— Лорд Гордан, — я присела в реверансе, — леди Гордан.
Театр начинал свое представление.
— Мисс Ваерти, — проговорила леди Гордан, не постеснявшись достать лорнет и пристально изучить меня с его помощью, видимо на предмет замечательности и благовоспитанности.
Благовоспитанности мне было не занимать. Поверх и так весьма скромного платья подаренного леди Давернетти, шел накладной кружевной воротничок-стойка, украшенный овальной синей булавкой, что удерживала весь отрез кружевной ткани, закрывающий верх платья до самой груди. Ажурные голубые перчатки скрывали мои ладони и кольцо лорда Арнела, которое могло вызвать вопросы. Помолвочное кольцо лорда Гордана было надето поверх перчатки, таким образом недвусмысленно намекая всем, для чего мы здесь сегодня собрались.
— Искренне рад встречи с вами, моя дорогая будущая сноха, — произнес лорд Гордан-старший, изысканно и непринужденно склоняясь к моей руке.
И пока леди Гордан, словно оглушенная фразой своего супруга прожигала меня разъяренным взглядом, лорд Гордан поприветствовал леди Давернетти, миссис Эньо, и даже, что неимоверно смутило миссис Макстон, ее саму. Подобное почтение было чрезмерным, но отец младшего следователя объяснил все на месте:
— Искренне рад отдать должное женщине, столь ревностно и всесторонне заботящейся на протяжении стольких лет о невесте моего сына. Наслышан о вас, миссис Макстон, и счастлив, наконец, познакомиться.
Засмущалась не только моя экономка, засмущались мы все, но леди Гордан прервала неловкую паузу возникшую в момент повторного поцелуя руки миссис Макстон, ядовитым:
— Нас будут продолжать держать в прихожей? Не слишком гостеприимно, вы не находите?
Я невольно поежилась, а вот миссис Макстон… миссис Макстон определенно невзлюбила леди Гордан если не с первых слов, то с данной фразы точно.
Столовую умудрились украсить в считанные часы. Немного магии, немного искусства миссис Эньо, и великолепный вкус миссис Макстон. И теперь столовая представляла собой если не вересковое поле, то гортензии, сирень и фиалки разом. Но никакого хаоса — везде упорядоченность и сдержанность.
"Гостинная — это самая важная часть дома, — некогда наставляла меня матушка, — она отражение статуса, вкуса, интересов и воспитанности хозяев дома".
Не ведаю, кто наставлял миссис Макстон, но если гостиная в столичном особняке была полупустой, выражая абсолютное нежелание дракона принимать гостей, то здесь, как и полагалось, не осталось ни одной свободной поверхности, все было заставлено вазами, вазочками, скульптурами, цветами, картинками в рамках и стеклянными фигурками. По общепринятым правилам, все данные предметы обязаны были отражать мой круг и сферу интересов, так что у любой опытной матроны узревшей все это, возникла бы мысль, что мисс Анабель Ваерти увлекается цветами, скульптурками, вышивкой, дорогой посудой, книгами по кулинарии и прочим бредом, коий никогда не входил в сферу моих интересов. Однако, леди Гордан не успела задать ни единого вопроса, так как взгляд ее упал на стоящий в центре гостиной стол.
Стол и сервант являлись максимально важными деталями гостиной, но если стол уже обязан был быть, то сервант в доме незамужней леди не являлся необходимым предметом мебели. Поэтому мы отыгрались на столе. И перед лордом и леди Гордан стоял поистине достойный музея стол. Белоснежная мраморная поверхность, с вкраплениями серебра в каменную породу — моя работа, полностью моя, несколько часов творила. И эта каменная монолитная плита столешницы располагалась на деревянной основе, которую удержали изысканно вырезанные и посеребренные дубовые резные ножки. На то чтобы придать столь же вопиющую изысканность стульям у меня не хватило сил, и потому все они были задрапированы тканью с серебряной вышивкой, гармонируя по цвету со столом.
— О, — только и сумела высказать леди Гордан, при виде подобного великолепия.
"Один: ноль" — подумала я, и совершенно напрасно.
— Моя дорогая, — леди обернулась ко мне, — а вы не находите слишком расточительным покупку столь вопиюще-дорогой мебели? Вы даже не леди, вы скромная девушка, и вам следует быть скромнее!
Мы с миссис Макстон переглянулись. Миссис Эньо жестом напомнила о том, что у нее есть сковорода. Доктор Эньо поспешил придержать свою излишне воинственную супругу.
Леди Гордон с видом хозяйки положения двинулась вперед, придирчиво осматриваясь, и иногда брезгливо касаясь то одного, то другого предмета. Напрасно — они все были настоящими — миссис Макстон в лавке старьевщика все купила, а Бетси идеально отмыла.
— Вы привезли это из столицы?
— Да, — солгала, и глазом не моргнув.
— Оно и видно, на статуэтках заметны следы не слишком бережной перевозки. Как я погляжу, небрежность всегда была основной чертой вашего характера.
Подобное оскорбление задело всех в этом помещении, всех кроме меня.
— Несомненно, вы правы, — ответила столь ровно и безмятежно, что до леди Гордан мгновенно дошел тот факт, что меня не так просто оскорбить или унизить.
— В остальном — все достойно, — с видом милостивого судьи вынесла она окончательный приговор.
— Благодарю вас, — присела в небрежном реверансе.
— Прошу к столу! — громко объявила леди Давернетти.
Я бы предпочла, чтобы это сказала миссис Макстон, но увы — по правилам этикета прислуга не могла сидеть за одним столом с господами. И все же я попыталась настоять на их присутствии, но миссис Макстон была непреклонна:
— Моя дорогая, все должно пройти на высшем уровне, а после мы с вами еще вволю посидим за одним столом.
И у нас все действительно было организованно на высшем уровне.
Как наставница и блюстительница моих нравов центральное место за столом заняла леди Давернетти. По правую руку от нее села я, по левую леди и лорд Гордан. Несколько мгновений пара созерцала Подсвечники, вазы, графины с водой и канделябры по правилам водруженные на середину стола, а так же изысканные супницы, от которых исходил приятный аромат, но… миссис Макстон никогда не прощала оскорблений. Она, Бетси и Лиззи, едва гости расселись, поспешили добавить на стол еще приборы. И это было изощренное, тонкое издевательство. В столице любили различные новшества. К примеру вилки со специальными зубчиками, для извлечения маринованных овощей из баночек, специальные вилки для хлеба, потому как брать его голыми руками считалось неприличным, наборы для разделки рыбы, щипцы для сахара, вилки для улиток, нагреватели для ложек, щипцы для спаржи, ложка для густого соуса, десертные вилки, ножи для масла, ножи для паштета, лопатка для подгребания еды… Миссис Макстон раскладывала все это с самым невозмутимым выражение лица, в то время как леди Гордон стремительно и существенно бледнела. Едва ли ей была знакома хотя бы половина из данных столовых предметов.
— М-да, — наконец произнесла он, — как я посмотрю, вы слишком многое привезли из столицы.
