовалась? - не унимался Дэвид. Он стоял совсем близко, путая мысли и сбивая дыхание.
- Наше расставание пугало меня, - призналась, потому что не могла лгать человеку, под чье обаяние попала. - Ты мне нравишься, Дэвид. Даже тот факт, что я ведьма, не уменьшает степень очарованности тобой.
- Ты мной очарована? - казалось, муж Генриетты был удивлен.
- А это невозможно? – я поправила упавшие на плечи волосы.
В голове не укладывалось, что такой великолепный мужчина чувствует себя неуверенно рядом со своей красавицей женой.
- В это трудно поверить. Ты всегда казалась такой отстраненной, даже когда твердила о любви, - признался Дэвид, когда мы шли в свои покои. – Сейчас ты выглядишь искренней, наверное, это и повлияло на решение повременить с разводом.
Нарядов у Генриетты было великое множество. Я выбрала самый скромный, не решаясь колдовать при Дэвиде. Зачем будить болезненные воспоминания, когда я могу и потерпеть в не совсем удобном платье.
- Как я тебе? – муж выступил вперед.
В темно-сером парадном костюме, оттеняющим цвет глаз, он выглядел очень презентабельно.
- Очень красиво! – восхитилась я.
Наверное, в моем взгляде Дэвид прочитал что-то особенное, потому что кинулся к платяному шкафу и вынул из него недр очень красивое и достаточно скромное платье. Я его раньше не заметила, но платье прекрасно дополняло наряд мужа. Когда горничная помогла мне облачиться, Дэвид протянул пальто из тонкой шерсти.
- Весенняя погода переменчива, - он помог мне надеть пальто и сам застегнул пуговицы.
Дети уже ждали в экипаже. Муж Генриетты протянул мне руку, помогая подняться по ступенькам. Его ладонь несильно сжала мою, и я снова раскраснелась.
Всю дорогу наши пальцы были переплетены, в то время как Дэвид с энтузиазмом описывал окружающий пейзаж. Дорога была проселочная, поэтому коляску то и дело трясло, но этого никто кроме меня, казалось, не замечал. Дети негромко бормотали и смеялись между собой, а мы, взрослые, оказались предоставлены сами себе.
Пейзаж за окном был достаточно живописный. Цветущие деревья, пробивающаяся молодая трава, яркое, но пока еще слабо греющее солнце.
- Тебе холодно? – заботливо произнес муж, когда почувствовал, что меня колотит.
- Немного, - прошептала я трясущимися губами. В экипаже действительно было холодно.
И тут случилось невероятное. Мужчина, который за несколько дней стал объектом грез, вдруг обнял меня. Я замерла, ошеломленная невероятными ощущениями, а Дэвид прижал меня к себе и, наклонившись, коснулся губами щеки, которая от поцелуя загорелась.
Глава 17
Воздух в экипаже накалился до предела, потому что двое находились в опасной близости. Дэвид чувствовал тепло, идущее от тела супруги, а Камилла буквально млела от сильной руки мужчины, обнимающей ее за плечи. Невероятное чувство и, если кому-то вздумалось бы оспорить, Камилла готова была стоять на своём до конца. Никогда ещё в жизни она не встречала более притягательного мужчину, чем господин Лестер.
Окружающий мир отошел на задний план, и только они двое застыли, восторженно впитывая пейзажи окружающей природы.
Камилла была любопытна, и Дэвид с удовольствием рассказывал веселые истории. Раньше Генриетта его не слушала, но сейчас в её взгляде было столько восторга, что мужчина и сам загорелся.
- Какая красота! - воскликнула Камилла, когда карета въехала в городскую черту.
Местные жители разных сословий, от господ до обычного люда, наводнили улицы гомоном и шумом.
- А мы поедем к модистке? - воскликнула Анна, громко хлопая в ладоши.
- Конечно! - Дэвид улыбнулся и постучал по крыше экипажа, призывая кучера сделать остановку.
- Как я давно не была на городской площади, - мечтательно вздохнула девочка, и ее глаза загорелись озорным огоньком.
Ричард не помнил города, но с большим энтузиазмом поддержал сестру. Пока Анна щебетала о новых нарядах, он скромно обмолвился о паровозе и деревянных солдатиках.
Камилла многозначительно посмотрела на Дэвида, и муж одобрительно кивнул, мол все будет, пусть дети немного подождут.
Выходя из экипажа, муж Генриетты подал руку. Камилла ощутила себя героиней любовного романа 19 века, когда господа были так учтивы, а дамы излишне скромны.
