Но мой удар был от всей души. Я вложила в него всю обиду и злость, а потом просто сползла по стене, повторив:
— Ничего не изменилось.
Леша опустился на пол рядом и заметил:
— Конечно, мы просто офигенно потрахались.
А потом я оказалась на лопатках с разведенными ногами, между которыми удобно устроилось другое тело, и с зажатыми над головой руками. Мне нравилось все, что происходило. И это пугало.
Если это бонус к охране, то бонус очень приятный… Но все равно неправильный. Я не должна была проявлять такую слабость…
В офис я катастрофически опаздывала. Еще и Леша увязался со мной, «забыв» про свою машину возле подъезда. Ехали мы молча. Мне нечего было сказать, я только повторяла про себя: «Это просто секс». Заезженная пластинка, ей-богу.
Надо на ком-то отыграться, а то взорвусь!
Опа! Вот и претендент!
По парковке прохаживался Михаил Гончаров. Пришел говорить за сыночка? Как это какая-то… Опустим эпитеты… Не посмела взять Мажорчика на работу.
— Ивонна, — Мажор-старший раскинул руки, как будто хотел меня обнять.
— Михаил…
— Без отчества, без отчества. Мы же друзья.
Ага, конечно! Друзьями мы были такими же, как с Лешей. Хотя нет, вру, с Гончаровым я, по крайней мере, не трахалась с превеликим удовольствием.
Я только кивнула. Нефиг портить отношения с одним из самых уважаемых людей города. Гончаров бросил взгляд на Лешу, который как раз выходил из машины, и спросил:
— У вас личная полицейская охрана?
— А, по-вашему, она мне нужна?
— Ивонна, — улыбнулся мне в ответ, — главное, поддерживать дружбу, тогда вас в этом городе никто не тронет.
Ох, будь я глупее, расплылась бы в улыбке. Но из уст Гончарова это звучало не столько предложением, сколько предупреждением.
— Михаил, а вы зачем приехали? Спросить, почему ваш сын?..
— Ну что вы, Ивонна, — перебил он меня. — Мой сын идиот, я это знаю. Но вы-то умная…
С обворожительной улыбкой он сел в авто, а я так и осталась в недоумении. И какого хрена это было?
Он пришел сына оправдать? Или что? Но последняя фраза звучала отнюдь не комплиментом, скорее угрозой. Но какого рода? Что он мне сделает? Ни хрена.
— Ивонна, — Леша тронул меня за локоть. — Что случилось?
Я повернулась к нему и сказала:
— Надо выпустить пар.
— И как ты это хочешь сделать? — он не язвил, спрашивал вполне равнодушно. Вот так вот! Трахнешься с мужиком, а ему уже плевать. Наверное, поэтому я выпалила:
— Отвали от меня.
Мне показалось, что сейчас он по привычке ухмыльнется… Нет. Он взял меня за руку и повел к входу. Мы поднялись на этаж, где находился мой офис. Ой, я и забыла, что у меня секретаря нет теперь. А Настю должен был заменять Ботаник. Только и его не было на месте.
— Леша, тебе никуда не надо?
Я вдруг осознала, что его рука так и находится в моей. Ой, наоборот.
— Я полностью твой, — он подмигнул, устраиваясь на стуле в вальяжной позе.
Все-таки его, что ли, сделать козлом отпущения?
— Леша…
— Да-да, я помню, что это ничего не значит и ничего не изменит.
Какой он, блин, понятливый.
— Слушай, мне тут поработать надо, а ты глаза мозолишь. Бесит.
— Ивонна, — покачал Леша головой, — я же тебя охраняю. Вдруг аноним решит перейти от угроз к действиям?
— Кстати, может, ты пока съездишь в кафе, откуда прислали сообщение? Я думаю, у них должны быть камеры, — достав телефон, назвала время и добавила: — А потом съезди еще куда-нибудь. Ты мне надоел.
Леша резко встал, в два шага обогнул стол и развернул мое кресло, упершись руками в подлокотники и нависнув надо мной. Вот в тот момент его выражение лица пугало. Наверное, на допросах он просто зверь.
— Хватит уже, — тихо, но довольно зловеще сказал бывший.
Что-то за последние сутки слишком много угроз в адрес одного адвоката. Что самое главное? Правильно, не стоит подавать виду, что тебе страшно. Я, приподняв одну бровь, с вызовом посмотрела ему в глаза и спросила:
— Что хватит?
Леша отлепился от кресла и печально констатировал:
— Табельного нет с собой, а то бы пристрелил тебя или сам застрелился.
Черт, может, это совсем нескромно, но я классный адвокат и знаю цену слова. Он не сказал сейчас: «Дорогая, наша встреча была ошибкой» или «Все-таки хорошо, что мы расстались». Наверное, это звучало бы так: «Лучше сдохнуть, чем с тобой расстаться». Хотя, наверное, мне просто после секса в голову лезет всякая романтическая хрень.
— Леша, давай уже в кафе.
Надо избавиться от него, а то мысли совсем не о работе.
— А где твой парень? — спросил бывший уже у двери. Вопрос звучал двусмысленно, но я сразу поняла, о чем.
А действительно, где это Ботаник? Как-то опоздания не в его духе, судя по нашей первой встрече под колесами моей машины.
— Без понятия, — пожала я плечами.
— Ивонна, одолжи машину.
— Надо было на своей ехать.
Но ключи все-таки ему бросила, и Леша скрылся за дверью. Набрав номер Ботаника, я послушала гудки и даже немного начала волноваться. И куда этот парень мог запропаститься?
Ботаник объявился через час. Слава богу, в нормальной одежде. Весь какой-то взмыленный, красный, с взъерошенными волосами и одышкой. Я подняла голову от документов и спросила:
— Тебя стучаться не учили?
— Ивонна Сигизмундовна, слушайте…
— Для начала я хочу услышать, где ты был, что пришел с опозданием на два часа.
Весь запал Ботаника куда-то исчез, и он промямлил:
— Извините. Я просто работал.
— Только на рабочем месте тебя почему-то не было. Распустился уже на второй рабочий день! Что дальше будет? Вообще перестанешь приходить?!
Черт, кажется, именно Ботаник невольно стал моим козлом отпущения. Я бы продолжила и дальше орать на несчастного парня, если бы в дверях не появился Леша и не сказал:
— Тебя в коридоре слышно, а там, между прочим, клиент к одному из твоих пришел.
Ботаник смиренно сидел и слушал меня все это время, даже не пытаясь оправдываться. Начальство не в духе — лучше не спорить.
— Что там? — посмотрела я на Лешу.
Он протянул свой телефон и ответил:
— Скопировали записи с этого промежутка времени. Я их просмотрел и нашел одну интересную, — он включил видео. — Парень явно знает, где расположены камеры, поэтому лицо за бейсболкой скрыл основательно. И смотри, — Леша нажал на паузу. — Время, когда он достал телефон, совпадает со временем, когда тебе пришло сообщение. Он выпил кофе и сразу ушел. Камера в лицо, так что не видно, что он писал на телефоне, но и не видно самого лица. Значит…
