– Не нервничай, иди к Моте. Не первый же раз ей! Все будет хорошо. Без тебя заполню.
Вера умоляюще сложила руки.
– Иван Павлович!
– Конечно, бегите, – сказал я.
– Настя вас прекрасно обслужит, – пообещала Гаврилова и улетела прочь.
Анастасия взяла ручку и продолжила:
– Чехол, марка… Ну, нет, нельзя так Матильду баловать! Она каждый год рожает, привыкла давно, но требует, чтобы Веруня с ней сидела. Прямо орет!
– Наверное, женщину лучше отправить в клинику, – посоветовал я, – иначе младенец может появиться на свет в подсобном помещении магазина.
Настя ухмыльнулась.
– Не! Мотя это кошка Веры. Бенгалка! Гаврилова ее сегодня на работу привезла. Кошатина одна рожать не желает.
Я засмеялся:
– Кошку можно понять.
– Я все заполнила, – сообщила Настя и протянула мне листок, – вот сумма к оплате. Товар получите завтра.
– Я плачу сейчас, а айфон мне выдадут на следующий день? – уточнил я, вспомнив бессмертную фразу: «Утром деньги, вечером стулья»
[2].
– Не волнуйтесь, Иван Павлович, – заверила Анастасия, – у нас никого не обманывают. Завтра вам позвонят. Старая трубка работает?
– Да, – ответил я, решив не вдаваться в подробности.
– Отлично, – повеселела Настя, – не переживайте.
При выходе из торгового центра я столкнулся с Оксаной, которая шла мне навстречу с пакетом из сетевой бургерной. Увидев меня, она скорчила гримасу.
Я произнес:
– Я не сержусь на вас, но советую не бросать трубку, когда беседуете с клиентом.
Блондинка расхохоталась:
– А я на вас не обижаюсь, потому что на идиотов внимания не обращаю!
Выпалив грубость, сия особа запрыгнула в лифт и исчезла из зоны видимости. Я вздохнул, жалко девушку, привычка всем хамить может когда-нибудь выйти ей боком.
Не успел я сесть в машину, как раздался звонок Бориса.
– Иван Павлович, вы где?
– Еду домой, – отчитался я, – надеюсь на вкусный ужин.
– Долгий путь предстоит? – осведомился батлер.
Я взглянул на навигатор.
– Примерно минут пятнадцать.
– Как раз творожная запеканка допечется, – обрадовался помощник. – Я нашел информацию по Панину.
– Отлично, – воскликнул я, – простите, Боря, у меня второй звонок, на проводе Ирэн Львовна.
– Ванечка, – пропел голос матери моего друга и соседа Олега Котина, – ангел мой, в каких ты заботах?
– Еду домой, – ответил я.
– Я хочу пошептаться с тобой, – понизила голос Ирэн, – скажи, милый, ты отличишь настоящий лабутен от фальшивого?
– Вы имеете в виду обувь? – уточнил я. – Чей отличительный знак – красная подошва?
– Ванюша, браво! – восхитилась Ирэн.
– Но это все, что я знаю, – рассмеялся я, – иногда общаюсь со страстными обожательницами этих бареток.
– Бареток, – повторила Котина. – Ванечка, я тебя обожаю. Так как? Сможешь разобраться, где туфли слишком разрекламированного француза, а где плод труда неутомимых китайцев?
– Никогда, – твердо ответил я.
– Вот и Олежек такой! – грустно заметила Котина. – Девочка наивная такая, глазки горят, надеется устроить свою судьбу. Понятное желание.
– Вы о ком? – спросил я.
Наверное, надо объяснить, что Котин владелец фирмы, вернее, империи, которая производит видеоигры и всякие товары для их фанатов. Олег компьютерный гений, он окружен молодыми специалистами. У него есть, как он выражается, «цыплятник», в котором учатся школьники лет одиннадцати-двенадцати. Если генеральный директор видит, что молодой человек по-настоящему увлечен компьютерами, хочет и готов учиться, то он берет его под свое крыло. А поскольку фирма огромна, у нее сеть магазинов, то в ней постоянно освобождаются вакансии. Понятное дело, что главному лицу не приводят для интервью претендентов на ставку продавца, младшего или среднего клерка. Олег беседует только с теми, кто хочет получить руководящую должность, остальными занимается отдел персонала. По словам Ирэн, семь дней назад Котин зачем-то зашел к заведующей департаментом кадров и увидел в приемной девушку. И все! Олег очень избалован женским вниманием и поэтому приобрел изрядную долю цинизма, он недавно расстался с очередной любовницей из-за ее неутолимой алчности и сказал мне:
– Ну, хватит! Лучше заведу собаку, она будет хорошо относиться ко мне независимо от размера моего счета в банке.
И этот человек пригласил незнакомку выпить кофе, а потом познакомил ее со своей мамой. Конечно, Ирэн знала обо всех любовницах сына, но Олег ранее никогда никого не приглашал домой. У него есть квартира в Москве, где Котин встречается с временными любовницами. И тут такой неожиданный пердюмонокль! Понятное дело, что Ирэн встревожилась и решила узнать, что мне известно о красавице.
– Впервые о ней слышу, – признался я, – но, Ирэн, вы же знаете, что я только вчера поздно вечером, почти ночью прилетел в Москву. Устроил себе двухнедельный отпуск. А сегодня сразу впрягся в работу.
– Ваняшечка, пожалуйста, расспроси Олежека, – взмолилась Ирэн, – и разузнай все об этой девочке. Она совсем молодая!
– Пришлите мне ее имя, фамилию, отчество, и Боря все выяснит, – пообещал я.
– Зовут ее Ксения, но это все, что я знаю, – пригорюнилась Котина.
– Не беда, – утешил я мать Олега, – все узнаю, наведу справки и сообщу вам в кратчайший срок.
Глава одиннадцатая
– Так что у нас с Паниным? – спросил я, отрезая кусок восхитительной на вид творожной запеканки.
Борис сел напротив и открыл один из своих ноутбуков.
– Начну со старшего. Николай Михайлович был врач, хирург. Имел высшее профильное образование. Его родители – интеллигентные люди, и отец, и мать педагоги. Работали они в сельской школе, куда ходили дети из разных деревень. Семья жила в Копытине в собственном доме. Николай тоже посещал местную школу, но в пятый класс он пошел в Москве. Его отправили в одно из лучших учебных заведений столицы с физико-математическим уклоном. Поступить туда в прежние годы было труднее, чем в МГУ. Дети сдавали экзамены. Ехали туда со всего СССР, для иногородних имелось общежитие. Меня удивило, что Николай Панин там не жил.
– Мальчик мог ездить из дома, – предположил я.
– Маловероятно, – возразил Боря. – Копытино находится в семидесяти километрах от Москвы и довольно далеко от железной дороги. Я подумал, что скорей всего мальчик жил в столице у каких-то родственников, и решил изучить список сотрудников школы. И попал в яблочко! Завучем там работал Панин Сергей, родной дядя Коли. Николай прекрасно учился, поступил в медвуз, стал известным хирургом. К нему на операцию ехали со всей страны. Потом в нем вдруг проснулся художник, он в свободное время стал писать картины в жанре примитивизма. Советская власть не любила людей искусства, которые выбивались из серой массы творцов в духе социалистического реализма. Вы, наверное, намного лучше меня это знаете.
