- Не, я тут две задачи преследовал, показать ему, что играть в военные игры с профессионалами глупо. Мы всегда будем знать и понимать больше, чем самый образованный гражданский. А Ричард в армии не служил. Хоть и пыжится. Мы всегда знаем, как нанести самый большой ущерб. А его графейшество всё нарывается. И во-вторых, так его наконец можно было заткнуть. Он же натуральный фонтан с дерьмищем. Пусть хоть так помолчит. Короче ему наказание за самоуверенность.
- И как завтра он есть воевать? У него же болеть голова? И он не мочь ходить, ему теперь неделя есть лежать! – Посол был до ужаса любопытным человеком.
- Да что ему сделается, утром вышибем ему мозги и снова будет здоровый и злой – то что надо для предстоящей драки.
- Я думать, что Ричард есть на нас обижаться! – Высказал разумные опасения посол.
- Да он вечно на всех обиженный ходит. Плюнуть и забыть. – Отмахнулся громила.
- Я не быть уверен, что мы есть пережить обида юный лорд. Он есть мочь надругаться над мой потомок. И над мой могила. И над могила мой потомок и…
- Мы все прекрасно знаем, насколько может быть мстительным Ричард! – Мирой попытался сгладить спор. Получилось так себе, в результате чего и он и посол пристально уставились на Салеха, который даже слегка занервничал. – Но проще тогда уж совсем удрать, чем жить в постоянном страхе.
- В конце концов, Гринривер явно вам симпатизирует. – Теперь уже бывший лейтенант сам попытался сделать контекст истории менее тревожным. По нему это видно.
- Да? И как это проявляется?
- Ну… Он не ищет способа сделать вам больно. – Честно признался Рей.
- Но он есть вас делать ужас и боль! Я есть слушать как вы кричать и страдать.
- Так я его друг! – прояснил ситуацию Салех, окончательно всех запутав.
- Джентльмены, а как насчет виски? – Маг снова попытался увести разговор в сторону.
- Так мы есть на вражеский земля и нас хотеть убить, это разве есть разумно пить столько горячий вода? Может есть лучше ставить охрана?
- Йозеф, на нас навели орудия охренительного калибра. А мы островитян напугали достаточно, чтобы по нам не стреляли ничем иным. Расслабься. Наблюдатель нас даже разбудить не успеет. В конце концов мы в отпуске! – Закончил громила без всякой логики.
- Я есть с вас рехнуться! – Посол перестал понимать хоть что-то.
Но в пьянке участия принял.
Глава 9
- Мистер Салех! – Голос Гринривера был полон боли и страдания. И тому были причины.
Для начала стоит отметить тот факт, что было шесть утра. Небо лишь начинало светлеть, а в комнате было зябко. Вот скажите, кто будет добр, если его разбудить в таком состоянии? А если это будет он сам, но из прошлого?
Вторым фактом была тяжёлая контузия, помноженная на серьёзные возлияния. Молодой человек пришёл в себя к вечеру и попытался догнать спутников по процентному соотношению алкоголя в крови. Тут в пору звать нотариуса или жреца, а не побуждать к подвигам.
В-третьих, Ричард словил вчера не одно, а два копыта. Он самонадеянно захотел взять реванш, но уже в шахматы. Рей Салех в шахматы играл ещё лучше, чем в шашки.
А до кучи Ричарду очень, ну просто очень хотелось спать.
По этой причине пробуждение молодого человека напоминало поднятие высшей нежити. Когда первыми просыпаются ненависть и воля, которым даже смерть не стала поводом не существовать.
Короче, Гринривер проснулся и мгновенно начал страдать от целого ряда объективных причин. В этом состоянии он смог позвать на помощь. К чести Салеха, тот проснулся мгновенно и уже через десяток секунд нависал над нанимателем с насмешливым взглядом.
- Мне нужно в… в… в… - Неожиданно запнулся молодой человек, не в силах вспомнить нужное слово.
- Водички?
- В… В… В…
- Водочки?
- У… ублюдок вы бессердечный! В… в… ваш пистолет п… п… пожалуйста! – Было видно, что молодой человек с трудом удерживает сознание.
- Ты ж в таком состоянии даже застрелиться не сможешь, твое графейшество! – Участливо буркнул Салех, протягивая оружие.
- О… оооставьте меня! – Гринривер задыхался, ему не хватало воздуха, он держал пистолет вихляющей рукой. Бледное, почти белое лицо покрывали капли пота. Он полулежал на кушетке в одной из гостевых комнат ресторана, что расположились на втором этаже здания.
- Ага, ещё что-то?
- Ддддда… Подготовь…. Те… умывание.
Рей хмыкнул и вышел из комнаты закрыв дверь. Как только дверь за ним закрылась он остановился и прислушался.
Раздался выстрел.
- Во дает! Кому расскажу, не поверят. Ричард Гринривер опохмеляется пулей в голову! – Громила довольно захохотал своим мыслям. Раздался недовольный то ли рев, то ли вопль. Смех стал ещё громче.
Когда грянул второй выстрел, Рей Салех уже не мог стоять от хохота, он прислонился к стене и сполз по ней, грохоча и подвывая.
- Ричард, падла ты высокородная, тебе помочь?
В комнату громила вернулся в тот момент, когда Ричард третий раз выстрелил себе в голову.
Первый выстрел вихляющая рука направила под таким углом, что пуля, направленная в лоб, раздробила скулу, обнажая кость, и вырвала кусок мяса из шеи.
Молодой человек на рефлексах заблокировал свою боль и повторил попытку.
И снова рука неожиданно ушла вниз и пуля вместо виска пошла ниже, пронзив рот и разрушая челюстные суставы, от чего рот Ричарда широко раскрылся. Крови было столько что впору было бы истечь ею… но это время.
Третий выстрел молодой человек делал, прижав пистолет к голове, а для надежности ещё и лег. И именно этот выстрел и застал Рей Салех.
Еще какое-то время тело на полу билось в конвульсиях, пока окончательно не затихло. Сложно уловить момент, когда всё изменилось, даже если пристально наблюдать за процессом. Словно кто-то откатил время вспять. Тело изгибается дугой, а изуродованное лицо самоубийцы начинает стремительно восстанавливаться. Сначала исчезают раны, потом пропадает нездоровая бледность, даже кровь, что покрывала лицо, словно впитывается обратно в кожу.
Стихают и судороги. В следующий момент покойник открывает глаза и делает глубокий вздох. Сладко потягивается, как человек, который за одно мгновение избавился от жуткой боли.
- Мистер Салех, горячая вода, полотенце и мыло. Я желаю освежиться!
- Острая бритва, прочная веревка? – Рей до сих пор время от времени хихикал.
- Мистер Салех, вижу, ваше тонкое чувство юмора просыпается ближе к обеду. Может не будете делать больно моему чувству прекрасного? Ей богу, лучше на ногу мне своим протезом наступите, но избавьте меня от ваших острот. – Было видно, что молодого человека слегка потряхивает. То ли от волнения, то ли от предвкушения.
