– Разрази меня гром, не могу! – взмолился бедняга Эрн. – Он меня так отдерет за уши, что я уже никогда ничего не буду слышать!
МИСТЕР ГУН УЗНАЕТ НОВОСТЬ
И все же Эрну пришлось пойти. Фатти не хотел звонить старшему инспектору так быстро после полученной от него выволочки – а если Гун узнает новость, он сам о ней и доложит. Итак, беднягу Эрна отправили к Гуну, и Сид поплелся за ним. Обоим это поручение было вовсе не по сердцу.
Мистер Гун находился в кухне своего домика. Он был там один – и упражнялся. Не в переодевании – в отличие от Фатти. Он упражнялся в том, чтобы «расслабить язык», как советовал Фатти. Неужто он, просто расслабив язык, сумеет «говорить по-иностранному»?
Итак, он стоял и старался, чтобы язык у него двигался сам по себе. «Эбблди, эбблди, эбблди», – бормотал он, потом делал паузу. Бог весть почему, «эбблди» было единственным словом, которое он мог придумать. Он пытался вспомнить набор слов, звучавших по-иностранному, которым Фатти ошеломил его в тот день, но никак не мог. А ведь, наверно, болтать чепуху не так уж трудно!
Оказалось, трудно. Язык Гуна, когда уставал произносить «эбблди», попросту останавливался, и никаких других слов в голове не возникало.
Но мистер Гун не прекращал попыток.
– Мальчишка стоял на горящей крыше, эбблди, эбблди, эбблди. Нет, нехорошо.
Тем временем Эрн и Сид подошли к его дому. Эрн не хотел стучать, опасаясь, что дядя, возможно, прилег вздремнуть, как частенько делал. Эрн повернул дверную ручку. Дверь не открывалась – значит, она была заперта изнутри.
– Пойдем посмотрим за домом, Сид, – сказал Эрн. – Может быть, он в саду.
На цыпочках они обошли дом и очутились под окном кухни. Оно было широко раскрыто. Из кухни доносился какой-то шум.
– Он здесь, – прошептал Эрн. – Он разговаривает. Верно, у него гость. – Они прислушались.
– Эбблди, эбблди, эбблди, – услышали мальчики. – Эбблди, эбблди, эбблди.
Эрн с изумлением глянул на Сида. Да, голос дяди. Что он там бормочет? Эрн осторожно вытянул шею и постарался заглянуть в окно. Да, дядя был в кухне, он стоял на коврике спиной к Эрну и смотрел в зеркало, продолжая бормотать какую-то чепуху.
Эрну это очень не понравилось. Может быть, у дяди солнечный удар? Может, он спятил?
– Эбблди, эбблди, – слышалось все одно и то же. А потом внезапно:
– Мальчишка стоял на раскаленной крыше.
Тут Эрн решился. Нет, у него вовсе нет охоты встревать в такое дело, пусть этот ключ к тайне трижды важен. Эрн тихонько обогнул дом и побежал к калитке. Но, увы! Мистер Гун услышал шаги и вмиг очутился на пороге входной двери. Он успел заметить Эрна и Сида – они как раз открывали калитку.
– Вы что здесь делаете? Чего шляетесь по вечерам? – прорычал он. – И чего это вы уже уходите, прежде чем вошли? Небось подслушивали под окном?
Эрн был в ужасе. Стоя у калитки с Сидом, он весь дрожал.
– Мы, дядя, приходили, только чтобы вам кое-что рассказать, – пролепетал Эрн. – Про ключ к тайне. Очень важное дело.
– Ага! – гаркнул Гун. – Вот как? Ну-ну, давай! Почему же ты сразу не сказал?
Гун с трудом заставил себя прекратить бормотанье.
«Эбблди, эбблди». Надо быть поосторожней. Слишком он разошелся, никак из ума не выбросит!
Эрн и Сид вошли в дом, ступая осторожно, как кошка по горячей плите. Мистер Гун повел их в гостиную. Он уселся в большое кресло, скрестил ноги, сложил руки на животе и посмотрел на обоих мальчиков.
