Но султан Мурад IV, когда узнал о захвате Азова, аж взбеленился. Отправил в Москву посольство и обвинял царя в нарушении мирных договоров. Турецких послов ткнули носом в набеги крымцев и указали — кто же первым мир нарушает? А казаки — вольные люди, у них свои законы, мы здесь ни при чём. Однако султан ничего не слушал, бушевал, велел готовить войска.
В 1638 году ждали войны, и Россия собрала две армии. Одну в Туле, командовал ею сам глава правительства, боярин Черкасский. Возглавить вторую армию поручили Пожарскому. Она встала в Рязани. Ведь никто не знал, куда пойдут враги. Если на Москву — Пожарский двинулся бы помогать Черкасскому. Если на Дон — двинулся бы выручать казаков. Но большая война так и не началась. Султан ещё не выпутался из своей войны с Ираном, а потом он умер. На Азов нападали только крымцы. Лезть на каменную крепость они боялись, и казаки их сами отгоняли, помощь им не понадобилась.
Но для Пожарского нашлось другое важное дело. Ссора между турками и русскими очень возбудила поляков. Они принялись убеждать нового султана Ибрагима, чтобы ударил на Россию. А в 1640 году польские послы приехали в Москву. Вели себя очень нагло. Требовали, чтобы царь отдал им ещё несколько городов. Чтобы выдал украинских беженцев, спасшихся в нашей стране от карателей. Угрожали, что иначе они заключат союз с турками и нападут на Россию вместе с ними. Царь поручил вести переговоры с панами лучшему дипломату, боярину Шереметеву. Но назначил на переговоры и Пожарского. Чтобы поляки видели перед собой полководца, который их лупил в хвост и в гриву. Послам показали, что их угроз не боятся. Все их требования отвергли.
Турки собрались воевать только в 1641 году. Прислали в Азовское море свой флот. Он высадил бесчисленную армию Гассана-паши. 180 тысяч воинов! Больше 800 пушек! И в Азове эти полчища останавливаться не собирались. Они получили приказ наступать по Дону, прогнать казаков. А дальше идти на Волгу, отобрать у русских Астрахань, Казань. В Азове под командованием атамана Осипа Петрова находилось 5367 казаков, из них 800 женщин. Но они приняли бой. Гассан-паша бросал своих воинов в атаки — их отбрасывали. Турецкие пушки совершенно снесли стену. Но защитники позади неё уже насыпали земляной вал. Вражеская артиллерия стала долбить его, а казаки насыпали третий. Потом четвёртый. Бомбами и ядрами весь город был разрушен. Но казаки в нём держались 3 месяца, отбили 24 штурма.
Хотя защитников становилось всё меньше. Из тех, кто остался в живых, многие были ранены. У них кончался порох. Но сдаваться они отказывались. Решили прорываться или погибнуть. 1 октября (по новому стилю 14 октября) наступал праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Казаки собрались в уцелевшей церкви Николая Чудотворца. Молились, на всякий случай прощались друг с другом, написали прощальное письмо царю и патриарху. Поклялись на кресте и на Евангелии «чтоб при смертном часе стоять дружно и жизни не щадить». А под утро взяли с собой иконы и выступили из раздолбанных укреплений. И… нашли вражеский лагерь пустым.
Оказалось, что и турки понесли страшные потери. Этой же ночью они сняли осаду, стали отходить к берегу моря, где стояли их корабли. Казаки восприняли это как чудо, как явную помощь Божьей Матери. Настолько воодушевились, что ринулись в погоню. Измученная, израненная горстка защитников Азова налетела на уходивших турок, стала бить их последними зарядами ружей, рубить саблями. И случилось ещё одно чудо. Враги не поняли, какие силы на них напали. В ужасе побежали. Толпами давили друг друга. На берегу моря набивались в лодки, чтобы плыть на корабли. Перегруженные лодки переворачивались, турки тонули. От огромной армии Гассана-паши спаслось меньше половины.
Но и казаки после перенесённых испытаний осознали — самим, без царской помощи, им не удержаться. Ведь турки и татары пришлют на них новые рати. В Москву отправилась делегация во главе с атаманом Наумом Васильевым и есаулом Фёдором Порошиным. Казаки просили, чтобы Михаил Фёдорович принял Азов в своё подданство, прислал на Дон войска для защиты от врагов. Послов встретили в столице как героев, угощали на пирах, расспрашивали. Но если принять Азов — это означало войну с Османской империей. Царь послал комиссию осмотреть крепость, и она доложила: города-то нет, стены и башни разбиты до основания, дома тоже. Быстро восстановить их невозможно, и обороняться там нельзя.
Для решения вопроса об Азове в январе 1642 года Михаил Фёдорович созвал Земский Собор. Делегаты от разных городов и сословий обсудили и решили: начинать войну с султаном не стоит. Да и за что воевать, за кучу развалин? Поэтому Собор постановил — Азов не брать, но и донских казаков в обиду не давать, помочь им. Казаки разрушили остатки укреплений и ушли из Азова. Казалось бы, неужели их подвиг был напрасным? Героически сражались, погибали, разгромили целую армию — и всё зря, крепость пришлось бросить…
Нет, не зря. За то время, пока они отвлекали на себя татар и турок, была построена засечная черта. На южной границе встали 25 новых крепостей, между ними протянулись сплошные валы, рвы, засеки. Они надёжно прикрыли страну от крымских набегов. Владения России значительно увеличились новыми плодородными землями. А казаков и крестьян с Украины, бежавших в нашу страну после восстаний, поселили ещё южнее, за пределами засечной черты. Для них были построены крепости Харьков, Чугуев, Ахтырка, Изюм, Сумы. Они стали ещё одной, передовой линией обороны. Россия продолжала своё наступление на татарские степи.
Но и вторая часть решений Земского Собора была выполнена — взять донских казаков под государственную защиту. Михаил Фёдорович сохранил им все порядки, к которым они привыкли. Они могли сами выбирать начальников, жить по своим обычаям. Но на Дон пришли царские отряды, встали в казачьих городках. Для подмоги казакам царь разрешил уходить на Дон всем желающим свободным людям. Таких добровольцев собирал и привёл к казакам Семён Пожарский, племянник знаменитого полководца.
Но князь Дмитрий Михайлович до этого не дожил. Ему было уже 64 года, давали себя знать старые раны. Здоровье ухудшалось. Вскоре после Земского Собора об Азове он тяжело заболел. Когда стало совсем плохо, попросил постричь его в схиму (это высшая, самая строгая степень монашества). Говорили, что в монашестве ему дали имя Кузьма. Такое же, как у его старого друга Минина. 20 апреля 1642 года Пожарский умер. Его похоронили там же, где лежали его родители, — в Суздале, в Спасо-Евфимиевом монастыре.
Глава 28 Память в народе
Памятник Пожарскому и Минину на Красной площади
После смерти Пожарского прошло совсем немного времени, и Россия в полной мере расквиталась с Польшей за Смуту, за захват Москвы. На Украине началось новое восстание. Возглавил его Богдан Хмельницкий — тот самый казак, что когда-то спас короля Владислава в бою под Дорогобужем. Теперь он уже не верил ни королю, ни панам. Поднял против поляков и запорожцев, и реестровых казаков, и крестьян, и горожан. Послал делегацию в Москву. Просил, чтобы царь принял Украину в своё подданство.
