Он начал выдвигать ящики старого комода, который стоял в сарае. В нем хранилась старая одежда: пальто и пиджаки, необходимые для переодевания. Там же были брюки, рваные пуловеры и комбинезоны – наряды помощника мясника и мальчика-почтальона, а также поношенная женская юбка, блузка и шаль – все это он использовал, когда в последний раз наряжался цыганкой.
Просматривая свое имущество, он не переставал думать о Юнис. У него возникло пренеприятнейшее ощущение, что она вряд ли станет спокойно ждать несколько часов, пока он вернется с почты. Наверняка почувствует что-то неладное! Может быть, и на поиск отправится.
«А что, если она спросит у мамы или Джейн, где я могу быть? Вполне вероятно, что они направят ее сюда. – Фатти охватил ужас. – Господи, а ведь об этом я даже не подумал! Лучше мне переодеться во что-нибудь на случай, если она заявится в сарай, чтобы шпионить за мной. Уж сюда-то я ее не пущу! Не позволю ей рыться в моих ящиках и вещах».
Он решил, что, пожалуй, лучше всего ему будет нарядиться стариком. У него есть парик и борода, а морщины нетрудно нарисовать. Можно натянуть грязные фланелевые штаны, что висели на гвозде, и надеть старый, драный макинтош. Все это Фатти проделал быстро и с большим удовольствием. Нацепив парик, бороду и усы, он взглянул на себя в зеркало. Потом пририсовал широкие брови и улыбнулся своему отражению в зеркале.
– Я действительно похож на старого жулика, – промолвил он. – Вот уж не хотел бы повстречаться с таким поздно вечером!
Чтобы завершить картину, Фатти не только обрядился в старые лохмотья, но еще и трубку сунул в рот. Он всегда стремился не упускать даже мелочей. Затем, посасывая трубку, он уселся в старое кресло почитать и с облегчением вздохнул. Теперь его не будут беспокоить по крайней мере в течение двух часов, а может быть, и дольше, если потерпеть без чая.
Он засмеялся при мысли, что Юнис сидит там одна, строя всякие планы и недоумевая, почему он не возвращается. Может быть, у нее хватит здравого смысла лечь и поспать – если она вообще когда-нибудь спит! Фатти очень сомневался, что она когда-нибудь крепко засыпает – она, вероятно, спит, как Бастер, навострив одно ухо.
Вдруг он вспомнил, что Бастер-то еще у него в спальне! Черт возьми! Почему он не взял его на почту? Теперь он начнет скулить и лаять и разбудит весь дом!
А Бастер тем временем как раз этим и занимался. Он терпеливо ждал в своей корзинке в комнате Фатти, когда тот вернется: он не слышал, как Фатти уходил из дома. Бастер ждал, навострив оба уха. Но Фатти все не возвращался. Бастер забеспокоился и стал проявлять нетерпение. Сначала он тихонько поскулил. Потом залаял, но не очень громко, он ведь знал, что по воскресеньям днем отдыхают. Знал он также, что по выходным в доме полно народа. Он подбежал к двери и поскребся, слегка повизгивая. Затем он громко залаял.
Кто-то сразу поднялся наверх. Конечно же, это была Юнис. Она так же, как и Бастер, долго ждала Фатти и была раздосадована его отсутствием. Фатти ей ужасно понравился, и ей показалось, что и она произвела на него большое впечатление. Он не грубил ей и не огрызался, как другие мальчишки. Юнис услыхала визг и лай, доносившиеся сверху, и испугалась, что это может разбудить спавших.
«Это Бастер! – подумала она. – Пойду, успокою его. Где же интересно, Фатти? Ну нельзя же так долго пропадать!» Она постояла в коридоре у двери в комнату Фатти, потом тихонько постучала. Бастер с готовностью отозвался тихим повизгиванием. Вообще-то Юнис ему не особенно понравилась, однако он был не против, чтобы она его выпустила из спальни. Тогда он пойдет и найдет Фатти! Юнис приоткрыла дверь и схватила Бастера, когда он пытался проскочить мимо нее.
– Ш-ш-ш, – пыталась она успокоить его, – не лай! Не смей шуметь, дрянной пес!
Услышав, что его назвали дрянным псом, Бастер так удивился, что замер на месте, пытаясь догадаться по лицу Юнис, действительно ли она считает его дрянным. А она, ухватив его за ошейник, заглянула в комнату и, заметив поводок, прикрепила его к ошейнику.
Бастер рассвирепел. Как смеет эта девчонка держать его на поводке, когда ему надо идти искать Фатти!
– Пошли, – тихо сказала она. – Давай побегаем по саду, пока вернется Фредерик. Замолчи!
Протестующе поскуливая, Бастер позволил свести себя вниз по лестнице и вывести в сад. Конечно, он быстро найдет Фатти! Бастер был уверен, что сразу унюхает его. Но, к его величайшей досаде, удрать от Юнис ему не удалось. Руки у нее были сильные, и, как он ни пытался вырваться, ничего не получилось.
Вдруг Бастер подумал, что Фатти наверняка в сарае. Он дернул поводок и поволок Юнис за собой. Вот и сарай. Бастер с лаем бросился на дверь. Гав, гав, гав, гав! Впусти меня! Гав, гав!
Фатти страшно обрадовался и чуть было не открыл дверь, чтобы впустить Бастера, но тут до него донесся голос Юнис:
– Дрянной пес! Успокойся! Ты всех разбудишь. Дверь заперта, так что Фредерика там нет. Говорю же тебе, пошли!
Фатти в ужасе забился в угол. Все-таки эта мерзкая девчонка выследила его, а тут еще Бастер! Фатти-то уж знал: учуяв, что он в сарае, Бастер не перестанет лаять. Так оно и вышло!
Бастер продолжал оглушительно лаять. Он взвизгивал, и скребся в дверь, и даже зарычал, когда Юнис попыталась оттащить его в сторону.
– Там никого нет, – повторяла она. Затем вдруг сказала изменившимся голосом: – А вдруг есть? Может, кто-то прячется в сарае Фредерика. Кто-нибудь чужой!
Она подошла к двери и заглянула в замочную скважину. Неожиданно она увидела как раз напротив себя какое-то существо, похожее на старого бродягу и курившее трубку. Юнис громко закричала:
– Что вы там делаете? Выходите немедленно, не то я натравлю на вас собаку!
Фатти испугался. Он просто не мог сообразить, что ему теперь делать.
Внезапно Юнис заметила, что кто-то идет по дорожке недалеко от нее, и крикнула еще громче:
– На помощь! В сарае кто-то прячется! Помогите!
– Фатти совсем пришел в ужас, когда услышал голос мистера Гуна. Только его еще и не хватало! Принесла нелегкая!
– А полицейский, не теряя времени, уже вбегал в калитку:
– Что случилось, мисс? Кто это там? Уберите от меня у, этого пса!
– Загляните в сарай, – попросила Юнис, – там ужасный старый бродяга – он курит! Ведь он может устроить пожар!
Гун приник глазом к замочной скважине и увидел скрючившуюся фигуру в углу. Между тем Бастер совсем остервенел и, злобно рыча, впился полицейскому в лодыжку.
– Уберите этого пса! – завопил Гун и скомандовал: – Эй вы там – немедленно выходите. Это частная собственность!
Не осталось ничего другого, как выйти. Фатти совсем не хотелось, чтобы Гун выломал дверь, а в его намерениях сомневаться не приходилось. Ладно, он откроет дверь и бросится бежать. Одна надежда на Бастера – может быть, он задержит Гуна.