– Значит, вы раздобыли ключ к тайне? – спросил он. – Какой же?
Сид, конечно, не мог выговорить ни слова, даже свое «эа». Эрну было не легче. Но, помолчав, он внезапно выпалил все единым духом.
– Слушайте, дядя. Сид обнаружил ключ к тайне. Вы же знаете, что этого принца Бонгава похитили? Так вот, вовсе его не похитили. Он сам залез в детскую коляску для двойняшек, и его этим утром в ней увезли.
Мистер Гун слушал его с величайшим недоверием. Залез в коляску? С двойняшками? И позволил себя в ней увезти? Что за чепуха? Он поднялся из кресла – огромный, грозный.
– И почему же вы явились докладывать всю эту чепуху мне? – заговорил он. – Почему не пошли с ней к тому толстяку? Пускай он вам верит. Я-то не желаю. Нечего мне плести небылицы! Гах! Как вы смеете приходить ко мне с такими байками?
– Нас послал Фатти, – промямлил бедный Эрн, чуть не плача от страха. – Мы рассказали ему, и он нам поверил. Он говорил, мы должны пойти и сообщить вам, дядя, ей-Богу он так сказал. Чтобы вам помочь.
Мистер Гун стал постепенно надуваться – Эрну и Сиду показалось, что все пуговицы и так тесного мундира вот-вот отлетят. Он навис над ними, как гора.
– Идите и передайте этому гаденышу, что я вовсе не такой олух, каким он меня считает! – заорал он. – Передайте ему, пускай он эти сказки про коляски и про двойняшек рассказывает старшему инспектору. Посылать вас ко мне, чтобы морочить мне голову такой белибердой! Мне стыдно за тебя, Эрн! Ей-Богу, я готов задать тебе хорошую порку. ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ!
Эрн и Сид пустились наутек. Они пробежали по коридору, стрелой промчались к калитке, не дожидаясь дальнейших слов дядюшки. Сид плакал, Эрн побелел как полотно. Почему Фатти послал их с таким поручением? Он, Эрн, заранее знал, что дядя ни за что ему не поверит. Вот и не поверил.
– Пошли обратно в кемпинг, – отдышавшись, сказал Эрн. – Там мы будем в безопасности. Бегом, Сид, бегом!
Бедняга Эрн даже не подумал о том, чтобы вернуться к Фатти и сообщить, как все получилось. Он и Сид бежали опрометью, то и дело озираясь, не гонится ли за ними мистер Гун.
Когда Перси услышал, как им досталось, он очень обрадовался, что не пошел с ними. Он боялся дяди ничуть не меньше, чем братья. Эрн часто рассказывал ему и Сиду ужасные истории о том времени, когда ему, Эрну, пришлось пожить у мистера Гуна – сплошные пинки, да тумаки, да брань.
– И все же это было не зря, – весело заключал Эрн свой рассказ. – Тогда-то я и подружился с теми пятью ребятами – особенно с Фатти. А он – просто чудо-парень!
Между тем «чудо-парень» в уединении обдумывал обнаруженную Сидом удивительную новость. Да, все это очень-очень странно. Но, может быть, Сид ошибся? Неужели юный принц и в самом деле прятался в этой двойной коляске? Правда, такой уловкой уже когда-то пользовались, чтобы тайно кого-то увезти.
«Надо только вынуть оба сиденья, поместить человека на дно коляски и уложить малышей поверх него, – думал Фатти. – Ну да, это совсем не трудно. Но почему же, почему принц пробрался ночью через изгородь и позволил утром запихнуть себя в коляску?»
Настоящая головоломка! Фатти решил, что утро вечера мудренее: лучше он ляжет спать, а утром посоветуется с друзьями. Ему хотелось узнать, как отнесся мистер Гун к появлению Эрна и к его новости. Решил ли Гун действовать? Позвонил ли он старшему инспектору?
